наши пилоты успели сбить два немецких самолета, а немцы смогли подбить один наш. Связавшись с "Лепестками" спросил, что с нашим летчиком? Мне сразу доложили, что летчик вывел самолет из боя и сразу выпрыгнул с парашютом, буквально минуту назад. Его наблюдают через ТЗК.
Наваляв совсем не литературным языком обеим «Лепесткам» за реальный проеб, сразу же приказал отправить на поиски нашего летчика третий БТР из взвода Осташева. Пока я занимался этим вопросом, "Шилки" пройдя на максимальной скорости около трех километров, выскочили на подходящие холмики, которые были немного в стороне от воздушного боя и принялись как на учениях ссаживать немецкие самолеты на землю. Наведение, очередь из нижних двух стволов, опять наведение, и уже очередь из верхних двух стволов. Среди немецких экипажей по моему возникла паника, их машины начали хаотично ломать почти идеальный круг, и тут наши истребители не растерялись, почти одновременно спикировали на бомбардировщики и каждый из них добился победы. От всей эскадры осталось около десятка самолетов, которые как тараканы при неожиданно включенном свете разбегались в разные стороны.
Я уже думал, что бой закончился, как увидел на экране ИКО, что с юго-запада к месту боя приближаются двенадцать самолетов. Судя по всему это тоже были истребители, скорость у них была явно выше, чем у наших, и что мне совсем не понравилось, что они приближались с набором высоты. Я с раздражением подумал: «Эх-х, еханный бабай!!! Если бы у них были запросчики "свой-чужой", все бы уже было ясно! Что же придумать? Тут я заметил что тройка наших истребителей кружит над парой наших "Шилок", а оставшаяся пара набрала высоту и видно прикрывает эту нижнюю тройку».
Схватив ПУ радиостанции, я вызвал "Шилку-11" и сообщив о новых гостях приказал дать очередь в направлении гостей. Хотя в ленте автомата, только каждый четвертый снаряд был бронебойно-зажигательный. Ведущий тройки быстро понял, что ему грозит и среагировал совсем нестандартно, вместо того чтобы уклониться от боя с превосходящим противником он стал еще больше прижиматься к земле, летя практически на бреющем полёте вокруг "Шилок". Между тем, гости разделились, четверка продолжала сближаться с набором высоты, а восемь самолетов начинали пикировать на нижнюю тройку наших истребителей. Понимая что очередь немецкого истребителя может вывести из строя машины, я хотел дать приказ всем вернуться назад в капониры, но вовремя сообразил, что движение сейчас только демаскирует технику. Вызвав на связь все машины, я уточнил все ли они замаскированы и получив положительный ответ, приказал замереть и не двигаться.
Лейтенант Осташев доложил о том, что замаскировался, замер и все понял, при этом добавил, что летчика нашли, он висел на дереве и был без сознания. Его аккуратно сняли, и после того как его осмотрел дивизионный фельдшер уложили в БТРе. Фельдшер не нашел ни чего страшного, видно ударился о дерево когда приземлялся и потерял сознание. Сейчас его приводят в себя. Во избежание эксцессов летчика разоружили. В кармане гимнастерки нашли документы на имя…
— Стоп! Стоп!! Стоп!!! Лейтенант!
— Парашют сняли, чтобы не отсвечивал, БТР загнали под деревья.
— Все?
— Да!
— До связи.
За то время, что я разговаривал с лейтенантом, воздушная обстановка опять изменилась. Немецких истребителей стало на два меньше. Понимая, что зенитчиков выдвинутых ЗСУшек отвлекать нельзя, я связался с комбатом-2 капитаном Шляпкиным и попросил рассказать, что он видел. Он ответил что видел все прекрасно. Восьмерка немецких истребителей парами с небольшим разрывом по времени пикировала на звено наших самолетов. Пока последняя пара пикирует, первая, вторая и третья пары успевают набрать высоту и снова начинают свою карусель. Так вот твои орлы умудрились сбить последнюю пару так, что остальные этого не заметили, сейчас немцы осматриваются, видно хотят понять откуда к ним прилетело. Теперь я понял как все произошло. С верхней парой наоборот, не все было благополучно, там произошел размен один на один. Наш летчик остался один против трех, и сейчас он крутился как мог. Бой постепенно смещался на восток ближе к позициям вторых и третьих машин обоих взводов. Парашюты сбитых летчиков плавно спускались к земле.
Нижняя шестерка не обнаружив, кто сбил их товарищей снова начала выгадывать момент для нападения. Выбрав удобный момент они уже вшестером начали пикировать на тройку наших самолетов, которая продолжала стричь винтами траву, что бы был хоть какой-то шанс выжить. Но в этот раз немцы решили выходить из пике не вверх, а в стороны, причем каждая пара в свою, не подозревая что выскакивают прямо под скорострельные автоматы "Шилок". Меньше чем за минуту с нижней шестеркой было покончено. Тройка И-16 сразу кинулась вверх на помощь своему товарищу. Немцы поняв, что остались одни, дав форсаж, набрали высоту и ушли в сторону Польши. Наши сделав круг над полем боя тоже развернулись и пошли вчетвером на свой аэродром.
Тем временем вышел на связь капитан Шляпкин и сообщил, что он засек места приземления летчиков, которые выпрыгнули с парашютами. За ними направились БТРы бывшие в охранении "Шилок". Уже через пятнадцать минут, БТРы доставили к штабу всех трех летчиков. Приняв доклады от всех экипажей о том, что потерь убитыми и ранеными нет, вся техника исправна, я доложил подполковнику Нечволодову о результатах боя. Уже после того как вся техника вернулась на исходные, я взглянул на часы и с удивлением осознал что, весь бой занял не более двадцати минут. Честно говоря, мне показалось что прошел целый день. Этот день, который историки впоследствии назовут самым длинным днем, был еще впереди, а мои электронные "Сейко" которые я купил за чеки "Внешпосылторга" показывали шесть двадцать утра двадцать второго июня 1981 года, понедельник.
Интерлюдия
Штаб второй группы
55 эскадры люфтваффе
г. Клеменшов, Польша
