Я вернулся и передал Галине вещи.
— То, что было на вас, врачи выбросили, — сказал я. — Всё было в крови. Но есть чистый халат и шлёпки. Только учтите, что у вас будет весь день ощущаться слабость. Пейте больше гранатового сока, он поможет восполнить потерю крови.
Мы вышли из операционной, чтобы Галина могла спокойно переодеться.
— Спасибо тебе за дочь, — сказал мне Леонид Ильич, благодарственно тряся мою руку. — Ты просто воскресил её. Такие встряски уже не для меня. Я помню, что я обещал пробыть на своей должности до Олимпиады, но потом я, точно, уйду на пенсию. И меня заменишь ты. И не спорь. Только ты сможешь и никто другой. Завтра в «Правде» я опубликую сообщение об этом.
— Спасибо, Леонид Ильич, — ответил я. — Но вы видите, я к власти не рвусь.
— Вот поэтому и ценю тебя. Таких людей очень мало.
В этот момент открылась дверь и на пороге предстала Галина. В белом халате и тапочках.
— Я, конечно, могу и в этом походить, но очень недолго, — сказала она. — Мне необходимо позвонить домой, чтобы сюда привезли мои вещи.
Я вышел из дверей реанимационного отделения, где меня вопросительными взглядами встретили медики и охрана.
— Галина Леонидовна чувствует себя хорошо, — заявил я. — Врачи могут пройти и осмотреть её. И пусть кто-нибудь позвонит ей домой и привезёт сюда её одежду.
Медики послушно вошли внутрь, а один из охранников побежал выполнять моё распоряжение. Старший охраны сказал мне, что ему передали, чтобы я был в курсе, что в Ташкенте собралась толпа людей с транспарантами возле здания ЦК КП Узбекистана. Получился стихийный митинг в поддержку Рашидова.
— Понял, — ответил я и пошёл сообщить информацию Леониду Ильичу.
Пока врачи осматривали его дочь, мы успели обсудить ситуацию.
— Я сейчас телепортируюсь в Ташкент и сам во всём разберусь, — сказал я жёстко. — Иначе товарищ Устинов введёт туда войска и тогда будет гораздо хуже.
— Давай, — ответил Брежнев. — И ещё раз спасибо за дочь.
— Не за что.
Я, ещё до этого, через информационное поле земли, нашёл в Ташкент здание ЦК КП Узбекистана, расположенное на берегу Анхора на Узбекистанском проспекте. Я понял, что внутрь этого шестиэтажного строения я не попаду. Придётся появляться в режиме невидимости на площади и идти через толпу. Толпа уже собралась большая, но мне это не помешает.
Понятно, что руководят всеми этими демонстрантами с транспарантами из здания ЦК и как только я решу вопрос с Рашидовым, вся толпа сразу рассосётся. А вот когда снимать с себя невидимость, я решу на месте. Тогда надо поспешать.
Телепортировался я нормально, только сразу попал в самое пекло. Было градусов под сорок и я в костюме чувствовал себя некомфортно. Ладно, дома в душе ополоснусь. А собравшихся перед зданием было уже около двух тысяч. Между ними бегали пятеро агитаторов, но я их просто вырубил волной боли. Пусть все думают, что солнечный удар у людей случился. Причём сразу у пятерых.
Невдалеке стояли грузовики с солдатами. Но, так как приказа к разгону демонстрантов не было, все сидели внутри под брезентом и обливались потом от жары. Так, толпа заволновалась без агитаторов, разделилась на несколько частей и я спокойно прошёл между ними к цели. На входе стоял усиленный пост милиции, поэтому я решил материализоваться перед ними, чтобы посмотреть на их реакцию.
Реакция была бурной. Четыре Золотых Звезды и узнаваемое лицо ближайшего помощника Брежнева, появившегося из ниоткуда, заставили их сначала опешить, а затем активно мне козырять. Старший из них, с погонами капитана, по всей форме доложил, что происшествий на вверенном ему объекте нет. А люди на площади — это мирные граждане, пришедшие поддержать своего руководителя.
— Вот я, как раз, и прибыл к этому вашему «руководителю» от товарища Брежнева вернуть наворованное государству, — сказал я.
На их лицах было написано удивление. Я был один и без охраны, а в здании находилось ещё тысячи две сотрудников и работников аппарата узбекского ЦК, готовых встать грудью за Рашидова. Поэтому меня пропустили без проблем. Кабинет самого главного «расхитителя социалистической собственности» находился на самом верху, на шестом этаже. Это я узнал из мозгов капитана. Ну хоть в этом его мозги пригодились стране.
