— Чего я не ожидал от тебя услышать, так это вот такого предложения. Ты хочешь сам баллотироваться в президенты? Сейчас у тебя шансы очень большие. Две трети населения США за тебя проголосует.
— Я не американец и, помимо этого, я стану через два года руководителем СССР. Поэтому разговор идёт не обо мне. Я хочу сделать президентом Гэса Холла.
— Коммуниста? Это будет очень трудно осуществить. Прежде всего, проблема в финансировании.
— Это уже не проблема. У меня есть на это дело одна тонна золота. А килограмм сейчас стоит 6100 долларов. То есть шесть миллионов на мелкие расходы у меня есть. Плюс деньги Объединённой великой ложи Англии. А там более двухсот пятидесяти миллионов фунтов стерлингов.
— Уже двести девяносто. Я, как Великий казначей Ложи, докладываю Великому Мастеру, что нам удалось получить долги почти со всех должников по их распискам и продать недвижимость, которая была в залоге.
— Вот и прекрасно. Тогда золото пока оставим в покое. Я знаю, что в конце октября оно подорожает в полтора раза. Так, что мы можем его сейчас купить, а потом продать. Тогда у нас будет более четырёхсот миллионов фунтов. А если учесть, что за один фунт нынче дают почти два доллара, мы получим восемьсот пятьдесят миллионов долларов.
Стив от таких сумм слегка опешил. За какие-то четыре месяца заработать сто сорок пять миллионов фунтов для него было чём-то невероятным. Но, глядя на моё улыбающееся лицо, он понял, что это ещё не предел.
— Ладно, уговорил, — ответил он, махнув рукой и я догадался, что он в первую очередь подумал об интересах своей EMI.
Вот ведь человек. Фанатично преданный своему делу, он ради будущих прибылей EMI готов стать коммунистом. А мне свой человек в должности вице-президента США очень даже пригодится. Он будет вторым человеком в Штатах и я уже второй человек в СССР. А потом я стану первым и Стив тоже станет, с моей помощью, первым.
— Но нам нужна программа, — сказал он. — Выборы нового президента состоятся осенью.
— Основной упор делаем на космическую программу. Прежде всего, строительство звёздных линкоров, что даст резкий всплеск увеличения рабочих мест и почти полной занятости. Как следствие, освоение ближайших планет Солнечной системы с их природными богатствами. Ну и колонизация новых, с дальнейшим переселением на них землян.
— Вот это программа! Никогда в Америке такого ещё не было. Тогда я полностью уверен, что Гэс Холл и я победим.
— Основным в этой паре будешь ты. Я Гэсу не особо доверяю, хотя мозги ему вправлю. Так что сегодня вступишь в коммунистическую партию и будешь коммунистом, как и я. Сейчас Женька найдёт Холла и мы туда вместе слетаем. А ты думай, каких людей будешь набирать в свою команду.
— Есть у меня здесь много хороших людей. И политиков, и бизнесменов. Так что с этим проблем не будет.
— Тогда будем считать, что этот вопрос мы решили. Теперь я хотел спросить тебя о нашем антикварно-ювелирном салоне-бутике. Как там продвигается ремонт?
— Довольно быстро. Во вторник или в среду будет всё готово. Осталось дело за тобой.
— У меня золото и драгоценные камни конкистадоров уже полностью имеются в наличии. С остальными тематическими залами я определюсь к понедельнику. И по новому альбому могу тебя обрадовать. Есть ещё три песни. Так что пластинка получается двойной.
— Когда ты всё успеваешь?
— Я люблю, когда всё вокруг меня крутится и вращается. Когда у нас всё с президентскими выборами выгорит, то ты получишь от меня самый дорогой подарок, о котором мечтают все люди, но не могут никак получить.
— Судя по всему, это не очередной бриллиант.
— Нет, не бриллиант. Вот о чем мечтает человек в восемьдесят лет?
— Ну, пожить ещё лет двадцать. Подожди, ты что, научился продлевать жизнь?
— Да, я теперь умею очень многое. В том числе и это.
— Невероятно. Да, это какой-то фантастический подарок.
— Учти, я это делаю только для близких мне людей. И об этом никому ни слова. Хотя даже если ты случайно об этом ком-нибудь скажешь, то, всё равно, тебе не поверят. И не проверят именно потому, что даже не смогут себе представить, что такое, вообще, возможно.
