На имя Хосе Марии Санчеса ресторанщик дал странную реакцию, очень странную
— Да, сэр.
— Тогда поспеши. И… вот это возьми.
Шериф протянул депьюти свою винтовку, здесь она была ну нужна, а таскаться с ней не хотелось.
Когда депьюти скрылся из виду, шериф достал пачку сигарет — он боролся с вредными привычками и выкуривал не больше трех в день. Закупил, прикурив от большой старой зажигалки, дававшей большое как костер пламя
— Хочешь? — он протянул пачку ресторанщику, угощая
— Нет, сеньор
— Тогда рассказывай, Альфредо, рассказывай, пока ты не стал в этом деле соучастником. Соучастник убийства первой степени — знаешь, сколько получишь? А в данном случае — еще хуже, потому что эти успели смыться, а ты — нет. Может так получиться, что ты окажешься на скамье подсудимых один. Вы убили парнишку — кто-то же должен за это ответить, а присяжные таких вещей не любят. Подумай, что произойдет с твоей семьей, с твоими детьми, если ты присядешь на двадцать лет, а, Альфредо?
Альфредо затравленно молчал, молчали и детишки, забившиеся в кузов старого минивэна. Все они были здесь — на вполне легальных основаниях — людьми второго сорта, и это было особенно обидно, потому что когда вся земля Техаса и не только Техаса принадлежала их предкам. Но они об этом не помнили и не задумывались, они не были ни заговорщиками ни националистами. Они были спиками, мокрыми спинами, мекскашками, их трудом пользовались потому что он стоил дешево, а их самих презирали, у них никогда не было никаких прав — только обязанности. Перед ними стоял большой белый мужчина, вооруженный и умеющий пользоваться оружием, облеченный властью и способный упечь в тюрьму. Это был молот. А была и наковальня — Лос Зетас, мексиканская нарко-террористическая организация, которая только за одно сказанное лишнее слово может вырезать всю семью. Да не просто убить. Лос Зетас приносили жертвы смерти — кастрировали, отрубали руки, ноги, головы, выпускали кишки, выкладывали из частей человеческих тел различные послания. Они поклонялись смерти и приносили жертвы смерти, они были самой смертью — и не было от них спасения.
А они — семья из отца, матери и шестерых детей — были между молотом и наковальней. И выскользнуть было невозможно.
— Я не знаю, о чем вы сеньор — затравленно сказал Альфредо.
— Знаешь, Альфредо, знаешь. Просто говорить не хочешь. Думаешь, что тебя убьют Зетас оттого что ты назовешь их имена — ведь они здесь были, так? Открою тебя маленькую тайну Альфредо — тебя и так убьют, если ты мне не скажешь. Даже вернее убьют. И твою семью тоже. Я примерно знаю, что произошло? Не думаю, что Кот и Мария Мартинес будут молчать. А когда они запоют как пташки — у меня возникнет проблема, как мне прикрыть своих информаторов. Единственный способ — пустить Зетас по ложному следу, сказать им, что это ты, Альфредо, сдал их людей. Я кое-что понял про мексиканскую мафию и про мексиканцев вообще. Для вас неважно, кого убивать — для вас важно выглядеть мужчинами. Поэтому мафия не будет долго разбираться. А если ты, Альфредо, скажешь мне кто здесь был — тогда одно из двух. Либо я сдаю тебя ФБР под программу защиты свидетелей, либо просто отпускаю. Тебя видели я и Марк, но Марк будет молчать. А я скажу, что не застал тебя, ты успел смыться, и никому не скажу, откуда у меня информация. Да хотя бы от того же Кота или Марии будь они неладны. Выбирай, Альфредо, от этого многое зависит.
Альфредо держался еще несколько секунд. Потом заговорил, ненавидя сам себя.
— Были трое. Приехали сюда на Шевроле. Встречались с Котами.
— Тот Шевроле, что стоит там? Внедорожник?
— Да.
— Зачем они начали стрелять?
— Я не видел. Коты вышли, а потом началась стрельба… я упал сеньор, за стойку, я ничего дальше не видел.
— Верю. Вопрос на миллион баксов — они встречаются тут с Котами не первый раз? Не смей врать, иначе результаты игры аннулируются. Ну?
— Не первый, сеньор. Несколько раз встречались.
— Хорошо. Знаешь, как зовут?
— Нет, сеньор.
— Не зли меня. Они не могли есть молча, мексиканцы никогда не едят молча и не живут молча. Как они называли друг друга за столом?
— Один… Хосе, который постарше. Второй… Альфредо и Мигель. Мигелито… он так себя называл.
— Опиши их. Примерно.
Альфредо дал описание всех троих. Шериф записал его в блокнот и отступил в сторону.
— Езжай. Но не на дорогу, там тебя задержат. Езжай на восток по проселочным. Покинь штат и заляг на дно.
Вдалеке уже выли сирены
— Альфредо!
Нелегал обернулся. Шериф скатал в комок несколько стодолларовых банкнот, перебросил их ресторанщику.
— Держи! Езжай осторожнее.
Когда фургончик с Альфредо и его семейством выскочил на дорогу, шериф прошел обратно через зал на улицу. Сирены вышли уже громче. Еще раз оглядевшись, он достал пачку сигарет — он не курил в день больше трех, это должна была быть четвертая, а до конца дня еще далеко — но сигарета ему была остро необходима. Закурив, шериф выпустил клуб дыма в воздух и принялся ждать полицию…
Полиции наехало много — Техасская дорожная, ФБР из офиса в Далласе, ДЕА оттуда же. Прибыли "крайм сцин техники", специалисты по изучению места преступления, прославленные сериалом SCI: Место преступления. Народа было много но все больше мешали друг другу, чем занимались расследованием. Сразу возник спор о подведомственности, от которого шериф демонстративно уклонился.
Вскрыли Шевроле Тахо, на котором приехали бандиты, он оказался прокатным, иного и ожидать не следовало. Наркотиков не нашли, зато нашли кое-что другое — в багажнике, там где должно было лежать запасное колесо лежал "Булги" — так в США называли автомат АКС-74У производства фирмы Арсенал в Неваде, принадлежащей на паях болгарам и американцам. Этот автомат — короткий, надежный, мощный, выпускаемый в трех разных вариантах под три калибра, идеально приспособленный чтобы ездить с ним в машине становился все более и более популярным в США и соседней Мексике. Автомат упаковали в мешок и отправили на экспертизу. На экспертизу отправили и саму машину, чтобы поискать следы кокаина на обивке.
Подъехал Марк на Хаммере, кивнул — мол сделано. Шериф, оставив свой номер мобильника всем, кто этого просил — поехал в участок.
Мария Мартинес, несмотря на то, что считала себя взрослой — взрослой не была. Лопнула сразу, за нее еще не принялись как следует — а она лопнула, шериф только зашел в кабинет — и увидел это. Оставшись одна — а она даже не догадалась сбежать, да и не было ей куда бежать — она напридумывала себе кучу, накрутила — и к прибытию шерифа была… готовенькой.
