– Узнать, кто и…?
– Просто узнать. Но, предупреждаю, одно только имя меня не устроит. Мне нужны будут доказательства.
– Пожалуй, я возьмусь за это дело, – сказал Липец. – Неплохо бы получить аванс.
Я отвязал от пояса кошель и положил его на стол. Здесь пятьдесят семь золотых – все что у меня есть с собой. Могу добавить еще сотню, но для этого надо будет взять деньги в банке. Остальной расчет после выполнения работы. Не будет результата, не будет и расчета.
– Идет, – согласился Липец. – Где и когда можно будет получить эту сотню?
– В Родерике через десять дней. Деньги вручит мой человек.
– Кто именно?
– Он у ворот. Если Вы не против, я позову его сюда.
– Сейчас отдам распоряжение, и его пропустят.
Я подошел к окну и крикнул.
– Сонъер, тебя сейчас проводят в дом.
Охотник чуть поклонился, показывая, что понял.
Барон позвонил в колокольчик. На звук появился невысокий человек неброской внешности.
– Деньги получит он, – сказал Липец.
Через пару минут в комнату вошел Сонъер.
– Запомни этого человека, – я кивнул в сторону неброского. – Через десять дней около городского банка Родерика ты вручишь ему сотню золотых.
– Понял, мастер, – отозвался охотник.
– Возвращайся к мечникам. Я задержусь недолго.
Сонъер исчез, исчез и человек Липеца.
– Остался один вопрос, который я не могу не задать. Где можно найти Допра?
– Я не знаю где он сейчас, – отозвался Липец. – Он часто бывает в Рейте. Это городок в двух днях пути на северо-восток. Там ли он сейчас, мне неизвестно. Могу уточнить.
– Не стоит.
Указанный город был почти у нас на пути. Раз уж удалось вырваться в Абудаг, я решил съездить в Родерик и попробовать поискать следы Найи и Нимли. Заглянем и в Рейт.
– Как я могу передать вам результаты нашей работы? – спросил Липец.
– Если удастся что-то узнать, оставьте для меня сообщение в любом из наших торговых представительств. Скажете, «срочное послание без адреса для виконта», и сообщите то, что посчитаете нужным.
– У Вас хороша налаженная система курьеров, виконт, – Липец переплел пальцы рук. – Если бы Вы разрешили мне пользоваться ею в своих целях, цена за работу могла бы быть гораздо меньше.
– Система курьеров? – я сделал вид, что удивлен. – О чем Вы? Обычная купеческая почта, такая есть у многих. Да и послание с ней может отправить любой желающий. Вам тоже не воспрещается.
Барон с сомнением покачал головой.
– Некоторые новости доходят гораздо быстрее, чем идет любой торговый караван.
– Байки. Или чья-то личная инициатива.
Не для того я строил систему курьерской почты, чтобы сдавать ее в аренду подозрительным личностям.
– Что ж, нет так нет, – согласился Липец. – Наш договор остается в силе. Рад был побеседовать.
Мы попрощались, и я вернулся к своему отряду.
– Уезжаем.
Мы развернули коней.
– Так Липец не при чем? – спросил Сонъер.
– Не знаю, – признался я. – Его слова показались мне убедительными, но полностью исключать его причастность я не стал бы.
– Позволите спросить, мастер?
– Спрашивай, – разрешил я. Сонъер не просто служит у меня, он почти друг.
– О чем Вы договорились с бароном?
– Это не секрет. Он обязался узнать, кто нанял Допра.
– Так Липец теперь на нашей стороне?
– Вот уж никоим образом. Такие как Липец всегда на одной стороне – на своей собственной. Возможно, ему удастся что-нибудь разузнать. В таком случае он получит свои деньги, но это не означает, что в дальнейшем он не будет работать против нас. Более того, он и сейчас может сработать против нас. Именно поэтому мы направимся в Рейт как можно быстрее. Очень быстро узнаем, там ли Допр и так же быстро исчезаем из города. Я буду чувствовать себя спокойнее, если Липец не будет осведомлен о нашем местонахождении. От этого любителя половить рыбку в мутной воде всего можно ждать.
