провел этот день в лежачем положении! Но… Я, закончив бритье и освежаясь папиным одеколоном, уставился в зеркало. Ну что, довыделывался? За тремя зайцами погонишься…
Ладно, не будем о грустном! Мне еще завтракать и собираться. И думать, что одеть. Что надо тепло и так понятно. На улице уже снег и под ногами мерзко хлюпает. Благо, полусапожки, которые Сереге купили еще перед армией, пришлись впору. Теплые, с мехом. Что еще студенту надо? Я, конечно, предпочел бы хорошие ботинки с толстой подошвой, но здесь не до жиру. Обувь и в этом мире стоит хороших денег. Одежа, в СССР, вообще, не дешева. Особенно импортная и модная.
Проблема больше состояла в том, что после холода мы направим свои стопы в какое-либо заведение. Наверняка парни и девчонки для такого случая отложили деньгу. Так что под куртку стоит надеть нечто приличествующее.
«Ха-ха! Веду себя совсем как девчонка!»
Вот им сейчас предстоит более сложный выбор. Теплые штанишки или сексапильные юбочки? Как все-таки хорошо, что я обратился в тело парня. Как представлю, что напяливаю на сиськи лифчик, так дурно становится. Кстати, ни разу не читал о переносе попаданца в тело женщины. Что-то лично мне такой опыт не улыбается. Давайте, ребята, уж экспериментировать в третьей жизни!
По мокрым мосткам Поморской особо не побегаешь, так что выхожу на дорогу. Все равно машин практически нет, день-то праздничный! Совершенно не удивляюсь толпам народу, что прут в сторону Набережной. Именно там и на главном проспекте города имени Павлина Виноградова, в народе «Павлиновки», собираются колонны для праздничной демонстрации. Нет, не так. Демонстрации! Будущим поколениям уже не понять этого священного для советских людей праздника.
«Куда идешь? Да на демонстрацию!»
Для россиян майские праздники — это в первую очередь теплые деньки для посиделок с шашлыками. Четвертое ноября невероятно странное торжество единения одной башни Кремля с другой. День Независимости от непонятно кого народ терпит лишь ради лишних летних выходных. Осталось, конечно, один священный для большинства праздник, что нас на самом деле объединяет — День Победы. Да и то, его все норовят превратить в некий балаган.
Обязательная парочка дурацких свежих мылосериалов будто бы про войну, где в приказном порядке на фронте крутят лихие романы, санитарки с дутыми губами и ярким мэйком и в короткой юбчонке показывают умирающим сиськи. Наши супермены в необмятых гимнастерках кладут немчуру сотнями. Или, наоборот, с палками идут в атаку на пулеметы. Ну еще покажут испуганно не в прайм-тайм несколько старых шедевров для галочки. А дальше… власть сама по себе, народ сам по себе, ну а быдлу лишь бы дай повод напиться и обвешаться псевдопатриотическими наклейками. И лишь тонкий поток поисковиков и собирателей крупиц истории занимается настоящим делом. Хоронит павших, ищет их имена, записывает на скрижали вечности. Так и живем.
Да, о чем это я?! Вон сколько их, по-настоящему веселых, целенаправленно движется к своим коллегам и однокашникам. Я не успеваю крутить по сторонам головой, мне все интересно. Так получилось, что в школе я ни одного раза не участвовал в октябрьской демонстрации. Меня со скрипом по справке, но отпускали во время каникул в походы. В конце восьмидесятых сие действо уже было не таким обязательным и знаковым, так что я его также пропустил. А здесь прям кожей ощущаешь разлившиеся в воздухе праздничное настроение, бодрость и предвкушение. Откуда-то спереди доносится бравурная музыка, на лицах людей улыбки. Они держат красные флажки, у многих в руках разноцветные шарики, на одежде кумачовые бантики. Мужчины тащат на плечах, пищащих от радости, детишек. У них и в самом деле праздник!
Со стороны кажется, что это глупость несусветная. Демонстрация чего? Хорошего настроения или единения народа с партией? Или крепости трудового коллектива? Провести часть выходного дня на холоде и морозить сопли в ожидании главного действа? Затем бодрым шагом прошествовать мимо кумачовой трибуны, выслушать невнятные речевки и приветствия от неизвестных тебе людей? Смысл сего странного для человека будущего действа? Я еще раз оглядываюсь и одергиваю себя сам.
Ты сам-то почему вперед скачешь, как обкурившийся гончубаса козлик? Что, значит, почему? Там же твои друзья, Иришка и прочая веселуха. Вот и тут люди еще не потеряли ощущения чуда, которые и есть праздник. Сейчас мужики втихаря остопарятся в теплых компаниях, потравят несколько свежих анекдотов, постебутся над начальством, увидят знакомых, с которыми редко пересекаются на работе. А затем наполненные праздничным ощущением пойдут в гости, или будут их принимать их сами. На столах уже разложена немудреная снедь, разбавленная запасенным к празднику дефицитом. Для чего еще этот дефицит и нужен? Правильно — чтобы прихвастнуть в честной компании своими возможностями. Здесь это статус, как в будущем «Мерседес» в гараже. В холодильнике ждет своего святого часа бутылка беленькой, для женщин припасено красненькое, сладкое или сухенькое, по вкусу. Эстеты накопили и на многозвездочный. Пироги пышут на кухне жаром, детвора в нетерпении прыгает по комнатам. Лепота! Много ли нам на самом деле в жизни надо?
Зажрались вы, господин капиталист!
— Серега!
Впереди институтской колонны стояли спортфаковцы. Им нести самые тяжелые транспаранты и знамена. Я только успевал подавать для рукопожатий руки. С одними познакомился еще на картошке, с другими в институтском спортзале. Некоторые из парней уже были навеселе. Предлагали и мне, но я отказался. Мне еще с Иринкой целоваться! Наших нашел быстро. Мне попеняли за задержку, а я тут же начал проверять наличие всех в строю. Ноябрьская демонстрация, вещь серьезная, важнее майской. Отсутствовать можно лишь по причине смерти. Я это не утрирую, нам так куратор сказала. То ли Селькова пошутила так или все на самом деле было серьезно, не знаю и знать не хочу. Но по комсомольской линии проблем можно было получить точно! А вылететь из комсомола здесь смерти подобно. Карьеру будущую порушишь в момент.
— Опять Кирюха опаздывает!
— Не знаю, какого лешего он вчера к себе в Северодвинск поперся. Сейчас там на вокзале такие давки!
— Дело не в них, — заметила наша записанная активистка, комсорг и к тому же северодвинка Зина Шайбутдинова, — автобус сегодня идет к железнодорожному вокзалу, а не сюда
— Выйдет на Урицкого с Обводным и доскачет, — усмехнулась Катька Позднякова. Опять у нее замысловатый локон из-под шапочки торчит. Да и одета деваха очень уж по-модному. Папа, моряк или мама со связями? Город у нас портовый, и по сравнению с кондовым средним поясом РСФСР мы выглядим более продвинуто. Это
