Англичане были очень довольны. Главное, мы договорились, что мои песни прозвучат в нашем эфире только через четыре дня, начиная с сегодняшнего. Завтра их начнут крутить в Англии, поэтому три дня — это нормальный срок и за такие деньги мы можем подождать. Мы быстро подписали контракт и Ситников получил чек на один миллион фунтов стерлингов. Вся процедура заняла у нас меньше часа, поэтому я ещё успел сбегать и забрать свои пять пачек чеков крупными купюрами, часть которых положил в карманы пиджака, а часть — в сумку, где до этого в одном из отделений лежали подарки для сотрудников агенства. Когда я вернулся в кабинет Василия Романовича, то он с кем-то разговаривал по телефону.
— Мне только что подтвердили, что деньги поступили на корреспондентский счёт нашего банка, — сказал Ситников, кладя трубку. — Но на счёт нашего агенства их зачислят только после обеда, поэтому с тобой мы рассчитаемся в понедельник. Так что прощаемся до понедельника. Надеюсь, что за выходные ты больше никого не убьёшь.
— Постараюсь. А вы подыщите мне, пожалуйста, тир, где бы я мог пострелять от души. А то вчера сделал всего два выстрела и даже не почувствовал. А сегодня свой ПМ придётся разбирать и долго чистить.
Ну вот, ещё кучу дел сделал. Осталось в ЦК ВЛКСМ всё закончить и можно ехать домой. Забыл, надо обязательно там пообедать в их замечательном буфете и обязательно взять десяток устриц. А то Солнышко настроена на вечер очень решительно, надо постараться свой же рекорд побить. Главное, чтобы по дороге никто из женщин меня не перехватил. Тут ещё Маша с Прокловой на горизонте маячат. А то, я как шмель, который «на душистый хмель», опылю их по дороге и на домашнее опыление меня уже не хватит. Я, конечно, шучу, но всякое может случиться.
На часах ещё не было двенадцати, но я решил ехать к Пастухову и там найти Вольфсона. Александра Самуиловича я увидел ещё когда только вошёл в здание. Он шёл по коридору с какой-то молодой симпатичной сотрудницей и о чём-то с ней разговаривал. Увидев меня, Вольфсон поздоровался и попытался представить мне свою спутницу. Девушка, когда увидела меня, впала в ступор, как вчера мои помощники при виде Пугачевой. Моя популярная внешность и две Звезды действовали на девушек завораживающе. Александр Самуилович с улыбкой наблюдал реакцию своей собеседницы на меня. Тот ещё естествоиспытатель выискался. Нравится, видите ли, ему наблюдать за замешательством красивых девушек при моём появлении.
А девушка была действительно красива. Да, так ведь точно до дома можно не доехать. Но вот девушка отошла от моего неожиданного появления и Вольфсон, со второй попытки, мне её представил. Оказалось, её зовут Наташа и она работает здесь в отделе, который занимается подготовкой документов организаций, похожих на наш центр.
— Очень приятно познакомиться с такой очаровательной девушкой, — сказал я, протянув ей руку для знакомства, которую она бережно, как будто боясь уронить и разбить, пожала своей маленькой и тёплой ладошкой.
Есть тактильный контакт. Я получил четкий сигнал, что я Наташе очень нравлюсь. Я и в прошлой жизни был кинестетиком, а здесь у меня вообще все чувства обострились. Вот кто меня сегодня утром дома сладким соблазнял? А тут, между прочим, тоже сладкое есть и очень даже ничего. Основная ошибка женщин заключается в том, что они считают, что после третьей постели с ними мы уже полностью стали их добычей. И что мы никуда от них уже не денемся и нас можно переодически, чтобы не сорвались с крючка, приманивать на сладкое. А сладкого кругом полно и это сладкое уже меня считает сладким. Вывод простой: дай утром мужику перед завтраком сладкое и до вечера его на чужое сладкое не потянет. Есть, конечно, исключения и о себе я из скромности умолчу.
Наташа от моего комплимента зарделась, что дало мне возможность ещё раз убедиться, что я ей небезразличен. Видимо, как и у Маши, вся её комната обклеена моими фотографиями.
Я решил совместить приятное с полезным и пригласил всех в спецбуфет.
— Но он же только для руководства? — попыталась вяло сопротивляться Наташа.
