Все начало меняться, когда я встретил гномов. Они считают, что я спас их долину от набега. Это действительно так, но стоит еще посмотреть, кто кого спас. Я считаю, что обязан гномам не меньшим. Получить достойную цель и вернуть почти утраченный смысл дальнейшей жизни – это ли не достойная плата. Для меня это куда более ценно, чем все финансовые выгоды от дел, затеянных совместно с этим народом. О многочисленных друзьях среди гномов вообще говорить не стоит. Слово мастера и верность в дружбе для любого гнома понятие нерушимое. Это ли ни достойная награда.
А затем, как это часто бывает, жизнь, сделавшая поворот, принесла мне новые подарки. Встреча с Найей. С моей амазонкой. Любовь – не побоюсь этого слова, порою дискредитируемого стоящей за словами пустотой. Есть слова, которые нельзя употреблять попусту. Слишком они весомы, слишком значимы. Но когда сердце начинает учащенно биться в груди, стоит лишь представить милый образ, иного слова я не нахожу. Есть и другие привязанности. Например – Лесли. Парнишка попросился ко мне на службу в пятнадцать лет. Он потерял отца при обороне долины гномов. Тогда люди из ближайших деревень вынуждены были стать плечом к плечу с гномами, чтобы совместными силами отбить набег кочевников. Некоторые из них пали в битве. Гномы помнят об этом, людей из ближайших деревень в долине встречают довольно дружелюбно, если тем выдастся случай заглянуть по делам.
Вообще-то к гномам надо привыкнуть. Тем, кто их не знает, сложно понять их характер, поэтому отношения с людьми у них часто бывают непростыми. Гномы любят похвалиться, но в этом нет тщеславия. Порой они бывают задиристы, но при этом совершенно беззлобны. К сожалению, все это видно не сразу. Стоит узнать их как следует, и мнение меняется в лучшую сторону. Хорошо хоть с соседями они начали общаться, это обещает некоторые перспективы. Да и активная торговля, которую они с моей помощью ведут последние годы, способствует взаимному общению гномов и людей.
Да, о Лесли. Считается, что он у меня на службе. Так же, как Сонъер и Манга. Но, право, я слишком привязался к этому парнишке. Почти как к сыну. Чувствует ли он это? Не знаю. Парнишка вырос. С момента битвы в долине гномов минуло четыре года. Иногда я ловлю его на том, что он откровенно копирует мои привычки.
Кроме самых близких друзей немало вокруг и тех, кого я с чистой совестью назову приятелями. Тот же барон Людвиг из вольного города Гремена, или оба его сына, или купец Лотус из Родерика. Накоротке мы не сошлись, встретиться и поговорить с ними я всегда рад.
Вот так и получается, что вокруг меня очень много людей, которым я дорог и которые дороги мне. Сказал бы мне кто-нибудь четыре года назад, что все обернется так, никогда бы не поверил. Жизнь любит удивлять. То ли в награду за то, что не отчаялся, не зачерствел сердцем, не стал равнодушным. То ли у нее другие резоны. Так что, несмотря на постоянные трудности мне ли сетовать на судьбу.
– Мастер, а как мы будем искать Допра? – поинтересовался Сонъер.
– У меня есть с собой штук пять его портретов. Раздадим людям и отправим их по тавернам. Если Допр в городе, кто-то его должен был заметить. Личность колоритная.
Двухдневный путь мы проделали за день с небольшим и уже к вечеру достигли городка Рейт. День скачки всех утомил. Недовольные наемники ворчали. Но на отдых располагаться было рано.
– Сонъер, у тебя деньги есть? – обратился я к охотнику.
– Четыре золотых и несколько серебрушек, отозвался тот.
Немного, но у меня не было и того. Все свои деньги я отдал Липецу. Можно было оставить несколько золотых, но доставать и отсчитывать деньги из кошеля… Как-то это несолидно. Что называется, произвел впечатление – бросил без счета кошелек на стол. Оставшиеся в карманах несколько серебрушек оставил на постоялом дворе. Как теперь без денег добраться до Родерика, ума не приложу. Можно было разжиться деньгами на одной из наших почтовых станций, но мы уклонились от маршрута, на котором они стоят.
– Не возражаешь, если я займу у тебя эту сумму? В Родерике все верну.
– Разумеется, мастер, – Сонъер не колебался ни секунды, отвязав от пояса кошель, он протянул его мне.
– Двант, вот тебя два золотых, – я протянул наемнику монеты, – разменяй их и разошли людей ужинать по разным заведениям. Пусть расспрашивают вот об этом человеке. Видел ли его кто-нибудь в городе? Здесь ли он сейчас?
Я раздал наемникам имеющиеся в моем распоряжении портреты Допра.
– Два золотых на двадцать человек? Не разгуляешься, – отметил Двант.
– Некогда гулять, надо работать. На то чтобы поужинать хватит.
Если быть скромным, хватит и не на один ужин, но говорить об этом я не стал. Ребятам предстоит основательно потопать по городу, так пусть хотя бы удивят себя шикарным ужином или не удивляют, а положат в карман по паре серебрушек, ограничившись ужином скромным. Главное, чтобы задание выполнить не забыли.
Мечники рассыпались по городу и вернулись на определенный для ночевки постоялый двор уже затемно.
Сведения были неутешительными. Допра в городе опознали, но здесь ли он сейчас было неизвестно. В гостинице, где он обычно останавливался, ответили, что не видели его уже несколько недель. Нельзя сказать, что я был разочарован. Не получилось так не получилось. Не проверить полученную информацию тоже было бы неправильно. Зато теперь ни что не отвлекало от пути в Родерик. В городе мы не стали задерживаться ни часа сверх необходимого. С утра пустились в дорогу.
Отклонившись еще к северо-востоку, мы вышли, наконец, на дорогу, оборудованную нашими почтовыми станциями. Наемники об этом не знали, как не знали и о том, что обед в очередном трактире нам подан бесплатно, бесплатно накормлены и почищены кони. В кошеле же моем, напротив, появился десяток золотых.
Почтовые станции открывались на наши деньги, но почти все их доходы шли на поддержание функционирования курьерской службы. Получение на станции денег наличными было случаем исключительным, но был предусмотрен и такой вариант. Как раз на случай полного отсутствия денег у путешествующего через почтовые станции.
Через неделю путешествия мы достигли Родерика.
Город почти не изменился. Мне приходилось бывать здесь не раз. Самое первое наше торговое представительство мы открыли именно в этом городе. Товары с юга реализовать через него получалось с трудом (в Родерике было достаточно купцов, предпринимающих самостоятельные походы на юг), за исключением стекла. Стекло уходило влет по высоким ценам в любом из наших представительств. Стекольный завод в Гремене до сих пор не мог обеспечить своими изделиями всех желающих. Гномы, как соучредители производства стеклом грузились без очереди. Как оказалось, это немалое преимущество. Кузнечные изделия гномов тоже расходились хорошо и пользовались устойчивым спросом.
