Андрей усмехнулся и мысленно за него тут же продолжил: «Утаивать вы очень боитесь, самовольная чеканка еще хуже, за нее даже лютая смерть покажется хорошей наградой».
Он понимал, что Роштан прибеднялся, но на то он и торговец. Но предложение немедленно чеканить орденские деньги, на что юридического запрета вроде не имелось, сулило головокружительные перспективы. Ведь в таком случае соседи, чехи и поляки, уже не обогащались на этой операции, снимая себе жирный процент.
«Хорошее предложение, как раз из разряда бесплатного сыра для одного незатейливого устройства. Нет, братец кролик, так дело не пойдет, хоть ты и поманил меня и даже весомую взятку привез».
— Вы предлагаете ордену перспективу войны за богатства Плонска не только с панами, но и с польским князем и чешским королем в придачу?! Вы реально оцениваете перспективу исхода от такого противостояния, Роштан?! И вы надеетесь, что я соглашусь на ваше предложение?!
— Войны не будет, ваша светлость! — Купец засверкал глазами. — Плонск давнее яблоко раздора между владыками, а потому ни один из них не потерпит, если город отойдет врагу. Однако они не станут препятствовать ни пану Сартскому, ни ордену Святого Креста установить свое господство. Наоборот, благожелательное к вам отношение чехов известно, а польскому князю тоже нужна сила, способная унять своевольное панство!
— Гладко стелешь, вот только спать жестко будет! — отрезал Андрей. — Чехи все равно не откажутся от Плонска, а мы его не удержим…
— А если польский князь поможет? — вкрадчивым голосом осведомился Роштан, и Андрей осекся: а ведь такой вариант он раньше не рассматривал, а зря. По большому счету сыну Мешко лучше иметь орден в союзе, чем подручным венценосного «брата» Болеслава. Да и в перспективе тоже неплохие шансы вырисовываются, одна Словакия чего стоит.
— За Плонск орден могут лишить, да и лишат, в качестве компенсации богемских и моравских замков, но стоят ли они того, чтобы держаться одних лишь чехов? Их поддержка вас всегда была очень скромной, зато требования за нее больше ослабляли, чем питали. А доходы…
Купец усмехнулся, губы собрались в строгую и непреклонную складку. И он принялся говорить горячо, резким и уже не бархатным голосом, выделяя каждое слово:
— Доходы ордена с чешских земель составляют полторы сотни золотых, ну, может, все двести!
«Эко тебя понесло! Едва сотню собирали все эти годы — крестьян немного, и все они нищие. Я только от Селима вдвое больше получил, чем орден за все эти годы с Каталауна!»
— Хорошо! Если орден утратит свои чешские владения или сам оттуда уйдет, не в силах их удерживать, то Плонск ежегодно будет выплачивать эту сумму в вашу казну… Подождите, не хмурьтесь, эта сумма не включает издержки, а потому на круг придется четыре сотни злотых. Это сверх положенной десятины с города в три тысячи золотых монет.
«Он меня как богатую невесту уговаривает, с подходами, и немедленно набавляет цену. Может, рискнуть?»
— А ведь пан Сартский имеет свое мнение на решение этого вопроса. Не так ли, почтенный Роштан?
— Война с ним будет тяжелой, это самый могущественный магнат. Он уже начал собирать войско, ждет только нанятых арбалетчиков да ополченцев, для которого нужно время, недели две, не больше.
— И как велика его ратная сила?
Вопрос был задан Андреем самым безмятежным тоном, но ответ он ждал с известным напряжением, и он тут же последовал, точный и убийственный, расставляющий все точки.
— Пан Сартский выставит два десятка «копий», сотню своих дружинников, да еще две приведут паны. Ну и пехоты достаточно — полторы сотни копейщиков, столько же арбалетчиков, ну и полтысячи ополченцев, больше он вряд ли соберет. Еще будет две сотни наемников, о которых я вам говорил раньше. Но у вас, я думаю, найдется что этому войску противопоставить. Мы все на это надеемся!
«Надеяться вы можете, вот только драться предстоит нам, а не вам. И силы неравные! Хорошо, что с деньгами положение улучшилось, вот только время, время! Нанять никого мы не сможем, придется драться самим. А эти в сторонке останутся, купцы, что с них взять! Хоть грошей и привезли, и ладно, с паршивой собаки хоть шерсти клок!»
— Простите меня, ваша светлость, что прервал мысли, — осторожно сказал купец, — но я должен идти, может, здесь есть шпионы магната, а я опасаюсь доноса соглядатая — не может бедный торговец так долго с самим командором ордена разговаривать!
— Хорошо, — кивнул в ответ Андрей, продолжая размышлять.
Раз добрая драка с ляхами неизбежна, то лучше задрать ставки, ибо проигрыш и так закончится гибелью, зато в случае выигрыша куш станет намного больше.
Такой, как Плонск с его десятиной серебром!
— Орден берет твой город под свое покровительство! Да будет так, во славу Господа!
Андрей решительно произнес традиционную фразу, а купец опустился перед ним на колени, склонив голову для пастырского благословения, что сразу и получил, как и руку для вассальной клятвы в виде почтительного поцелуя. Произнеся все необходимые слова при данном случае, купец живенько поднялся на ноги с довольным донельзя видом, таким, что у Андрея поневоле закралась тревожная мысль, что его в очередной раз крепко нагрели и провели как лоха.
— Мой слуга сейчас отдаст все серебро вашему доверенному оруженосцу, а также еще и некоторые, но очень полезные для ордена товары. Да поможет вам Господь выстоять!
— Во славу Бога и ордена! Аминь! — закончил разговор ритуальной фразой командор, но провожать гостя не стал, не по чину, да и секретность переговоров соблюдать надо.
В отворенную дверь сразу заглянул Арни, перегородив купцу дорогу, но увидев, что все тут в порядке, пошел провожать торгового гостя.
Через несколько минут он вернулся и, пыхтя, занес тяжелый мешок, где через дыру проглядывала красная ткань. Затем закинул второй, поменьше размером, но тоже тяжелый, раз физически крепкий Арни его не поднимал, а тащил за собою волоком.
— Вот красная ткань, которую тебе подарил торговец, брат-командор. Только посмотреть ее надо, а вдруг подпорчена? Там других кулей много, тяжеленные, наши парни сейчас в амбар кое-как таскают. Да еще оружейникам наш однорукий проволоку забрал и много всего прочего, а торговец сказал, что ты с ним полностью за весь товар не глядя расплатился. А вдруг обманул бы? Хотя нет, не рискнет купец нам плохой товар продать, а то далеко не уедет! — засмеялся оруженосец во весь голос.
— Ты и тиун слышали, что он из «Гостиного двора». Забыть немедля, и им все четко сразу скажи: проболтаются — на первом суку повешу, как подлейших предателей ордена! — угрюмо произнес командор, и верный оруженосец пулей выскочил из комнаты.
