— Здесь лестница, осторожно, — заботливо предупредил ночной гость.
Егор вдруг резко остановился:
— Без своей напарницы я никуда не пойду!
— Как это не пойдете? — В голосе неведомого спасителя явственно прозвучала растерянность и даже какая-то уязвленность, как у человека, жестоко разочаровавшегося в самых лучших своих ожиданиях.
— А так, — беспечно ухмыльнулся князь. — Не пойду, и все тут. Я, видите ли, этой девушке многим обязан, и было бы непристойно оставить ее здесь на смерть, когда есть возможность вызволить… Ведь есть же, признайтесь?
— Ну, есть.
В словах узника было нечто такое, что заставляло относиться к ним чрезвычайно серьезно, и незнакомец, похоже, начинал это понимать.
— Так чего ж тогда мы стоим и теряем время? — подогнал своего провожатого Егор. — Давайте же действовать!
— Гм… ну ладно! Так и быть… Никуда не ходите, просто стойте здесь и спокойно ждите.
Вожников усмехнулся, усевшись на ступеньку узкой и крутой лестницы, ведущей наверх… к свободе? Легко сказать — спокойно, когда сердце уже колотится так, что, кажется, слышно даже на колокольне.
Однако неведомый друг прав — спокойней надо, спокойней. Он сказал, что враг Арагона… значит, и верно — друг. Политика! Тогда, значит… значит, нежданный спаситель прекрасно осведомлен, кто узник такой на самом деле! По всему — так. Иначе к чему все? Но… откуда он может это знать? Аманда на допросе проговорилась? Так и она не знала всей правды… догадывалась, да, но не более того. Не попасть бы из огня да в полымя! Хотя альтернатива здесь одна — смерть, так что терять-то нечего.
Чу! В дальнем конце коридора что-то скрипнуло… звякнуло… А вот и послышались торопливые шаги… они быстро приближались…
Князь поднялся на ноги:
— Аманда! Ты здесь, душа моя?
— Сеньор Жоржу! Ой…
— Тихо! — требовательно прошептал спаситель. — Поднимайтесь за мной и не болтайте.
Наверху располагалось нечто вроде караульного помещения, более уместного в настоящей тюрьме, нежели в божьей обители. Горевшая на узком столе сальная свечка выхватывала из полутьмы развешанные по стенам алебарды и копья, на скамеечке у стены поблескивал круглый солдатский шлем, а к косяку беспечно распахнутой в ночь двери привалилась брошенная кем-то кираса.
Хм… интересно. Где же, однако, караульщики? Судя по горящей свече, по кружке с каким-то напитком и недоеденной, лежащей рядом со свечкой лепешке, люди здесь были совсем недавно. Куда же делись? Ушли?
Князь смог мельком рассмотреть незнакомого друга — поджарая фигура в рясе с накинутым на голову капюшоном, лицо… Визитер как раз обернулся и, подгоняя, махнул рукой… Обычное лицо, в меру смуглое, бритое, с прямым носом и тонкими неулыбчивыми губами… так ведь и нечему сейчас улыбаться было.
Миновав монастырский двор, освещенный похожей на разломанное яблоко половинкой луны, беглецы, вслед за своим провожатым, юркнули в небольшую калитку… У стен обители их уже поджидали кони. И люди. Трое, один из которых — высокий, довольно молодой человек, одетый как кабальеро, с очень красивым, насколько можно было разобрать в лунном свете, лицом, едва завидев узников, недоуменно воскликнул по-каталонски:
— Но почему двое?
— Так вышло, — нетерпеливо отмахнулся ночной гость. — Уж извини, брат.
— Ладно, — кивнул красавец и повернул коня. — Двое так двое. Сядете на одну лошадь, и побыстрей. На рассвете нам нужно быть у Черных ворот.
Князь забрался в седло, сзади к нему тесно прижалась Аманда. Освободитель в рясе тоже сел на лошадь. Красавчик — похоже, он тут и был за главного — повелительно взмахнул рукой, и вся кавалькада на рысях двинулась к восточной окраине города, к Черным воротом и одноименной башне.
Из черного ночного небо уже сделалось темно-голубым, алея на востоке рассветом, прорывавшимся сквозь причудливые изгибы крыш. Кое-где на подворьях начинали подавать свои громкие голоса петухи, словно прогоняя с небосклона луну и звезды. Еще немного, вот-вот, и город проснется, погружаясь в неизбывный людской гомон и кучу ежедневных дел. Скоро уже… совсем скоро.
Первый луч солнца позолотил верхушку надвратной башни, сложенной из массивных черных камней. У ворот копошились вооруженные короткими мечами стражники в надетых поверх кольчуг кирасах.
— Бог в помощь, Альфредо! — подъехав, прокричал Красавчик. — Что-то сегодня долго.
— Как всегда, дружище Алонсо, — обернулся к нему тучный страж в богатом, расшитом золотыми нитками, темно-красном плаще. — Как всегда. Куда нам торопиться-то? Вот солнышко взойдет — и откроем.
— И все ж я бы поторопился.
— Ничего. Не переживай.
Стражники наконец распахнули ворота, и в город ворвалось солнце, играя на шпилях церквей и весело заглядывая в окна домов. Просыпавшиеся горожане раскрывали ставни навстречу новому дню, яркому солнышку и свежему утреннему ветру, напоенному запахом клевера и росных медовых трав.
Выехав на старую, оставшуюся еще от римских времен дорогу, широкую и прямую, всадники понеслись на восток, к синеющим в зыбкой дымке горным отрогам, где на мощном кряже стоял высокий замок с зубчатыми стенами, рвом, наполненным грязной водой, и подъемным мостом, опустившимся, едва только путники подъехали. Над главной башней — донжоном — развевалось на ветру знамя с каким-то непонятным, плохо различимым снизу гербом. Цвета, однако же, были точно каталонские, желто-красные, что показалось князю странным, ведь неизвестный спаситель еще в узилище утверждал, что они — враги Арагона. Впрочем, владелец замка вполне мог быть и тайным сторонником… Кого? Врагов у арагонского короля, как и у любого феодального властелина, множество! Тот же Жуан Португальский, или властитель Наварры Карл, или кто-нибудь из Страны Басков, или неаполитанский король, герцог Флоренции… и это еще далеко не все!
Егор с удовлетворением отметил и прекрасное состояние механизмов подъема входной решетки, и толщину стен, и даже несколько видневшихся во дворе бомбард. Такой замок — хорошая заноза для любых врагов. Знать бы еще — кто друзья. Или хотя бы что они намерены делать с освобожденными узниками.
— Меня зовут Алонсо де Ривера, — спешившись, наконец-то представился князю красавчик. — Я дворянин из Наварры, и мой сюзерен — ваш старый союзник добрый король Карл.
— Ага, — засмеялся Егор. — Так вы знаете, кто я.
— Да, мой господин! И прошу извинить за не вполне достойный прием. Поверьте, хозяин этого замка сильно рискует… хоть он и в отъезде сейчас.
— Понимаю.
— Впрочем, мы не будем злоупотреблять его гостеприимством — уже завтра пустимся в путь.
