- Наш поручитель признал поражение и свою неправоту в вашем с ним споре, о чем и поручил вас уведомить. За сим, свои обязанности как поручников, мы считаем исполненными. - Напыщенно проговорил плесковец.
- И как мы не связаны боле ограничениями, что налагает сей статус, имею честь, сообщить вам следующее, - произнес его сослуживец. - Поставив в свои порученцы мужика, вы умалили нашу честь, а равно и честь нашего полка. К сожалению, мы не имеем возможности вызвать вас в круг сей же час, поскольку боярин ранен и его надо немедля доставить в лазарет. Но будьте уверены, по возвращении в полк, о вашем поступке узнают все наши товарищи. И у кого-то из них вполне достанет времени, дабы встретиться с вами в круге. За сим откланиваемся. Прощайте, господин Старицкий.
- Всего хорошего. Не забудьте передать господам офицерам, что бы как следует подготовились к встрече. Кстати, есть у меня знакомый кузнец на Ладоге, так он, знаете ли, такие чудные лопаты делает, и совсем недорого.
Плесковцы покраснели, но молча щелкнули каблуками и направились к боярину. Дождавшись, пока профессор наложит повязки, вояки подняли десятника на руки и, погрузив его в экипаж, укатили прочь.
- Ну что, чую, придется нам время занятий увеличить, а, Виталий Родионович? - Заметил Тишило, не упустивший как оказалось ни слова из разговора с плесковцами.
- Только не сегодня, Тихомир Храбрович. Никак не могу. Нынче, у меня одна важная встреча назначена. Да еще и князю надобно подарочек завезти. - Открестился я и, поднявшись с бордюра, направился к экипажу.
- Какой-такой подарочек? - Тут же нарисовался любопытный профессор.
- Да вот, нашел по дороге сюда. - Открыв дверцу, я кивнул на все еще пребывающего в отрубе, связанного по рукам и ногам татя.
- Прав был князь, свинья грязи везде найдет. - Вздохнул Грац.
Э-э... Это он о ком, а?! Трубка клистирная!
Глава 6.
Если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят...
Перед тем, как отправиться в присутствие, заехал домой... м-да... а ведь именно что домой! То ли я так быстро привык к своему новому месту жительства, то ли прав был кто-то из прочитанных мною на исторической родине авторов, утверждавший, что дом - это, прежде всего, место, где тебя ждут. Наверное, все таки, второй вариант вернее.
Стоило экипажу въехать во двор, как на крыльцо флигеля тут же выпорхнула Лада. Очевидно, братец успел подать ей какой-то знак, или она просто почувствовала что все прошло удачно, но к тому моменту, как экипаж остановился, на лице сероглазки сияла такая улыбка! Я пропал.
Выбравшись из экипажа, я поднялся по ступеням крыльца, но не успел переброситься с Ладой и парой слов, как за моей спиной послышались чьи-то легкие, но уверенные шаги... Кто бы сомневался, что госпожа Смольянина зайдет проведать своего жильца, возвращающегося с хольмганга, а заодно проинспектировать состояние доверенного ему экипажа. Я ободряюще улыбнулся Ладе, бросающей хмурые взгляды в сторону хозяйки дома, и повернулся навстречу поднимающейся по ступеням даме.
- Рада видеть вас в здравии, Виталий Родионович. - Проговорила Смольянина, окидывая меня изучающим взглядом. Проверяет на предмет комплектности, что ли?
- Ну а как же, не мог же я позволить себе лишить вас такого замечательного во всех отношениях жильца? - Усмехнулся я. В спину пахнуло ветерком, а затем раздался чуть слышный хлопок тяжелой дубовой двери, оснащенной по последней местной моде пневматическим доводчиком. Лада сбежала.
- Он еще шутит! - В притворном гневе всплеснула руками хозяйка дома, поднявшись на крыльцо.
- Прошу меня извинить, Заряна Святославна, более не повторится. - Я изобразил на лице максимально возможное раскаяние, одновременно открывая перед Смольяниной дверь. - Пожалуйте в дом. Хоть я и стеснен ныне во времени, да и чаю, как у вас, давеча, обещать не могу, но замечательным кофием попотчую. Уж не откажите, ручаюсь - такой амброзии, как моя Лада готовит, вам и в лучшем ресторане не попробовать.
- Паяц. - Фыркнула Смольянина, не скрывая искорок веселья в глазах, вздернула надменно подбородок, и, шелестя юбками, прошествовала мимо меня в холл.