Поднимаясь на лифте, я думал, что меня тут встретят, как на баррикадах, а оказалось, что всё было было тихо и спокойно внутри здания. На меня все поглядывали с удивлением и опаской. Статью все успели прочитать и догадывались, зачем я прибыл.
Да, приёмная Шарафа Рашидовича впечатляла. За столами сидело аж три секретарши, которые, увидев меня и узнав, даже не стали пытаться меня не пропустить или говорить, что у шефа совещание. Они знали партийную иерархию, поэтому мой статус был выше, чем у местного князька. Поэтому вмешиваться в наши разборки они не собирались.
Я вошёл в огромный кабинет и увидел, что был прав. У Первого секретаря ЦК КП УзССР действительно было совещание. За длинным столом сидело друг напротив друга человек пятьдесят. Процентов двадцать были люди европейского типа, остальные были узбеками. Я бы очень удивился, если бы было наоборот.
Во главе стола сидел сам Рашидов и гневно смотрел на меня. Ему уже доложили, что я поднимаюсь к нему, но сделать он ничего не мог. На самом краю стола сидел мужичок, который по кивку хозяина кабинета вскочил и стал громким голосом орать, что в моей статье сплошное враньё и их горячо любимого руководителя нагло оболгали.
А я стоял молча и улыбался. Это ещё больше злило выступающего. Когда его тон стал совсем неприличным, я сказал негромко, но чтобы все слышали:
— Белиал, покажись.
— Я к вашим услугам, мессир, — ответил тот.
— Что следует сделать с тем, кто меня оскорбил, нарушив законы гостеприимства?
— Выпить душу.
Все сидели, как поражённые громом. В восточных сказках много говорилось о джинах, но все понимали, что джины не выпивали душу. Да и джины — это выдумки. А потом они поняли, что это демон и он настоящий. Долго соображали, однако. По запаху серы можно было догадаться, что сей монстр прибыл из преисподней.
— Действуй, — дал я команду Королю демонов, после чего одним взмахом огромной лапы кричавший до этого человечек был схвачен за голову и, в мгновение ока, от него осталась только рубашка, брюки и сандали.
При виде такой дикой расправы, двоих чуть не вырвало. Сам же Рашидов побледнел и понял, что шутки кончились и придётся платить по долгам. Сначала он усмехался, что я пришёл один, но теперь до него дошло, что меня одного слишком много для них.
Я сел на освободившийся стул, а Велиал встал у меня за спиной, как телохранитель. Все смотрели на него не отрываясь, задрав голову и с немым ужасом в глазах.
— Ещё есть желающие позубоскалить на тему моей статьи в «Правде»? — спросил я и обвёл всех взглядом, который не обещал ничего хорошего всем присутствующим. — Тогда перейдём к вопросу о том, зачем я здесь. У меня очень широкие полномочия, вплоть до… Ну вы сами только что видели. Суть в том, что вы должны двадцать пять миллиардов рублей и я их обязательно получу. И Король демонов Велиал является тому порукой. Вы спросите, почему Король. Да потому, что он командует 88 легионами демонов по 6666 демонов в каждом. Так что его тысячи подручных перетрясут каждого, кто украл у государства хоть одну копейку.
Все молчали и мрачно уставились в поверхность стола, а я продолжил.
— Только один гражданин Рашидов незаконно присвоил около двух миллиардов, — сказал я, как отрубил. — Велиал, выделяешь двух демонов, они берут каждого здесь сидящего за шкирку и в адрес. Попытаются скрыть хоть серебряную ложку, твои подчинённые могут выпить его душу и всех членов его семьи. Но нечестно нажитое чтобы всё нашли и принесли сюда. Всё, что украли. Если твои будут беспредельничать — накажу.
— Понял, мессир, — ответил тот и в кабинете правилось ещё девяносто восемь демонов.
Те, кто до этого воровал народные деньги, проклинали тот день, когда первый раз сделали это. Двойка демонов за пару секунд выдергивала сидящего за столом и исчезала под вопли осуждённого. Кабинет быстро опустел, остались только мы с Велиалом и звонящие без перерыва телефоны. Одна из секретарш, которая пыталась связаться с шефом и не смогла это сделать, заглянула в кабинет и от вида Короля демонов упала в обморок. Пришлось взять со стола графин и плеснуть ей на лицо немного воды, чтобы быстрее очухалась.
