Настя молчала.
- Вам не понравилось, Анастасия Сергеевна?
- Очень понравилось. Необычно, непонятно, но... Как бы это выразить: создаёт настроение, что ли. Большое спасибо. Спасибо за стихи. И за весь вечер тоже.
Мы уже стояли у входа в дом - как-то незаметно пришагали сюда под моё самозабвенное токованье. Я почтительно приложился к протянутой ручке и Настя упорхнула к себе.
Прямо не знаю: надо ли идти к Сокову докладывать, что дочь его доставлена в целости и сохранности?
Мои сомнения развеяло появление самого хозяина усадьбы:
- Всё в порядке, Вадим Фёдорович?
- Да, благодарю вас, Сергей Васильевич. Мне было очень приятно провести это время с Анастасией Сергеевной, - как-то вдруг я понял, что больше не смущаюсь.
- Вот и прекрасно. О чём беседовали?
- О разном. Немного о звёздах, немного о поэзии...
- Хорошо. Но я к вам по другому поводу, - Соков протянул мне раскрытую ладонь, - вы это имели в виду?
На ладони лежали четыре свинцовые пули.
- Разрешите? - я взял одну из них и рассмотрел поближе.
Оно самое: пуля с углублением, в которое уже вставили подходящий кусочек железа. Его сечение, разумеется, рассмотреть не представлялось возможным, но я был уверен, что всё сделано как надо.
- Очень похоже. Когда же ваши "левши" это сделать успели.
- Кто, простите?
Нда. Очередное "палево". Хорошо, что хотя бы с подполковником выкручиваться не нужно.
- Прошу прощения, Сергей Васильевич - сорвалось с языка. Просто через несколько десятков лет появится книга: "Левша". Про уникального мастера. Слово в моё время давно уже стало нарицательным - мастер высочайшего класса. Действительно удивили: так быстро и так точно изготовить по наброску на бумаге...
- Ну, это дело нехитрое. Думаю завтра с утра и проверим насколько полезно ваше предложение. Спокойной ночи!
- Благодарю вас. Желаю того же.
Спокойной мою ночь назвать было бы никак нельзя. Не из-за пуль, конечно. Из-за мыслей о Насте. Как я их от себя не гнал, как не обещал себе разобраться с этим попозже - фигушки. Ворочался полночи как та самая Маша из мультика: "Кровать у меня неудобная, подушка душная, одеяло кусачее...".
А подушка, зараза, действительно грелась постоянно и обжигала уши - только успевай переворачивать.
И чертовски хотелось курить. Вроде бы уже думал, что "спрыгнул". Сигареты кончились с месяц назад, раз уж такая "оказия", то решил бросить - не привыкать же к трубке. И, главное, получилось на удивление легко. Помучился пару дней, а потом отпустило.
Так нет же - опять захотелось. По-сумасшедшему. Вот хоть спитой чайной заварки.
Ещё до кучи эта парочка, с левого и с правого плеча, устроила разборки в моём черепе. То есть, конечно, не буквально "ангел-хранитель" и "бес искуситель" - чувства против здравого смысла:
- То, что влюбился он, и девчонка явно тоже - невооружённым глазом видно.
- Ничего не видно. Это только твои домыслы. Два хороших человека хорошо относятся друг к другу. Чего же ты сразу со своими гнусностями?
- Какие гнусности? Да перекрестись лишний раз! Я же про любовь!
- Знаю я твои приёмчики: "Про любовь!". Местный хозяин нашего хозяина в болоте утопит. В ближайшем. Никто "наш" здесь пока. Не отдаст подполковник дочку за непонятно кого. Так что заткнись и терпи.
- Уже давно не за "непонятно кого". За вполне состоявшегося мужчину. Дворянина. В чём проблемы?
- Как раз папаша-то прекрасно знает, что дворянин этот "дутый". А дочку свою обожает. И никогда её таким сомнительным альянсом не подставит.
- Это всё теоретизирование. А есть реальность. Влюбились они. Оба. И ничего ты с этим не сделаешь.
- Сделаю! Не позволю! Во всяком случае, пока. Изыди!
- Ну и ладно. Счастливо оставаться, чистоплюй!
В общем, где-то так. Уснул в полных непонятках, а наутро имелись и другие проблемы.
Сразу после завтрака были испытания "моего" изобретения: договорились, что Егорка и Тихон (а он ещё оказывается и стрелять умеет), будут на протяжении трёх минут палить из штуцеров по двум половинкам здоровенной колоды. Егорка стрелял обычными пулями, а Тихон "моими".
Было видно, что подполковник здорово волнуется, причём, я догадывался, что нервничал он по двум, взаимоисключающим причинам: ему хотелось и чтобы его верный "нукер" победил и, чтобы я оказался прав.
"Дрова" были установлены шагах в тридцати от линии стрельбы.
- Не бойсь, ваше благородие, - прогудел своим сочным басом Тихон, отправляясь на исходную, - я барину на охоте всегда ружья заряжал, а уж по такой здоровянине не промахнусь.
- Удачи тебе, - напутствовал я своего "ангела-хранителя".
Стрелки стали возле натянутой верёвки, ещё раз проверили оружие и, как по команде, дружно повернулись к подполковнику.
- Товьсь! Пали! - зычно проорал Соков.
Да уж! Как пела Алла Борисовна: "Настоящий полковник". - Натуральный 'командирский' РЫК.
Шарахнули два выстрела и стрелки, не сильно интересуясь, как они там попали, стали сноровисто перезаряжать свои ружья. Наверное, излишне говорить, что Тихон успел значительно раньше, мало того, он дал свой третий выстрел практически одновременно со вторым у своего визави. Ну а четвёртую пулю выпустил, когда не прошло ещё и двух минут. Больше зарядов не было. Скорострельность оружия с новой пулей была уже несомненна. Оставалось проверить поражающее действие.
Колоды принесли и замеряли щупом глубину, на которую ушли пули. Понятно, что в случае с новыми боеприпасами результаты были лучше. На четверть.
- Да, Вадим Фёдорович, - задумчиво протянул Соков, - знатный подарок для армии.
- Это ещё не всё: надеюсь, вы понимаете, что и дальнобойность такого оружия будет выше. Представьте реакцию противника, когда его атакующие колонны с запредельной дистанции частым огнём обработают наши егеря. А уж потом он получит плотный залп линейной пехоты в упор.
И всё это с ничтожными по сравнению с конечным результатом затратами от казны.
- Право я ещё не в состоянии до конца осмыслить то, что видел и то, что вы сказали... Но впечатляет!
- Это ещё не всё, Сергей Васильевич. Я почти наверняка успею изготовить некоторое количество пороха, который не даёт дыма при выстреле. Немного. Но если взять несколько лучших в армии стрелков, дать им такое оружие с бездымным порохом и научить стрелять из засады.
