- И что в этих разговорах? - осведомился он.
- Если продраться сквозь все эвфемизмы, которые использует и он, и его абоненты, то картина получается следующая. Бургские дуфаны хотят пропихнуть в Москву штрик, и готовы щедро заплатить тому, кто им это обеспечит. При этом, однако, они не станут иметь дело с кем попадя. Грязнов сам по себе - слишком мелкая сошка для такого серьезного дела, поэтому он здесь как представитель Спаде. Его в этом качестве хорошо знают. Чего они не знают, так это того, что Спаде теперь сам за ним охотится. Грязнову везет в том, что связаться со Спаде напрямую сейчас затруднительно. Но это не все проблемы нашего бойкого юноши. Сами понимаете, местные дуфаны не могут дать ему сразу и товар, и деньги, ничего не получив взамен. Они готовы лишь предоставить ему штрик - причем сразу достаточно крупную партию - по очень льготной цене, насколько я понимаю, практически себе в убыток. Но для Грязнова и эта сумма сейчас неподъемна. В чем он, конечно же, не собирается признаваться продавцам штрика, дабы не демонстрировать, сколь непрочно его нынешнее положение. Соответственно, ему нужен быстрый кредит, получить который он может лишь у других бандитов. Надо сказать, кредиты в этой среде крайне непопулярны, здесь предпочитают рассчитываться сразу и наличными... но все же есть и свой подпольный рынок кредитных услуг. Проценты там, естественно, абсолютно грабительские. Причем заимодавцы заинтересованы в гарантиях не меньше, чем в легальной экономике - и понятно, что одна лишь жизнь заемщика гарантией служить не может. Репутация посланца Спаде тут не поможет, он и в Москве-то непопулярен, а для бургских кредиторов вообще никто, к тому же у них правило - работать непосредственно с клиентом, а не с посредниками. Зато тот факт, что на руках у заемщика будет крупная партия наркотика на продажу - это хорошая гарантия. Проблема в том, что она будет у него не раньше, чем продавцы получат деньги...
- Ясно, - кивнул Фридрих. - Преступники не доверяют друг другу, в результате получается замкнутый круг.
- Да. Вот в крипо и задумали через своих агентов свести все три стороны вместе. То есть кредиторы в открытую финансируют сделку по закупке штрика Грязновым, и в итоге полиция берет с поличным всех разом. Задумано красиво, но пока не получается. Почему против Грязнов, я уже сказал. Правда, он с каждым днем все больше нервничает, понимая, что у него нет выхода, так что эта проблема временная. Хуже то, что работающие по штрику дуфаны не хотят посвящать кредиторов в свои дела.
- Но ведь, если я правильно понял, дуфаны пока не знают, что Грязнову нужны чужие деньги?
- Не знают. Но, насколько я понимаю, один из агентов аккуратно прозондировал почву на предмет подключения к сделке третьих лиц, которые выступили бы как компаньоны Грязнова. Продавцы против.
- И что предполагается делать? - нахмурился Власов. - Вообще-то я хочу допросить Грязнова как можно скорее.
- По-моему, ясно, что делать, - пожал плечами Никонов. - Повышать ставки. Покажите мне бандита, который не согласится на что угодно ради денег.
- И если бы это касалось только бандитов... - пробурчал Фридрих.
- Лучше иметь дело с продажным врагом, нежели с идейным, - возразил майор. - Хотя циник сказал бы, что единственное различие между ними в том, что идейный стоит дороже. Но это отнюдь не всегда так, и за время своей работы я вполне в этом убедился. К сожалению. Мир был бы не только намного проще, но и намного комфортнее, если бы все в нем было так, как представляется циникам, вы не находите?
Фридрих покосился на него, раздумывая, стоит ли отвечать, или майор попросту дает выход нервному напряжению в пустопорожней болтовне. Но Никонов, похоже, и в самом деле ждал ответа.
- Возможно, что и так, - медленно признал Власов. - Но "проще" и даже "комфортнее" еще не значит "лучше".
- Будь вы циником, считали бы по-другому, - хохотнул Никонов. - В том-то весь и фокус... Ладно, вернемся к более практическим материям. У вас есть еще какие-нибудь новости? Возможно, не связанные с Грязновым?
Новости у Власова, конечно, были, но не из разряда тех, какими он собирался делиться с Никоновым. Фридрих покачал головой. Майор бросил на него недоверчивый взгляд, говоривший, что уже одно пребывание Власова в Бурге свидетельствует об обратном, но промолчал. Полминуты спустя он зарулил в очередной проходной двор и остановил машину.
- Пройдете через ту подворотню и увидите свой автомобиль, - напутствовал он Власова, который догадывался об этом и сам, ибо, по пилотской привычке, отслеживал все изменения курса. - Я позвоню вам, как только будут какие-нибудь новости. А вы, соответственно, сразу связывайтесь со мной, если вновь проклюнется Спаде.
- До вас бывает трудно дозвониться, - заметил Фридрих.
- А, это... Лично осматривал потенциальное место действия, - туманно пояснил Никонов, - Там такие перекрытия, что... Но все, что хотел, я уже посмотрел. Ну, удачи вам, Фридрих Андреевич.
- Вам также, - ответил Власов, с отвращением выбираясь из теплого салона на мороз. Петербургский холод особенно мерзок, мороз в нем сочетается с сыростью...
- Фридрих Андреевич! - окликнул его вдруг Никонов.
- Да?
- Вы извините, я задам вам очень глупый вопрос, но положение обязывает предусматривать любые... Вы ведь не собираетесь делать ничего неразумного из-за той женщины и ее ребенка?
Фридрих сперва уставился на него в изумлении, а потом рассмеялся от неожиданности.
- Можете быть спокойны. Уж на это у меня цинизма хватит.
Kapitel 45. 12 сентября 1953 года, день (по берлинскому времени), околоземное пространство, борт космоплана "Норд" - 2 февраля 1991 года, ночь, Берлин, остров Шваненвердер, Инзельштрассе 20/22 (резиденция Райхспрезидента) .
В кабине стояла тишина. Деликатное гудение вентилятора, еле различимый скрип самописцев да тиканье часов - вот и все звуки.
По ту сторону многослойного стекла кабины тоже было тихо: там молчал Вельтраум. Мировое Пространство. Его Величество Космос.
Едва-едва, словно отсчитывая минуты, а не километры, ползла по циферблату стрелка указателя скорости.
- Сорок километров в час, - констатировал хауптман Нойман. - Как на вертолете.
- Скажи ещё - как на стоянке в ветреный день, - в тон ему отозвался майор Шук и начал осторожно отдавать штурвал от себя. В первые секунды ничего не происходило, затем звезды плавно поплыли вверх. "Норд" медленно и неохотно, но все же опускал нос. - Если не знать, что на самом деле это двадцать пять тысяч.
На высоте в сто тридцать километров воздух чрезвычайно разрежен, и все-таки он есть. И его сопротивления, как и было рассчитано, хватало, чтобы постепенно, виток за витком, уменьшать чудовищную скорость "Норда" и радиус его орбиты. До тех пор, пока космоплан, поначалу слабо и неуверенно, не сможет опереться на него крыльями, ощутить рулевыми поверхностями. Так, как обычный самолет ощутил бы при нормальном атмосферном давлении встречный поток на скорости 40 км/ч. Еще слишком мало, чтобы держаться, но уже достаточно, чтобы машина начала слушаться рулей.
