— Кхм… — Багатур-Буланов старательно вчитался в документ, украшенный печатью иерейского перстня и еще гербом клана Мертвяковых — жутким черепом, — Так у вас же могила не оплачена. А цены могил на Павловском кладбище начинаются от двух миллионов рублей, насколько я помню…
— Это я уже обкашляю на месте, Ваше Высочество, — ответил я, — Вопрос тонкий, просто скажу, что у меня есть некоторые связи на кладбище. Имею в виду, с владельцами кладбища, а не с покойниками. Так что думаю, что мне дадут скидку. И кроме того, мне не требуется оплачивать могилу, чтобы ввезти тело в Павловск, для этого достаточно и вот этой вот бумаги.
— Ну, пожалуй, да… — поморщился Багатур-Буланов, — Но тут написано, что ваш батюшка преставился еще тридцать первого августа. Чего же вы ждали пять дней?
— Я собирал деньги на похороны, — пояснил я, — А тело, если что, забальзамировано по высшему уровню, так что травить благородный воздух Павловска трупными миазмами оно не будет, вот это я вам гарантирую, Можете понюхать, если хотите, Ваше Высочество.
— Нюхать не особо хочу, — еще больше скривил рожу Потап Потапович, — Но вот открыть гроб придется. Такие правила, уж простите. Государь изволил их ввести, со вчерашнего дня.
— Да открывайте, мне-то что, — я пожал плечами, — Покойнику уже все равно, мне тоже. Я ничего запрещенного не везу, и гор флекса у меня в гробу нет, я вас уверяю.
Мы прошли в вертолет, где уже стоял гроб.
— Закройте дверь, — приказал пилоту Багатур-Буланов.
Вошедший вместе с нами внутрь машины пилот нажал кнопку, стальная дверь почти беззвучно захлопнулась, на потолке тут же зажглись алые лампы.
Я не спеша отщелкнул запоры гроба и не без труда стащил громадную дубовую крышку, для чего мне даже пришлось активировать ауру.
К свету красноватых ламп присоединилось слабое голубое сияние — это сияли горы флекса, наркотика, которым был доверху набит гроб.
— Леший тебя забери! — в ужасе выругался Потап Потапович.
— Твою мать, — ахнул Полетовский пилот.
— Такие дела, — я просто в очередной раз пожал плечами.
— Но вы же секунду назад сказали, что у вас в гробу нет гор флекса! — выдохнул Багатур-Буланов, — А я сейчас вижу именно их…
— Ну так да, я соврал, — объяснил я, — Но там же снаружи стояли ваши люди. А вот тут, внутри вертолета, я думаю, мы уже сможем решить проблему… Нет?
Я вынул из бумажника две ассигнации по пять тысяч и аккуратно положил их поверх груд флекса.
— Черт возьми, да кому в Павловске вообще понадобилось столько флекса? — пробурчал Потап Потапович, — Резиденция Государя вроде всегда была чистой от этой гадости…
— Кому понадобилось — не скажу, — ответил я, — Это конфиденциальная информация, сами понимаете. Но могу сообщить, что будет хорошая вечеринка. У одного князя. Так что можете быть уверены, что долго этот флекс в Павловске не пробудет, он весь уйдет в носы магократам за пару часов. Так что никаких проблем. Вечеринка закрытая, насколько мне известно, и ни Государя, ни агентов Охранки на неё не приглашали. Так что проблем у вас не будет, Ваше Высочество.
Я достал еще две ассигнации по пять тысяч и положил их поверх двух других купюр.
Багатур-Буланов в очередной раз скорчил недовольное хлебало. А еще вдруг шмыгнул носом, вот этот звук был совсем уже недвусмысленным…
— Так вы попробуйте, Ваше Высочество, — предложил я, — Продукт высшего качества. От такого флекса даже сам Император Франции не отказался бы, уверяю вас. Так что жертв среди участников вечеринки не будет, все уйдут довольными, я гарантирую это. Флекс прямо из Немецкого квартала, а немцы знают толк в таких вещах. Попробуйте, не стесняйтесь.
Я зачерпнул горсть самых крупных и ярких кристаллов и насыпал их на широкую верхушку стенки гроба.
— Ну даже не знаю… — протянул Буланов.
— Тут и знать нечего. Вы не пожалеете, Ваше Высочество. Слово магократа!
— Ну не знаю…
Потап Потапович еще пуще зашмыгал носом, его нос явно жаждал протестировать качество продукта, но остатки чести сопротивлялись.
Но продлилась эта борьба носа и сердца недолго, уже через мгновение Потап Потапович достал из кармана мундира авторучку и растолок ей кристаллы вещества. Потом Багатур-Буланов взял одну из пятитысячных ассигнаций с портретом своего далекого предка — царицы Софии и разделил толченый флекс на ровные дорожки.
Одну из этих дорожек Потап Потапович с наслаждением занюхнул через ту же самую купюру.
В глазах Багатур-Буланова на миг сверкнула синяя магия вещества, его лицо сразу посвежело, а потом украсилось довольной улыбкой.
— Выеби меня леший! — воскликнул Потап Потапович, — Готов поклясться, что это и в правду шикарный продукт! Однако…
— Ну вот, а вы сомневались, — кивнул я и выложил поверх флекса еще пару пятитысячных купюр, — И, кстати, раз мой продукт вам так понравился — я не могу отпустить вас без подарка, Ваше Высочество.
Я вынул из кармана мундира заранее заготовленный пластиковый пакетик, а потом плотно набил его самыми крупными и сияющими кристаллами вещества.
Потап Потапович тем временем схавал еще две дорожки флекса, после чего из Багатур-Буланова от наслаждения аж полезла слабенькая золотая аура.
Я скорее сунул ему в руки пакетик с подарком:
— Возьмите, Ваше Высочество! От чистого сердца. И участники вечеринки будут не против поделиться с вами, я уверяю вас. Ведь только благодаря вам и вашей милости они получат целый гроб отличнейшего флекса…
— Ох, ну ладно, ладно, — Потап Потапович захлопал глазами и затряс головой, как какая-нибудь рок-звезда, получающая благодарности фанатов на концерте.
Судя по всему, уже упоролся в хлам.
— А теперь я спешу, если вы позволите, — напомнил я Потапу Потаповичу.
Буланов спрятал в карман пакет флекса, а потом обнял меня, как будто я был его сыном, вернувшимся домой после долгой разлуки:
— Мне приятно иметь с вами дело, барон Нагибин. Клянусь, если еще полетите кого-нибудь хоронить в Павловск — сразу же звоните мне, я всегда готов выдать вам разрешение на ввоз гроба…
— Ну конечно, Ваше Высочество! О чем тут вообще говорить…
— Собственно, тут есть о чем
