Хагрид убрал деньги и снова улыбнулся.
— А я тут тебе кое-кого принес.
— Ух ты! — я полез в рюкзак за бумагой и карандашами. Хагрид тем временем надел кольчужные перчатки, взял стоящий у камина металлический ящик, на который я до этого не обращал внимания, и поставил его на стол. Ящик был заметно раскален.
— Ты вот мне о змеях давеча говорил… — начал он. Я вытаращил на него глаза:
— Там змея?!
— Спокойно! — засмеялся Хагрид. — Я тут на днях вспомнил, что есть пара видов, которые не впадают зимой в спячку. Зима для них как раз самое время… знаешь, на нарлов охотятся да за фестралами подъедают… В общем, это магматический питон.
— Магматический питон? — я впервые слышал такое название.
— Вообще они скорее червяки, — объяснял Хагрид, любовно поглаживая раскаленный ящик. — Живут под землей, глубоко забираются… говорят, могут рыть норы на мили вглубь, чтобы до тепла добраться. Может, сказки, но кто знает… Вишь, как ящик раскалила? Горячая змейка!
Он приоткрыл крышку и пригласил меня заглянуть внутрь.
На дне ящика свернулось самое чудесное создание, какое мне только доводилось видеть. Змея была довольно большой, около метра в длину, и, казалось, состояла из жидкого пламени. Ее шкурка переливалась огненными цветами, начиная от ярко-оранжевого и заканчивая темно-бордовым, почти черным. За этими потоками цвета не обнаруживалось обычной для змей чешуи. Голова была вытянутой и овальной, действительно напоминая червячную, за исключением рта — он был обычным, змеиным. По обе стороны черепа располагались черные глаза под темными нависающими веками. Змея приподняла голову и взглянула на нас с Хагридом.
— Потрясающе! — прошептал я.
— Ну так! — Хагрид был доволен, что магматический питон пришелся мне по душе. — Только сам понимаешь, ему нельзя давать тут ползать — он все дерево пожжет.
— А как ты его поймал?
— Да они сейчас у фестралов околачиваются, подъедают, что осталось… кости там или что еще… обычно я на них и внимания не обращаю, а тут заметил одного и вспомнил про тебя. Они вообще-то не пугливые, так что я просто пришел с ящиком и вот… — Хагрид постучал по металлической стенке. Змея недовольно зашипела, приоткрыв темную пасть.
Я приступил к работе. Все это время питон лежал, свернувшись спиралью, и я попросил у Хагрида перчатки, чтобы достать его и рассмотреть поближе.
— Этого, конечно, не полагается, — засомневался Хагрид, — все ж таки опасно, но раз он такой смирный, то, пожалуй, можно.
Он снял перчатки и протянул их мне. Хагридовы перчатки доходили мне почти до локтя и были настолько велики, что в них, наверное, можно было просунуть голову. Это было не слишком удобно, поэтому я спросил:
— А можно их немного уменьшить?
— Уменьшить? — удивился Хагрид. — Ах, ну да… только потом верни обратно, а то они у меня единственные.
С третьей попытки я сотворил перчатки, более-менее подходящие мне по ширине, и аккуратно достал питона из ящика. Он не сопротивлялся, обвив крепкими кольцами мою руку. В этот момент Клык прыгнул к двери и залаял.
— Ну-ка кто там? — Хагрид поднялся, накинул шубу, толкнул дверь и вышел на мороз. Клык стремглав вылетел на улицу, и Хагрид отправился за ним, чтобы узнать, в чем дело. Я остался один и не преминул этим воспользоваться.
— Ты говорящий? — спросил я питона, не зная, понимает ли он меня. Питон развернул ко мне сверкающую голову и прошипел:
— Змееуст?
— Класс! — я едва верил, что у меня получилось. — Значит, ты понимаешь, что я говорю?
— Это ты понимаешь, что я говорю! — возразил мне питон. — Верни меня обратно в лес.
— Да, конечно, — сказал я, любуясь переливами его огненного тела. — Я просто хотел тебя нарисовать… и спросить кое о чем.
Тем временем перчатки Хагрида начали понемногу нагреваться.
— Что у тебя за интерес? — спросил питон, осматривая хагридову берлогу. — И что это за место?
— Ты знаешь о змее, живущей в замке? — поинтересовался я, поднимаясь и подходя ближе к печке на тот случай, если магматическим питонам нравится огонь. Питон вытянулся по направлению к печи, и я присел рядом с пылающими дровами.
— Слухи, — промолвил он. — Пауки разносят… но зачем мне обсуждать это с тобой?
— Пауки… — повторил я. — Вообще-то это не слухи. Вы ведь не выползаете сюда, к замку?
— Здесь ничего нет, одна суета, — ответил питон, едва ли не залезая головой в камин. — Так что насчет змеи?
— Тебе это интересно? — спросил я, прислушиваясь, не идет ли Хагрид. Питон повернул ко мне голову.
— Возможно. Но пока я вижу только твой интерес.
— Верно, — я кивнул. — Где я могу найти этих пауков?
— А ну домой! — раздался на крыльце бас Хагрида, и я вскочил с пола. Питон снова обвился вокруг моей руки. Перчатки были уже горячими. Дверь распахнулась, и в дом ввалился Хагрид, пропуская вперед Клыка.
— Вот ведь принесла нелегкая, — недовольно буркнул лесничий, сбрасывая шубу.
— Кого?
— Да этого… — Хагрид подошел к печи и поставил греться чайник. — Советы мне будет давать, знаток тоже выискался…
Я мгновенно понял, о ком идет речь, но поддерживать разговор в раскаленных перчатках было крайне неудобно.
— Я пойду его отпущу! — крикнул я и вылетел из дома.
Оказавшись у леса, я положил змею в снег. Тот мгновенно растаял до самой земли. Питон вытянулся и неторопливо пополз к деревьям. Я отправился следом за ним.
— Пауки — хищники, так что лучше тебе к ним не ходить, — сказал он, добравшись до первого дерева и оставляя за собой темную узкую проталину. — Но мы могли бы договориться. Добывать пищу зимой не так-то просто…
— Отлично! — воскликнул я. — Я принесу тебе еды, а ты расскажешь про эти слухи.
Вернувшись к Хагриду, я увеличил перчатки до их первоначального размера, закончил наброски, и мы с удовольствием перемыли косточки Локхарту, который пытался научить Хагрида, как правильно подкармливать нарлов, чтобы те не сбросили иглы. На прощание я еще раз напомнил ему о свитере и как бы между прочим попросил купить на оставшиеся галеоны какой-нибудь еды для магматических питонов.
— Это еще зачем? — недоверчиво спросил Хагрид.
— Ну… хочу их подкормить, — сказал я. — Зимой сложно добывать пищу.
— Это ж змеи, как ты их подкормишь-то? На опушку они не выползают.
— Выползут, когда узнают, что тут для них кое-что припасли, — сказал я, и Хагриду оставалось только пожать плечами:
— Я-то куплю, но если у тебя ничего не выйдет, придется скормить мясо фестралам.
Начался новый семестр. Я ошибся, посчитав, что Снейп решил меня не наказывать. В первую же субботу мне пришлось драить несколько котлов, отмывать колбы и флаконы и размалывать в мясорубке личинки сонных мух. Снейп больше не заговаривал со мной о Потайной комнате и родителях. Все время, пока я отбывал свою повинность в лаборатории, он с недовольным видом проверял чьи-то домашние работы, и я был уверен, что мало кто получит за них хотя бы "выше ожидаемого".