– Думаете, он работает на противника?
– Он работает на себя. Липец игрок. Игрок азартный и непредсказуемый.
– Но Вы же его переиграете, мастер?
– Я предпочитаю не играть в его игры. Игра ради игры меня никогда не привлекала.
– Тогда зачем?
Сонъер не продолжил, но вопрос его был ясен и без того.
– Зачем я поручил ему дело?
– Да.
– Я уже пришел в его дом. Зачем и почему – ты знаешь. Если бы не этот визит, я предпочел бы не привлекать его к этому делу. Так или иначе – он уже в игре. Будем надеяться, что приз покажется ему достойным, и он не станет играть против нас прямо сейчас. Но вместе с тем поспешим.
Неспешным шагом мы направились к городу, но лишь только поместье Липеца скрылось из вида, я подозвал Дванта.
– Вы знаете дорогу на Рейт?
– Конечно, виконт.
– Мы направляемся туда.
– Завтра утром? – поинтересовался наемник. До заката оставалось не более пару часов.
– Немедленно и как можно более быстрым аллюром.
Двант удивленно покачал головой, но возражать не стал.
– Как скажете, виконт.
Мы пришпорили коней и направились галопом следом за Двантом, который хорошо знал дорогу.
Мы достигли придорожного постоялого двора уже в сумерках. Взмыленных коней приняли заспанные конюхи. Не смея возражать в полный голос, они недовольно ворчали. Пришлось заплатить им несколько медяков сверх положенной суммы за позднее беспокойство. Пустяк, но если учесть, что у меня почти не осталось денег… Оставшееся серебро пошло на оплату постоя, ужина и завтрака. В результате я остался с пустыми карманами.
– Завтра в путь с рассветом.
– Зачем такая спешка? – удивился Двант. – Сегодня скакали как ошпаренные. Завтра намечается то же самое.
– Есть причины. Поверьте, уважаемый, они довольно веские.
Пересказывать наемникам свой разговор с Сонъером я не собирался.
Быстро съев поздний ужин, мы разошлись по комнатам с тем, чтобы встретиться в обеденном зале не заре.
Рассвет едва занимался, посетителей в общем зале почти не было, но повар уже гремел на кухне посудой. Вот кому приходится вставать на самом деле рано. Когда первые посетители спустятся в зал, завтрак уже должен быть готов. Может, повар вообще не ложится спать? Определенно есть в нем что-то героическое. Его работа не видна на первый взгляд, мы привыкли оценивать лишь ее результат, не всегда вспоминая того, кто его приготовил. Результат, кстати, был весьма неплох.
Отдав должное завтраку, с первыми лучами солнца мы пустились в путь.
Выпавший за ночь небольшой снежок хрустел под копытами коней. Какие здесь все же замечательные зимы. Мороз невелик, десять сантиметров снега – норма. Если случится выпасть пятнадцати сантиметрам, зима считается многоснежной. Да и по протяженности зиму не сравнить с нашей российской. Я уже стал забывать какая она – настоящая зима, и о том, что я родом не отсюда, вспоминаю нечасто. Семья, многочисленные друзья – все это привязывает. Где наш дом? Наверное, там, где нас ждут. Около семи лет я в этом мире. Так случилось, что количество тех, кто меня ждет здесь, стало значительно больше, чем было на родине. Не сразу. Были и годы скитаний, в поисках своего места, и отчаяние, когда опускались руки, и почти смертельная тоска, когда хотелось разом покончить со всем. Был тяжелый труд по добыче хлеба насущного. Я многое знал, но знания эти были никому не нужны. Я менял города, пробовал себя в разных видах деятельности. И так долгие три года.
