— Алекс что-нибудь придумает. Уверен, выкрутится.
— Я должна найти и освободить его.
— Разве я против?! Команда на взлет?
— Постой, мне кажется, у нас гости снаружи.
Хельга подошла к люку и распахнула его настежь. Недалеко от «Ли-2» стоял молодой красивый мужчина, руки его были заняты электронными приборами. Он был безоружен, поэтому Хельга спрыгнула на землю и без боязни подошла к незнакомцу.
— Кто вы?
— Майкл Лозовски, эксперт Службы Спасения во Времени. Я из далекого Будущего.
— Из какого Будущего? — спросила Хельга.
Майкл проигнорировал ее вопрос.
— Ты, если не ошибаюсь, Хельга?
Она недоверчиво кивнула.
— Могу я видеть пилота Химмеля?
— Алекса?.. Нет, его сейчас здесь нет. А откуда вы знаете о нем и обо мне?
— Наслышан. Кстати, вам привет от доктора Хорна.
— Ввиду отсутствия командира, возможно, вы введете в курс дела Кибермозг спускаемого аппарата? — подал голос немного обиженный ОТТО.
— Скажите лучше, каким способом доктор Хорн смог перебросить вас сюда? — по-прежнему недоверчиво сдвинула брови Хельга.
— А я не из вашего будущего. Я живу в 2262 году, через 120 лет после вас. Доктор Хорн пока не придумал ничего лучше, чем доставка людей в прошлое через надпространство. Это крайне неудобно и довольно рискованно. Я же попал сюда с помощью «бломпа» — вот этого маленького прибора. Он использует энергию Единого Генератора для одномоментного краткосрочного пробоя пространства-времени…
— Теперь поняла, — перебила его Хельга. — Не ваш ли это бироб заглядывал к нам вчера на огонек? Грубиян и невежа. Мы с трудом от него избавились. Как вы объясните его странное поведение?
— Так вас уже атаковали? Это был обычный бироб, вы уверены?
— Обычный, если не считать того, что у него не было реасенсоров. Он чуть не убил Алекса.
— Служба Безопасности не дремлет, — покачал головой Майкл. — Видите ли, в далеком Будущем есть люди, которые заинтересованы в том, чтобы вы не вернулись. Я к этому не причастен, поверьте… Мне было бы намного удобнее разговаривать с человеком, но раз уж так вышло… Выслушайте меня. Через двадцать лет после вашего старта на Земле образовалось Единое Мировое государство с жесткой тоталитарной системой. Вся власть в нем сосредоточена в руках одного человека, который правит нами уже больше ста лет. Самое скверное то, что мы практически ничего не знаем о нашем правителе, кроме его титула — Хозяин. Никто даже не знает, как он выглядит, и где находится.
— Он что, не показывается на публике? Не контактирует с представителями власти? — заинтересовалась Хельга.
— Лично я никогда не видел Хозяина. Избранные, конечно, видят, но чаще — только слышат его. Хозяин ежедневно рассылает всем записи своих бесценных мыслей. И все воспринимают эти мысли как руководство к действию. Подчиняются ему безоговорочно.
— У вашего владыки есть враги?
— Нет, и уже давно, — улыбнулся Майкл.
— Как он один контролирует хотя бы своих многочисленных функционеров?
— С помощью Группы Контроля он контролирует не только функционеров, но и все человечество. Эта Группа осуществляет также разведывательные и карательные функции.
— Кто входит в эту Группу?
— Его клоны, а, может быть, биороботы-копии. Не знаю.
— Может, ваш Хозяин — машина, сетевой мозг?
Майкл усмехнулся.
— Говорят разное, но я думаю все же, что он человек.
— И правит вами целых сто лет? — усомнилась Хельга.
— В наше время это неудивительно. Удивительно другое: говорят, что он не стареет…
— Вот как? Да ваш Хозяин — просто бог какой-то! — Хельга на секунду задумалась, а потом спросила. — Что же собой представляет ваше Единое Мировое государство?
— Наше государство — это держава тотальной слежки, машина для постепенного истребления «лишнего» человечества, аппарат разрушения самого Времени. Главная ячейка общества — семья — осмеяна, дискредитирована, запрещена. Брак объявлен пережитком прошлого. Рождение детей перешло в ведение государства, воспитание — прерогатива Группы Контроля. Уже создано два поколения людей, не имеющих своего мнения, не способных мыслить логически. Два поколения марионеток!
Наше общество поражено асоциальным раком. Последние семьи, как здоровые клетки больного организма, пожираются раковой опухолью Группы Контроля. В центре опухоли — Хозяин, как хищный спрут, запускает свои щупальца уже в глубины Времени.
— Что же такое задумал ваш Хозяин?
