стороне небольшую дверцу, но та оказалась плотно закрыта. Он расслабился и подумал: «Сейчас девчонка точно в панике. Бежать-то некуда, и кинжал ее у меня. Если дернется, тут же нападу». Евнух улыбнулся:
– Все кончено. Прошу, госпожа наложница, не делайте глупостей – не надо нарушать эту тихую атмосферу.
Змей издевался, обращаясь к Шао Цзюнь по-старому титулу.
– Евнух Вэй, ты почитаешь почившего императора?
– Имя покойного не поможет вам, уважаемая. Если не хотите сдаваться добровольно, мне придется забыть о манерах, – сказал Бинь, смеясь.
– Меня в любом случае ждет смерть.
– Госпожа Милосердная, если отдадите Шкатулку Предтеч, обещаю сохранить вам жизнь.
Оба понимали: этого не будет, ведь старик Юн приказал поймать беглянку, чтобы затем пытать и слушать, как она умоляет поскорее убить ее. Обычно Бинь спокойно врал людям, но сейчас его сердце заныло, и он не мог понять, почему.
Раньше Змей часто приходил к императору Чжу Хоучжао в Леопардовый павильон и всегда видел рядом с ним молодую наложницу. Она отличалась от других. Во-первых, ей единственной во всем дворце не бинтовали ноги, ведь император любил смотреть, как она танцует. Во-вторых, на ее лице отсутствовал даже намек на кокетство – только решимость. Даже у отринувшего мирскую суету Биня при виде этой наложницы возникли странные чувства. Зов плоти был чужд евнуху, но, глядя в глаза бывшей наложнице, Змей видел себя в прошлом. Прошло много лет, девушка стала выше, на лице появились морщинки, исчезли детские черты… а вот непоколебимость осталась. Змей же окончательно прогнил за эти годы и стал никчемным человеком.
Последняя мысль рассердила его, и тут Шао Цзюнь внезапно заговорила:
– Зачем тебе Шкатулка?
– Уважаемая, вы еще помните свиток, который передали наложнице Шунь?
– Выходит, и правда, отдала вам… Так эти две вещи связаны? – пробормотала девушка.
– Естественно.
Эти слова стали продолжением его психологической атаки. Ведь он знал о дружбе Шао Цзюнь и Шунь и решил надавить на больное. Только ни один мускул не дрогнул на лице девушки, и не по себе стало уже евнуху. Змей задумался, почему до сих пор не убил беглянку: «Неужто как перевалило за полвека, у меня появилось бесполезное сострадание?» – ведь ему казалось, что он начисто лишился этого чувства после уничтожения Братства, ведь перестал считать трупы. А сейчас в чем дело? Разумеется, тиду девушка нужна живой, и все лавры за ее поимку он присвоит себе. Такой вариант не устраивал Биня, который намеревался сместить старика с места главы Белых тигров.
Вспомнив о своем желании возглавить евнухов-фаворитов, мужчина отринул сомнения и провел правой рукой по левой. Как по волшебству из рукава появился сверкающий золотом клинок. Прежде он сказал про три оружия. Первым было психологическое давление, вторым – меч-браслет на запястье, в смотанном состоянии идеально подходящий для блокирования ударов. Собственно, им евнух Вэй и защитил себя, когда Шао Цзюнь нанесла удар кинжалом. В развернутом виде браслет превращался в семидесятисантиметровый меч. Бинь вступал в схватку только в том случае, когда не сомневался, что победит. А оценивать риски он умел, ведь ни один противник не выжил, потому никто и не знал ни про его технику боя, ни про оружие.
Несмотря на меч и великолепные навыки владения им, Змей больше полагался на третье – иглы. Они хранились в отдельном браслете под мечом. Во время атаки евнух Вэй сначала выбрасывал все три иглы, а только потом использовал меч, который уже держал в правой руке. Дуэт игл и клинка не пережил никто. Той ночью на мосту возле Западного подворья Бинь почти обезглавил Шао Цзюнь, но помешал ее странный плащ. Вот только сейчас девушка была без него…
Мужчина мысленно извинился перед наложницей за свою бесцеремонность. Затем выбросил иглы. Когда он учился этому приему, только с опытом пришла плавность движений, и получалось все делать навскидку, без тщательного прицеливания. Он верил, что с десяти шагов не промахнется, потому приготовил меч.
Как только Змей сорвался с места, Шао Цзюнь шагнула за спину Будды и достала из-под ниши статуи бронзовый кортик. Выглядел тот роскошно, хотя для схватки не годился абсолютно, поскольку бронза – мягкий металл. Только напрягся Бинь не из-за оружия в руках ассасина, а из-за ее уверенности, словно она действовала по плану.
Нападавший считал, что иглы достигли цели, и девушка теперь не сможет дать отпор, однако те будто ожили и, сменив траекторию, вонзились в руку статуи. Гибкий меч вдруг потяжелел и тоже ушел в сторону. Из-за особенностей строения управляться с этим клинком было непросто, и требовалась недюжинная ловкость, иначе легко поранить самого себя, но Змей много времени уделял тренировкам, став настоящим мастером. Вот только сейчас меч словно взбесился и зажил самостоятельной жизнью.
Лишь сейчас Бинь осознал, что попался на крючок. Он считал себя охотником, выслеживающим добычу, только все оказалось наоборот, и бывшая наложница заманила его в ловушку. Меч и иглы оказались бесполезны, а возможности сманеврировать Змей лишил себя сам, поскольку слишком сильно разогнался… и грудью напоролся на бронзовый кортик. Яркой вспышкой в сознание ворвалась боль.
Евнух Вэй чувствовал, как за одно мгновение силы покинули тело. Шатаясь, он сделал несколько шагов и упал. Этот человек убил многих, потому прекрасно знал, в какие точки на теле нужно целиться. Алая кровь брызнула фонтаном, заполнила грудную клетку, потекла из носа и рта.
Бинь неожиданно улыбнулся. Он вспомнил, как давным-давно оказался кастрирован и попал во дворец, поскольку семья не могла прокормить мальчика. Обучаясь в дворцовой школе, молодой Вэй решил держаться праведного пути.
Змей всегда вел себя очень осторожно, из-за чего никто не знал о его оружии, а сам евнух не знал поражений. До сегодняшнего дня. Теперь ему открылось, что невозможно контролировать все: загнав бывшую наложницу в тупик, он сам затянул петлю, наброшенную ассасином.
Шао Цзюнь однозначно улучшила навыки, однако по-прежнему уступала Змею. Даже сразиться вничью получилось бы максимум с десяток раз. Однако битву умов евнух Вэй проиграл. Его победили задолго до самой схватки – ещё когда придумывали план. Мужчина осознал, насколько силен человек, стоящий за девушкой, а сам он всегда оставался лишь пешкой в руках тиду. В голове Биня промелькнула последняя мысль: «Даже старик проиграл в этой партии… правда ведь?»
Больше он ни о чем не думал, зато услышал вопль снаружи:
– Учитель Вэй!
Из дверей появился Цзофу. Змей приказал следовать позади, и тот не ослушался. Увидев в хутуне столкновение учителя и «служки» из академии, юноша сильно удивился, не до конца понимая, что произошло. Он решил