— Сегодня получился опять день сюрпризов.
— Могу сообщить тебе ещё одну радостную новость. Все мои жёны беременны. И у каждой будет двойня, а у Natalie аж тройня.
— Сколько-сколько? Обалдеть. Одиннадцать детей? Да ты прямо супермен какой-то.
— Вот так. Целую футбольную команду настругал. Под конец нашего космического путешествия я тебе приготовил стандартный сувенир, который все отсюда увозят. Это лунный камень. Держи. А теперь возвращаемся. Нас ждёт Гэс Холл.
Мы телепортировались в наш президентский люкс в Хилтоне. Женька нас потеряла, да и мои жёны тоже. Но увидев в руке у Стива лунный камень, они поняли, где мы всё это время пропадали.
— Поздравляю вас, — вместо приветствия сказал Стив, обратившись к моим пятерым подругам. — С прибавлением.
— Спасибо, — хором ответили мои красавицы, гордо посмотрев на Стива, а потом на меня.
— Эндрю, я нашла твоего коммуниста, — сообщила Женька. — Да, он сейчас обретается в Нью-Йорке. Вот адрес.
— Спасибо. Только теперь он наш. Но об этом я расскажу потом. Мы сейчас со Стивом отправляемся в Нью-Йорк. Я решил, что мы туда полетим на космическом шлюпе. И ещё одно. На пресс-конференцию мы все оденемся в лунные скафандры. Это нужно и для рекламы нашего нового диска, который я решил назвать «Ticket То The Moon», по нашей одноимённой песне.
Девчонкам идея понравилась. Мы войдём в них в конференц-зал, держа шлемы в руках.
— Слушай, Стив, — обратился я по-простому к будущему вице-президенту США. — А давай и ты наденешь скафандр. Такой образ тебе точно пригодится. Ты же был на Луне, как и мы. Поэтому всё будет исторически достоверно и правдиво.
— А что, это мысль, — одобрил мою идею Стив. — Образ астронавта, в свете новой космической программы, мне очень даже подойдёт.
Девчонки, по оговорке Стива, поняли, что мы с ним придумали что-то новое и очень интересное. Но спрашивать не стали. Знали, что я сам им, когда будет можно, всё расскажу.
— Скафандры у меня хранятся в шлюпе, — сказал я и посмотрел на вошедшего в гостиную довольного Серёгу. — А ты, наш клавишник, готовься сегодня сразу после пресс-конференции активно поработать. Песни будут все под мой голос. Не всё же девчонкам новые хиты исполнять. Надо и мне себя показать. Жень, найди здесь звукозаписывающую студию и забронируй её часа на полтора. Думаю, в это время мы уложимся.
Мы со Стивом вышли из нашего люкса и спустились на лифте в фойе. Мне все приветливо улыбались и махали руками. Я взял с собой Дена, чтоб на него переключалось внимание окружающих людей. Иначе те, кто не знает, что ко мне близко подходить не рекомендуется, будут лезть с вопросами и просьбами. А я сейчас очень занят и на раздачу автографов просто нет времени.
Возле моего космического шлюпа стоял кордон полиции, выставив по периметру специальные металлические ограждения. Любопытные прохожие толпились вокруг, но близко к шлюпу не подходили. Мы спокойно прошли через полицейских, которые, увидев меня, сразу освободили проход.
До Нью-Йорка мы долетели, практически, мгновенно и даже не успели получить по башке за несогласованный, с мэрией «Большого яблока», полёт. Приземлились мы точно по адресу многоквартирного фешенебельного дома, где жил Генсек КП США. Во дворе была большая игровая площадка и наше приземление вызвало большой переполох. Ну ещё бы. Вот если к вам во двор сядет НЛО, вы же тоже переполошитесь? Хотя ньюйоркцы уже привыкли к виду «летающих тарелок» и знали, кто в них может летать.
У всех сразу возник вопрос: к кому? Выяснилось это быстро, так как Женька, пока мы шли до шлюпа, успела позвонить и предупредить лидера американских коммунистов, кто к нему летит и он лично вышел нас встречать во двор. Ну что ж, вот так началась рекламная компания будущего президента США. Сарафанное радио иногда бывает эффективнее плакатов и листовок.
