Илья почти не выходил из своей каморки – лишь только на обед и ужин. Целыми днями он обдумывал, что и как предпринять, однако вскоре это ему надоело. Он не знает численности своей группы, количества вооружения, потому нет и пищи для размышления.
Обиженная его невниманием и затворничеством Диана была рада, что Илья вдруг стал проводить время в саду. Сделав домашние дела, она присоединялась к Илье, и молодые люди проводили время в беседах. Говорили о разном: о религии, положении в империи, о традициях римлян. Девушка была на удивление хорошо осведомлена о положении в легионах, наверное, благодаря отцу.
В один из таких дней, когда Илья отдыхал душой и телом, возле дома остановилась повозка, запряжённая мулом.
Диана сразу встрепенулась:
– Это к нам.
– С чего ты взяла?
– Разве ты не слышал цокот копыт? Он стих у дома.
Диана пошла к дверям и вскоре вернулась с мужчиной. Одет он был обычно, по виду – ремесленник или мелкий торговец. Лицо его показалось Илье знакомым.
– Вы уже виделись, но там было темно. Это дьякон Кастор.
Дьякон кивнул и повернулся к Диане:
– Сестра моя, оставь нас, разговор не для женских ушей.
Диана сверкнула глазами, но подчинилась. Ох это женское любопытство!
В римской христианской общине все называли друг друга братом или сестрой, и Илья уже не удивлялся.
Дьякон присел на скамью:
– Илья, общине нужна твоя помощь.
– Срочно?
– Иначе бы я не приехал.
– Слушаю…
– Стражники захватили нашего человека и заперли в Колизее. Надеюсь, ты понимаешь, чем для него может закончиться завтрашний день?
– Представляю. Не проходит и недели, чтобы римляне кого-то из наших не схватили. Вот со мной пресвитер Антоний был, так о нём не беспокоились, тело уже после забрали. Скажи прямо, зачем я нужен?
– Вызволить его.
Илья сильно удивился:
– Ты меня ни с кем не перепутал? У меня нет легиона, чтобы штурмовать Колизей. Там стражники. А Рим вам поджечь не надо?
– Видишь ли, есть два обстоятельства. Первое – человек этот непростой.
– Это я уже понял.
– Сомкни уста. Он распоряжается казной общины. В неё идут поступления – иногда серьезные – от наших тайных сочувствующих, от паствы, из казны осуществляются расходы. И только он знает, где деньги.
– Я полагаю, он их не в кубышке прячет?
– Ты догадлив. Малая толика в монетах в казне есть – на спешные расходы, всё остальное – в займах торговцам. Деньги должны работать, приносить прибыль. И только он знает, где, кому и под какой процент они размещены.
– Ну да, секретность и скрытность. А вам не кажется, что кто-то предал, навёл римлян на казначея?
– Есть такие подозрения, но об этом после. Сначала – вызволить.
– Непростая задача.
– А вот это – второе обстоятельство. Теперь в общине появился ты, воин опытный и смелый, который сможет освободить пленника.
– Задача тяжёлая.
– Если бы можно было выкупить его или воспользоваться каким-либо другим способом, мы бы пошли на это. Но времени нет, только до утра.
– Попробовать можно, но мне ещё кое-что нужно.
– Перечисляй, я запомню.
– Чёрная одежда – не туника, заметь. Чёрная рубаха или туника, чёрные штаны и какая-нибудь шапочка – тоже чёрная.
– Я понял, ты хочешь слиться с темнотой.
– Три-четыре хороших боевых ножа.
– Как у легионеров?
– Нет, эти велики.
– Будет…
– Помощник на повозке. Если улыбнётся удача, пленника надо вывезти. И повозка должна стоять недалеко от входа.
– Я сам там буду. Чем меньше людей будет посвящено во всё это, тем лучше.
Илья подумал:
– И железную «кошку» с длинной, около двадцати шагов, верёвкой.
– Что такое «кошка»? Животное?
– Нет. Это крюки такие.
Илья палочкой нарисовал на земле.
– А, я видел. И даже знаю, где взять такую штуку – в порту.
– О, чуть не забыл. Ты знаешь, где в Колизее находится пленник?
– На первом этаже, под трибунами, – другого места нет.
– Как его зовут?
Дьякон замялся.
– Ты полагаешь, я буду ходить по коридорам и спрашивать, кто казначей в христианской общине?
– Да, действительно… Его зовут Мордехай.
– Иудей? – удивился Илья.
– Он ростовщик, умеет делать деньги. И он христианин.
– Как он выглядит?
– Тощий, с вислым носом; глаза навыкате.
М-да, под это описание попадает большая половина евреев Рима.
– Не будем терять время, – поднялся Кастор. – Да, едва не забыл. У стражников в Колизее есть две собаки – огромные. Их привезли из Британии и называют догами.
– Больше ты ничего не забыл?
Хорошо хоть сейчас вспомнил. Было бы хуже, если бы Илья неожиданно наткнулся на них в Колизее. Впрочем, собак он не боялся, плохо было другое – учуют, поднимут лай.
Илья пытался продумать, всё ли он учёл. Даже при тщательной подготовке не всегда удаётся предусмотреть детали, поскольку ситуация может быстро и неожиданно измениться в ходе операции. Казначея освободить – уже хорошо. Но Илья подозревал, что это – ещё одна проверка. Прежде чем доверить группу христиан, из которой ещё необходимо выковать воинов, клир хочет убедиться в его возможностях.
Дважды подходила Диана, интересовалась – может ли она помочь? Но что ей делать там, где не всякий мужчина сдюжит?
Наступили сумерки. Илья первый услышал стук копыт мула и сам вышел со двора. На месте возничего сидел сам дьякон.
– Лезь, переодевайся и смотри – всё ли надлежащего качества?
Илья забрался в крытую повозку, снял с себя тунику. Римляне любили светлую одежду, под палящими лучами солнца она позволяла чувствовать себя комфортнее, не перегреваться. Натянул чёрные штаны, тунику.
В Риме штанов не носили, считая их одеждой варваров – скифов, половцев, печенегов. Зато сейчас они были как нельзя кстати.
Пока повозка неспешно ехала к Колизею, Илья осмотрел и ощупал железную «кошку», подёргал на разрыв верёвку.
«Кошки» использовались на судах – большей частью разбойничьих – для абордажа.
Потом он принялся за ножи. С виду – вполне приличные, при соударении обухами звенят.
– В Иберии сделаны, отменные, – не преминул заметить Кастор.
Илья подбросил их рукой. Все три ножа – явно дело рук одного мастера: одинаковый хват и баланс. Неплохо! Он вложил их в деревянные ножны и сунул за пояс. Боялся ли он? Скорее – волновался.
Вот уже показалась тёмная громада Колизея. Игры и ристалища на нём проводились только днём – арену невозможно было осветить факелами. Но факелы присутствовали – они горели у запертых железных ворот.