— Он доказал необходимость проведения коррекции исторического развития. Несмотря на протесты здравомыслящих ученых и политиков, эта многоплановая операция во Времени все же началась. И тогда выяснилось, что пробная экспедиция Хроноразведки в 2141 году станет тормозом или даже непреодолимым препятствием на пути коррекции. Решено было любой ценой воспрепятствовать вашему эксперименту и не допустить старта Корабля. Но сила инерции мировой истории такова, что мы не успели помешать вашему старту. Тогда Группа Контроля прибегла к недозволенным приемам. Сначала запугали Хорна, затем убили Бартона, теперь добрались и до вашего командира. Я хочу помочь ему, если смогу это сделать… Вы записываете мою информацию?
— Конечно, — ответил ОТТО.
— Хорошо. Так вот. Я не мог предположить, что против вас послали бироба. Если вы его уничтожили, это лишь временная отсрочка приговора, вынесенного Группой Контроля. Против вас могут выставить мнеморга — наноорганического робота, который является практически неуничтожимым. У вас нет оружия против такого врага. А мнеморг беспощаден и скор на расправу… И мы, и доктор Хорн обнаружили ваши хрономаяки с коротким сообщением, из которого вовсе не следует, что вы благополучно можете вернуться в будущее. Кстати, вы пробовали это сделать?
— Алекс включал автоматику возвращения, но из этого ничего не вышло, — ответил ОТТО. — Похоже, выход из этого времени заблокирован, впереди — тупик.
— Я подозреваю, что тупик, о котором вы говорите, искусственного происхождения. Только вот кто до этого додумался?
— Ну что же, в целом, проанализировав вашу информацию, я признаю ее достоверной, — сказал ОТТО. — Я склонен верить вам, и обещаю довести полученные сведения до своего командира, как только он вернется.
— Вы до сих пор не сказали толком, что с ним. Возможно, потребуется моя помощь? Он не ранен?
— По всей видимости, сейчас он в гестапо, — вздохнула Хельга. — И я собиралась немедленно в этом убедиться. Вы задержали меня.
— Если он в гестапо, то тем более потребуется моя помощь! К тому же я хотел предложить ему безопасный способ возвращения в будущее.
— Мы благодарны вам, — сказала Хельга. — Но я возьму на себя смелость отказаться от помощи. Ради Алекса я способна на все. Я сама его спасу. И после этого он попробует еще раз вернуться домой. А запугивать нас вашими мнеморгами совсем не стоило. Мне пора.
— Подождите! Очень жаль, что вы не хотите мне верить. Я на самом деле ваш друг.
— Может, и так, но я привыкла надеяться на себя! — Хельга была непреклонна. — А теперь прощайте.
— Подождите! Что стало со вчерашним биробом? Он вернулся в Будущее?
— Нет. Его останки гниют километрах в двух отсюда.
— Вы убили его?
— Я — нет. Постарался кто-то из местных.
— А его «бломп»? Вы не знаете, что стало с его прибором перемещений?
— Вот с такой же штуковиной? — спросила Хельга, кивнув на коробочку в руках Майкла. — Не знаю.
— Дай Бог, чтобы никто не нашел его «бломп». И дай Бог, чтобы у вас все получилось, — устало вздохнул Лозовски и шагнул в распахнувшееся перед ним «серое окно».
— Что ты наделала?! — обрушился на Хельгу ОТТО. — Почему ты отвергла его предложение? Этот человек физиологически не может лгать!
— Я уже сказала, что сама найду Алекса!
— Если в будущем созданы неразрушимые роботы, то мне придется без конца штопать тебя. Нет, ты зря отказалась, хотя… может, ты и права по-своему…
— Команда на взлет, ОТТО, — сказала Хельга. — Я чувствую в себе достаточно сил, чтобы спасти дорогого мне человека.
Невидимый аппарат поднялся над злополучной прогалиной, развернулся над деревьями и взял курс на далекий город. Небо было прозрачно, и солнце двигалось к зениту, обещая хороший день.
Оберштурмбаннфюрер Ренке сидел за столом в своем кабинете и внимательно изучал начинку странной шкатулки, найденной недавно в лесу. Больше всего шефа гестапо интересовал цветной светящийся экран. Это было настоящее чудо инженерной мысли. Об успехах американского телевидения Ренке знал лишь понаслышке. Поэтому он всерьез рассматривал версию американского происхождения прибора.
«Если «пудреница» представляет собой телевизионный приемник, — думал Ренке, — то какого же размера должны быть электронные лампы и конденсаторы! Свечение экрана можно объяснить наличием в приборе источника питания — батарейки. Но где же тогда батарейный отсек? Почему прибор сделан монолитным? Неужели его создатели исключили возможность ремонта?»