К тому моменту, когда мы дошли до гостиной, там уже был накрыт небольшой стол у окна, на котором обычно лежали утренние газеты. Сласти, тростниковый сахар, подогретые сливки... не хватало только дымящегося кофейника, распространяющего вокруг себя самый чудесный для всякого заядлого кофемана аромат. Впрочем, этот недостаток был исправлен почти мгновенно. Все же Лада у меня умница. Ведь я ни словом при ней не заикнулся насчет кофе. Остается только понять, как она умудрилась приготовить его с такой скоростью... За ту пару минут, что прошли с момента бегства сероглазки с крыльца, по-моему, и чайник-то не закипит... А уж приготовить за это время кофе и вовсе нереально, если это не растворимая бурда, конечно... которую здесь еще попросту не придумали. И надеюсь не придумают.
- Так что же, поведайте мне о перипетиях вашей встречи, Виталий Родионович. - Хозяйка дома пригубила кофе из маленькой, тончайшего фарфора чашки.
- Вот не думал, что такая неаппетитная тема может вас заинтересовать, Заряна Святославна. - Покачал я головой.
- Полно вам, господин Старицкий. - Отмахнулась та. - Хольмград хоть и столица, а все одно, что большая деревня, слухами живет. Так неужто я упущу такую возможность? Согласитесь, лучше уж узнать об интересном событии от одного из участников, нежели домыслы да переиначенные на свой лад, по разумению шептунов, слухи собирать...
- Ну, если смотреть с такой позиции, то вы наверное правы, хозяюшка. - Пришлось мне развести руками и коротко, не забывая о времени, рассказать Смольяниной о том, как прошел хольмганг. Правда, упоминать о нападении в парке и до сих пор валяющемся на дне экипажа спеленутом гоп-стопнике, я не стал. Зачем плодить лишние слухи... Вот в чем можно посочувствовать местным жителям, так это в отсутствии здесь такого достижения человечества, как "зомбоящик". Нет, с одной стороны, это просто здорово. Но с другой... насколько тяжела жизнь обывателя, вынужденного вместо потока сериальных слез с экрана, обходиться жалким ручейком шепотков и слухов о жизни столицы. Вот и получается, что зеленщица вовсю сплетничает с уличанами, как ее сосед-булочник "вчера жонку смертным боем бил", а знать на пирах шепчется о том, за какие заслуги отцу юной княжны такой-то, государь новые привилегии пожаловал. А уж каково приходится самим обсуждаемым! М-да. А ведь я теперь тоже стану персонажем в сплетнях местного "сарафанного радио". Конечно, в приемной государя или трапезной какого-нибудь думного боярина, обо мне и слова не проронят, не того полета пташка, но вот среди служилого люда слухи гулять пойдут. Если уже не пошли.
Заметив мои нервные взгляды на каминные часы в вакуумном колоколе, Заряна Свтяославна свернула свой дотошный допрос (ну вот скажите, на кой ей знать, сколько пуговиц было на сюртуке боярина Головы?).
- Ох, Виталий Родионович, я совсем забыла о времени. - Пропела хозяйка дома, поднимаясь с кресла. - У меня же еще столько дел, столько дел... Да и вы говорили о занятости, а я тут растрещалась как сорока деревенская. Пора бы и честь знать.
- Понимаю, Заряна Святославна. - Кивнул я, поднимаясь следом. - Но, надеюсь, что несмотря на нашу занятость оговоренная встреча со старейшиной все же состоится?
- Уж будьте покойны, Виталий Родионович. Буду рада познакомить вас со Ставром. - Улыбнулась Смольянина, поправляя шаль и направляясь к выходу. - Жду вас сегодня к девяти часам.
- Непременно буду, Заряна Святославна. - Я открыл дверь в холл, и тут же появившаяся словно из ниоткуда Лада проводила хозяйку дома до крыльца.
А я отправился переодеваться. С этим неожиданным визитом Смольяниной у меня совсем не оказалось времени, что бы привести себя в порядок после хольмганга. Надо исправляться.
В темпе вальса приняв душ и переодевшись в чистое, я приладил выручивший меня сегодня барабанник, удобно устроив его в специально заказанной у шорника кобуре-оперативке (ох и намучался я, объясняя мастеру, что и для чего мне нужно...), и, кликнув Лейфа, отправился на двор, к экипажу. Надо же все-таки побеседовать с атаманом в удобной обстановке? Да и князю доложиться не худо было бы, до того как информация к нему в виде слухов дойдет...
Телепнев встретил меня хмуро, что, в сочетании с его похоронно-черным штатским костюмом, наводило на мысль о глубоком трауре в коем пребывает его сиятельство. На мой вопрос, не случилось ли чего, князь только недовольно скривился.
- Все идет своим чередом, Виталий Родионович. - Проговорил Телпнев. Вот только тревожный всполох, вырвавшийся из-под ментальной защиты главы Особой канцелярии, говорил об обратном. Ну да настаивать не буду, делать мне больше нечего, кроме как лишние неприятности наживать?
