«Ниссин», потом броненосцы.
— Хотят против наших «пересветов» выставить свои броненосные крейсера, Вильгельм Карлович — все же десять дюймов не двенадцать, и броня «Асамы» такие снаряды вполне держит. Меня другое беспокоит — адмирал Того явно не желает драться, все время маневрирует, уходит от схватки. Что происходит, хотелось бы мне знать?! Ведь явно что-то замыслил наш «узкоглазый друг». Но что именно?!
— Дождаться ночи и атаковать миноносцами?
— Посередине залива и с таким охранением как у нас?! Маловероятно, мы ведь тем же ответим, и у нас крейсеров больше, и миноносцев дюжина. Ночью отойдем вглубь, до темноты меньше часа. С рассветом медленно пройдем острова, и к полудню спокойно подойдем к Дальнему, чтобы не стоять на внешнем рейде в ожидании прилива. Очень бы не хотелось попасть под минную атаку. Так, японцы опять пошли на сближение, ответим им тем же, — проворчал Алексеев, но отдать команду не успел. Витгефт прочитал переданный ему листок радиограммы и побледнел.
Наместник выхватил бумажку из руки и мгновенно прочитал ее. От души мысленно выругался, не проронив ни слова, с каменным выражением на лице. Такого варианта Евгений Иванович никак не ожидал. И не драться нужно было, а «уносить винты» — события приняли совсем иной характер, чем они с Витгефтом запланировали…
— Урок даден и получен, теперь противоборствующим сторонам нужно сделать должные выводы…
Фок пробормотал себе под нос, разглядывая поставленные японцами навесы. В Дагушане, Сюяне и даже деревеньках в ходе наступления были захвачены склады с боеприпасами, снаряжением и продовольствием. Питание шестидесяти тысячной армии для проведения развернутой на широком фронте наступательной операции с решительными целями требует развернутой и отлаженной системы тыла с развитой логистикой. А вот с последней у японцев было совсем плохо — транспорт в виде мобилизованных китайцев-кули плохая подмена не только железнодорожным вагонам, но даже пароконным повозкам, что широко применялись в русских войсках.
Создание больших складов было для японцев насущной необходимостью — они ведь наступали, а для обеспечения тут требуется регулярный подвоз всего необходимого и создание развернутой сети полевых «магазинов», говоря на старинный манер. Но стоит ситуации перемениться, что на войне равных по силе противников довольно таки частое явление, то проведенные заранее подготовительные мероприятия, с расположением складов поближе к линии боевого соприкосновения, оказываются не только ненужными — вредными. Ибо перешедший в контрнаступление враг получает богатые трофеи, которые может использовать в своих дальнейших операциях.
Вот это и произошло за истекшие две недели — русские продвигались настолько быстро, если считать по параметрам начала ХХ века, а не его конца, что японцы просто не успели не то чтобы вывезти обратно, даже толком уничтожить припасы, с невероятным трудом доставленные и складированные. Так что было чем хорошо поживиться, исходя из проверенной веками формулы — «война питает войну».
— Была бы нормальная кавалерия и хоть мало-мальски подвижная пехота, пусть на повозках или с вьючными лошадьми, то японцы бы огреблись по полной программе. Тогда Кондратенко бы успел выйти на пути отхода, и перекрыл горловину — разгром самураев был бы неминуем, как в сорок пятом. А так — душили, давили, но отпустили…
Фок выругался, поминая нехорошими словами произошедшие события. Но все же был рад, несмотря на вполне обоснованное недовольство — ведь всегда хочется сделать работу не просто хорошо, а на отлично, чтобы получить более полное удовлетворение от проделанного.
— Пока ясно одно — раз нет моторизации армии, до нее лет сорок еще должно пройти, будем уповать на лошадку. Только иной подход совершим к нашей кавалерии, не такой, как принят. Спешивать ее в бою будем, и огневую мощь усиливать. А там посмотрим за новациями…
Генерал еще раз окинул взглядом склады, у которых уже суетились интенданты, подсчитывая количество трофеев. Теперь требовалось их нормально перераспределить по войскам, и тем улучшить довольствие. С тем же рисом проблем не будет до конца года, и даже дольше, вот только одна беда — без удовольствия едят его солдаты, предпочитая картошку и гречку, которые здесь практически не выращивают местные селяне. Зато от китайского населения можно получить зерно и рыбу, мясо и крупу, ткани и обувку. Так что этот самый рис есть на что обменять, а сэкономленные на закупках продовольствия деньги пустить на улучшения довольствия солдат и офицеров. А не позволить вульгарно растащить по карманам, что с необычайным удовольствием во все времена проделывала тыловая сволочь. Казнокрады и воры, их всех, по большому счету, развешивать на деревьях нужно после трех лет службы, согласно завету великого генералиссимуса.
Так что первым делом нужно наводить в собственных тылах порядок, а сделать это можно только одним путем — создать непримиримую атмосферу в армии к всевозможным ворам. Воспользоваться страшным для них оружием — нетерпимостью боевых офицеров…
И особым положением, что устанавливается в прифронтовой полосе, а это чуть ли не вся Маньчжурия, с упрощенной процедурой военно-полевого судопроизводства. Но не сразу — навести вначале порядок в собственной армии для всеобщего примера и наведения должного страха, а потом наместник по апробированному образцу начнет везде потихоньку устанавливать твердую дисциплину повсеместно.
Да, в столицу уйдет масса доносов и жалоб, как всегда делает вороватое российское чиновничество, и казнокрадство не остановится, но хоть его размеры удастся ограничить, и заставить поумерить аппетиты «голодающих». К совести призывать их бессмысленно, а вот страх вполне позволяет достигнуть нужных результатов, особенно если под него целую систему подвести. Тем более, до матушки-России слишком далеко, проехать через всю Сибирь нужно, многие тысячи верст. А здесь территория по сути китайская, нравы незатейливые, не испорчены «демократией», а власть Алексеева, пока он побеждает, будет незыблемая…
— Анатоль, надеюсь, государь-император по достоинству оценит одержанную нами здесь блестящую победу, — Фок посмотрел на торжествующего Стесселя. И подбодрил своего бывшего начальника, с которым они поменялись ролями, вернее, это он сам «скаканул» резко вверх, а приятель остался на прежнем уровне.
— Я представил тебя к шейному кресту святого Георгия, а наместник в свою очередь одобрил, и будет хлопотать о производстве тебя в следующий чин. Ведь и твоими трудами достигнута эта победа, и ныне Квантунская область полностью в нашей власти, неприятеля здесь днем с огнем не найдешь. Так что все, что я тебе обещал, исполнено будет — потребно лишь время, о котором я тебе тогда и говорил.
— Знал про то, и благодарен тебе, Александр. Ты ведь Кондратенко на корпус поставить хочешь?
— Его самого — Роман Исидорович лямку сию вытянет. Тут поторопиться нужно, и успеть назначить, чтобы из
