Большинству обывателей куда как проще мечтать о скорострельно-боевых решениях, нежели изыскивать в себе предпринимательские жилки, окунаться в дерьмо партийной работы или посвящать всю свою жизнь кропотливому освоению нужных обществу умений и ремёсел. Проще представлять себя в "комке" и со шпагой, не думая, кто будет тебя одевать-обувать, и откуда возьмётся бесплатная медицина и образование. В боцмане Чубко есть авантюрная жилка, это нужно сразу пресекать, пока дров не наломал. Боец какой... А вот за трупом в катер первым не полез!
На самом деле всё сложней. И учиться будем, и осваивать будем, без фанатизма и завиральных мыслей из разряда "одену камуфло, отстреляю тыщу патронов, и выйду один против Иностранного Легиона". Не поймёт -- отправится в одиночный квест, наивно геройствовать в тыщу подвигов. Я обеспечу.
Вскоре после бухты Веннеса вид проплывающих мимо высоких деревьев сменился другим пейзажем. Левый берег на этом участке пологий, видно, что он регулярно затопляется при разливах реки, но и здесь повсюду рощи, зачастую прямо в воде стоят. Иногда попадались притоки, напоминающие искусственную просеку в зарослях на воде, будто огромная баржа проползла. Настоящий берег еле угадывался вдали.
-- Экипажу удвоить внимание! -- прозвучало по громкой связи.
Приближалось время ожидаемой вражьей вылазки.
Детей и женщин загнали в каюты, окончательно распределили оружие.
Я с "Зауэром" в руках стоял в рубке, чуть ли не насильно вручив капитану пистолет, здесь наша зона ответственности. Ярик с биатлонкой -- на крыше, за трубой, вместе с ходовой рубкой это самые высокие точки. Батарее "дальнего нарезного огня" надлежит повышибать как можно больше гоблинов до их подхода вплотную.
Потом по команде боцмана подключатся гладкие стволы палубной команды, укрывшейся за свежеокрашенными щитами: "мурка" Мишки, "винча", которую забрал Сашок, и бокфлинт механика, на время врученный Семёну -- пушкарям не до ружей будет, дай бог успеть пару выстрелов произвести.
Там же, на корме, и два жителя Веннеса с арбалетами.
Палубники надели белые строительные каски, а вот от оранжевых спасжилетов отказались, резонно заявив, что на белом фоне это то же самое, что подсветить себя в ночи. Кроме того, на узких палубах "Темзы" и так тесно, а в спасах маневренность ещё больше снизится.
У орудия Заремба и Владимир Константинович с револьвером.
Чуть не плачущего Лёху с ракетницей отправили к детям, на случай прорыва кого из зелёных на палубы, остальные пацанята тоже вооружились -- ножами. Вторая ракетница, найденная в катере, у Нины. Все некомбатанты на верхней палубе.
Староста, увидев на корме самую настоящую пушку, почти успокоился -- с Полтавы, видать, помнит, как русская артиллерия работает!
А вот мы нет. И не успокоились, да и не помним.
Первый бой "Темзы". Точно не последний, это уже понятно.
Пароход запросто может прорваться мимо лодок, особенно если механик запустит дизель, хрен догонят -- и пойти по своим делам, но проблемы зоргов бегство не решит. Решать же её придётся, нам тут плавать, грузы возить. Кроме того, это репутация, мало кто понимает, как много она весит.
Километра через два "Темза" сбавила ход, все имеющиеся в распоряжении экипажа бинокли были нацелены на правый берег Леты. РЛС пока ничего не показывала.
-- Засветка от берега большая, рваная, а объекты лёгкие и низкие, -- пояснил Самарин.
-- Плывут! -- заорал Сашка, компенсируя беспомощность умной техники.
-- К бою! -- тут же пронеслось над пароходом.
Я выскочил на левое крыло, укладывая винтовку на U-образный штатив подзорной трубы. Лёгкое дрожание не понравилось, сдёрнул шляпу, нахлобучив её на вилку, и положил ствол снова -- другое дело.
Оптика приблизила пироги противника, эффектом телескопа сбив их в кучу. Сколько? Чёрт, не сосчитаю никак, наползают друг на друга...
-- Пять лодок! -- вновь заорал глазастый Сашка. -- По семь рыл в каждой!
Рыл? А действительно, как их называть... Существ, тварей? Не "человеками" же.
Тридцать пять чудовищных порождений космической бездны неслись к нам.
Луна в прицеле наконец-то убралась, взгляд сфокусировался, и я разглядел гоблинов во всей иноземной красе. И тут же предплечья начали неметь...
Эй, вы, там, за Крестом!
Хорошо рассуждать о собственном стрелковом потенциале после стрельбищ, глядя на подобное лишь в экран монитора? Одно дело -- представлять иноземное, другое -- увидеть воочию. Немыслимое зрелище мешало всему -- дышать, думать, и, тем более, целиться. Вид чудищ заставлял сердце колотиться всё быстрей и быстрей... не по себе. Оказывается, не всё так просто, быстро начинаешь понимать, что для Контакта нужны специально обученные и подготовленные психологически люди. Как космонавты.
Ты знаешь -- это настоящее, не парк аттракционов, и не современный кинотеатр!
Оно здесь, и оно плывёт, чтобы убить тебя. Чужое. То, чего просто не может быть.
Ярко-зелёные мускулистые тела, казалось, занимали в прицеле всё поле зрения, какое-то время я не различал ничего, кроме них.
Семь в каждой, не ошибся Александр... Четверо зоргов гребли с двух бортов толстыми струганными вёслами, орудуя ими с мощью карьерного шагающего экскаватора. Трое гоблинов сидели ближе к корме, держа в руках луки средней величины. Рост непонятен. Здоровые, суки, накачанные! Одежды пока не вижу. Морды -- хрен опишешь, страшные, клыкастые, редкие серые волосы всклокочены. На низком лбу и щеках сплошные складки. Или это боевая раскраска?
Быстро набегают! Конечно, такие папуасы любую реку перекроют, тут не до закупок в Манаусе.
-- В узостях особенно хороши, -- неожиданно спокойно прозвучал в рубке голос капитана, по-сталински указывающего дымящейся трубкой в сторону мчавшихся наперерез лодок противника. -- В протоках, например, где течение быстрое... Каноэ существенно маневреннее, чем классика. И, в отличие от каяков и байдарок, обладает большим внутренним объемом, удобнее грузы перевозить. Надо будет прикупить парочку. Пых-пых... Метров четыреста уже, кстати.
И с плеч моих как груз упал -- такова великая сила спокойного слова.
Что ты медлишь, люди ждут!
От нахлынувшей злой собранности я попал в цель первым же выстрелом, краем сознания понимая, что грохот начавшего боевые действия "Зауэра" добавляет людям на палубе уверенности в своих силах точно так же, как в древности залп лучников добавлял сил замершим в ожидании удара шеренгам копейщиков. Передний гребец выпустил из страшной лапы весло, схватился за грудь и осел -- остальные, громко зарычав, прибавили, и передовая лодка ничуть не потеряла в скорости.
