– Б-лин… – Сабленок нервно потребил стопку "Двина" в одиночестве и прошипел, – з-занимаетесь там всякой херней… С с-секретами с-со с-своими с-сучьими… Как будто самим не помирать, вместе со своим высоким начальством.
– Не высоким, а очень высоким. Все так, все так, но все равно ничего не выйдет.
– Погоди. Я тут переговорю кое с кем. Он такой знаешь… дерзкий.
– Да вот в голову пришло, когда сказал про очень высокое начальство, – а какое оно у нас, начальство очень высокое? Самое высокое?
– Не знаю. Какое?
– Оно у нас старое.
X
Все было просто, как простая гамма. Непонятно только, почему ни до чего подобного никто не додумался раньше. Карбин. Или тот самый навязший у всех в зубах тубулярный углерод. Берется такая длинная-длинная нить из него, а боковые радикалы будут запросто определять последовательность операций. Для сколь угодно сложных изделий. И запросто. И никаких проблем с композированием. Расчеты, понятное дело, – останутся МелГол-овскими, но будут они не то что проще, а… Стандартнее, что ли? Унифицированней. А какой же это у нас получится минимум типов этих самых боковых радикалов? Хотя, что это я? Минимум-то как раз хорошо известен со времен Лапласа и равен двум. А вот оптимум? Оптимум-то чему равен? Какую бы это для такого раза методику избрать? Иль плюнуть и избрать в качестве предварительной стратегии стратегию стихийного языка? Ну-ка, ну-ка… Забыв о времени, старший технолог инженер Костин все вводил и вводил в свой мультипроцессорный "Топаз" все новые и новые варианты: благоразумно решив плюнуть на некий абсолютный оптимум, он решил подобрать некий просто-напросто подходящий. Он подозревал, что именно таким образом поступила в свое время и природа, отобрав считанное количество "букв" для наследственного кода, и приблизительно два десятка аминокислот – для решения всех остальных задач. Невзирая на владевшее им дикое возбуждение, он действовал достаточно последовательно, в хорошем "инженерном" стиле: припомнив все знакомые ему типы "терминальных", т. е. ведущих к конечному равновесию "композиций", он анализировал их решение при помощи нового метода, определял конкретный оптимум типов, а потом сопоставлял. А так как знал он вполне порядочное число такого рода типовых задач, то и обобщение, то есть минимальный набор радикалов, подходящий для решения их всех, получился если и не идеальным, то вполне-вполне приличным. Вполне-вполне, – для процессора "МПБ-4.ТЧ1024/ ПА", для электродвигателя средней мощности семейства "Ц", для оптоэлектронного преобразователя, который давеча заказывала "Энергия", для… Стоп! Да элементарно, – "Инк-т/и н – …"… Вот уж это-то сколько угодно раз повторять можно. Так что и: двигательная установка для крейсеров проекта "515" – вместе с системой управления, и для той разработки, что для Седьмака делали, по электродистанции. Как – не знаю, но достоверно видно, что осуществимо. Для разработки – не годится, а вот дублировать любое изделие везде, где есть мощности, – это пожалуйста, да как бы это еще не получше, чем с этими их равновесными системами. Которые они хрен его знает как прикидывают… А тут – про-осто, для нашего брата, не для высоколобых. Итак, что мы имеем: упрощение в задании исходных систем, упрощение в задании базы, упрощение в передаче. Стандартизация. Кроме того, – это ж запросто систему с резервными возможностями для развития. Элементарно. В зависимости от условий – можно выбрать ту "нить", которая нужна, – подсинтезировать "сборщиков" – надстроить то, что нужно. И очень даже надежно, а если еще продублировать, – так и вообще. Уху-ху, – он аж заерзал от внутреннего зуда, возникшего от решительной невозможности хоть сколько-нибудь подробно обдумать все идеи, которые всплывали из глубин его взвихренного мозга, как пузырьки газа – из золотистых глубин шампанского. Своего рода – перегрев. Обрывки и заметки на русском – относительно-литературном он объединил в одну "папку", и запустил сразу две программы: стилистическую и "смысловик", последнюю разработку Отдела Легкой Фракции. Теперь можно было быть почти уверенным, что в результате выйдет вполне-вполне пристойная докладная, только чуть проверить – и все. Можно подавать в Отдел Стандартизации.
– И?
– Что вас интересует?
– Ваше мнение по докладной этой колготы.
– А вы, Дмитрий Геннадьевич, молодец. Звериное чутье. И как это вы стойку именно на этот сигнал сделали, – ума не приложу. Из всей-то кучи входящих…
– В тамошнем отделе толковый парнишка сидит. Сориентировал. Итак?
– Очень плохо. Просто-таки на редкость.
– Нелепость или наоборот?
– То-то и оно, что наоборот. Очень существенная и дельная работа. Вся, как есть, – от земли, что особенно погано.
– Почему? – Деловито осведомился Гаряев. – Мне для дела…
– Сделать композицию вне наших стен – дело почти нереальное. Да что там – "почти"… Просто нереальное, даже если иметь "сборщиков". А тут – достаточно вытащить… сравнительно-простую и емкую штуку, которую, кстати, ничего не стоит спрятать так, что не найдешь никакими мыслимыми способами. И скопировать сколько угодно раз. Это одно. А другое, – так это то обстоятельство, что бывшая совершенно неприступная тайна может… потерять свой статус. Понимаете? Герметичность Системы становится в тысячу раз труднее сохранять. Разработка новых исходных становятся в принципе доступной для каждого дурака, владеющего "МелГол" и доступом к какому-нибудь из самых немудрящих "Топазов".
– Уничтожить документацию и разработчика – к ногтю?
– Дмитрий Геннадьевич, – укоризненным тоном проговорил Гельветов, задерживая на собеседнике отстраненный взгляд, – уж вам-то говорить такое… Это Иосиф Виссарионович считал, что проблемы неразрывно связаны с людьми. Это ошибка: проблемы существуют самостоятельно, и общество всего-навсего является средой для их развития. Идеально подходящей средой. Понимаете?
– Может быть, – проговорил особист сквозь зубы, потому что как раз намертво прикусывал особым образом примятый мундштук "Спутника", вытащенный из Гельветвской пачки, – но вы все-таки поясните. Звучит больно мудрено, вдруг что не так…
– Хорошо-с… Вот этот, как его… – Гельветов заглянул в лежащую перед ним докладную, – Костин… Ну кто он есть сам по себе? Толковый, хорошо подготовленный, опытный инженер-технолог, всецело принадлежащий Системе. Ни больше, ни меньше. Так у нас плохих-то – нет. Все до единого