— Так я и есть руководство. Я член ЦК и дважды Герой Советского Союза.
Мои слова произвели на Наташу магическое действие и она безропотно пошла с нами. Меня в буфете встретили улыбками и показали на свободный столик у окна. Сегодня нас обслуживала другая девушка, но тоже очень любезная. Видимо, прежняя официантка рассказала, что получила в качестве чаевых и я не собирался расстроить её ожидания. Я не стал даже читать меню, а заказал по памяти тоже самое, что-то вчера. Вольфсон решил почитать сначала меню и, как я, удивился здешним очень низким ценам.
— Наташа, — обратился я к девушке, — вы не стесняйтесь. Я сегодня англичанам продал пять своих песен, поэтому денег у меня на всё хватит.
Это её приободрило и она заказала себе тоже королевские креветки и чёрную икру. Ну вот и умница.
— Александр Самуилович, — обратился я к своему администратору и будущему заместителю моего центра, — пока нам принесут заказанное, вы, пожалуйста, введите меня в курс дела.
Прослушав доклад Вольфсона, иногда прерываемый нескорыми добавлениями и уточнениями Наташи, я понял, что сегодня он всё здесь закончит. Судя по словам Александра Самуиловича, основную часть работы с документами выполнила Наташа, что не могло остаться без вознаграждения.
— Наташа, — сказал я, когда мы немного утолили голод первым блюдом, — я так понял, что вам нравятся песни нашей группы и поэтому вы досрочно, на одном своём энтузиазме, сделали всю работу очень быстро.
— Да, — подтвердил Вольфсон, — без Наташи я бы провозился намного дольше.
— В качестве благодарности за ваш бескорыстный труд я дарю вам наш английский диск, который, говорят, в Москве пока не достать.
Я вынул из сумки, где всегда носил, в качестве подарков, наши пластинки и другие вещи с нашим логотипом, наш диск, расписался на обложке и протянул девушке. Наташа сначала отнекивалась, но по глазам было видно, что об этом нашем диске она только слышала, но мечтала когда-нибудь его приобрести. И тут вот он, у меня в руках и я при ней его подписываю. В результате она прижала его к своей груди, и я хочу сказать немаленькой, и клятвенно пообещала доделать все бумаги и сама зарегистрировать наш центр в течение часа.
Поблагодарив за обед, Наташа убежала выполнять обещанное.
— А девушка-то красавица и в вас по уши влюблена, — сказал Вольфсон, допивая кофе.
— Я это заметил, — ответил я. — У меня в отношении неё другие, далеко идущие, планы. Вам нужны хорошие помощники?
— Конечно, нужны. Я вас понял, вы хотите забрать её в свой центр.
— Хочу. Она ведь только после института?
— Да, она рассказала, что только в прошлом году его закончила.
— Ну вот, нам, как раз, такие и нужны. У нас же молодёжный центр. Да, я понимаю, что главбух не может быть двадцатидвухлетней девушкой. Но других надо набирать именно молодых, но толковых и преданных нам. Улавливаете?
— Конечно. Главбух у нас будет не очень молодая, но очень опытная женщина. Она должна скоро подойти. А остальных я буду подбирать помоложе и без согласования с вами не стану принимать на работу.
Потом пришла Зинаида Павловна, наш главный бухгалтер. Она была возрастом лет под пятьдесят, но старалась выглядеть молодо за счёт косметики и модной одежды. Внешне она мне понравилась. Мы с ней поговорили о перспективах нашего центра и о той начальной сумме, которая была необходима на первое время, чтобы набрать людей и купить нужные нам предметы мебели и необходимые для работы вещи. Ведь здание будет сдаваться пустым, а у Пастухова просить не хотелось. У неё уже была готова черновая смета и по её прикидкам нам требовалось на май порядка восьми тысяч рублей. Вот так, практически «Волга» уйдёт на расходы. Но обладая моими средствами, это было нормально.
— Хорошо, — сказал я, доставая пачку сторублевых купюр, которые я предусмотрительно захватил из дома, зная, что разговор сегодня пойдёт о деньгах. — Вот вам десять тысяч рублей на май. Расход я потом проверю. Мы не должны быть дотационной организацией. Основная прибыль будет пока идти с нашей концертной деятельности, но через два-три месяца мы должны начать зарабатывать деньги и другими видами работ.
