Эдвин Озолин, вставая с места и пожимая мне руку, — а мы-то гадали, кто будет четвёртым в команде спринтеров. Борис Савчук злой как чёрт, поскольку его оставили запасным.
— Всё как-то слишком стремительно произошло, — я извиняющее пожал плечами, — прилетел военным самолётом.
— Да уж, — хмыкнул Амин Туяков, занявший второе место на чемпионате СССР, а затем подошёл и Николай Иванов, с которым мы бегали в самом первом забеге, — такое себе везение.
— Вон твоя форма Иван, — Сергей Ильич тоже поручкался со спортсменами, и взяв меня за локоть отвёл к лавке, на которой лежала красная майка с гербом СССР, а также белые шорты. Всё ровно такое же, как и у ребят, которые уже переоделись, мы отличались только разными номерами.
Сняв свою майку, я который раз удостоился удивлённых взглядов в свою сторону, и дотронулся до красной спортивной формы.
— Ваня, что замер, — поторопил меня тренер.
— Да боязно стало Сергей Ильич, — у меня внезапно начался мандраж, — до меня только сейчас дошло, что значит её одеть. А если не справлюсь?
— Поздно Ваня, поздно, — хмыкнул он, похлопав меня по плечу, — раньше надо было думать.
Под его ехидным взглядом, я переоделся, впервые одев ту одежду, которая была мне впору, всё сидело просто идеально. Настолько, что я не верил этому, касаясь то шорт, то майки, проверяя что они действительно на мне. Раньше на мне всё либо болталось, либо было мало, так что мне ещё нужно было привыкнуть к такому новому чувству, как хорошо сшитая спортивная форма.
— Ну что готовы? — в раздевалку зашла Зоя Евсеевна, и увидела меня. Минутный ступор и она повернулась к моему тренеру.
— Сергей Ильич, это какая-то шутка? Он с таким ростом и весом хоть из 11 секунд выбежит?
— Зоя Евсеевна, вчера проверял, 10.3, - честно ответил он.
Она ещё раз оглядела моё фигурное тело с прорисованными на нём мышцами, которые теперь не скрывала мешковатая верхняя одежда и покачала головой.
Спортивные маршалы зашли за нами и на первый старт отправился Эдвин. Он вскоре вернулся, прибежав третьим, попав таким образом в четвертьфинал. Следом за ним, по одному в каждом забеге, отправились и другие ребята, возвращаясь с успехом, вскоре хмурый венгр, коверкая мою фамилию, показал мне идти за ним.
После тихой и спокойной раздевалки для своих, комната ожидания с другими спортсменами с различных стран выглядела совершенно по-другому. Разная форма, языки, всё смотрелось чужеродно. Заняв свободное место, я огляделся: ФРГ, ГДР, Польша, Франция — вот какие основные флаги я рассмотрел на майках спринтеров.
Вскоре зазвонил звонок, и мы вышли на поле, моментально попадая под какофонию звуков огромного стадиона. Людей было так много, что не видно было отдельных лиц, всё для меня сливалось в бесконечные человеческие волны. Почему-то именно в этот момент, мой мандраж закончился. Я успокоился, поднял лицо, чтобы солнышко обогрело меня после холодных раздевалок и направился на пятую дорожку. Спокойствие разлилось по телу, я был полностью уверен в своих силах и теле, а дующий лёгкий ветерок в спину, ласково намекал, что чуть улучшит моё время, ведь мне нужно просто пройти квалификацию, как это сделали передо мной ребята, которые были медленнее меня.
Заняв колодки, я замер, приготовившись услышать только выстрел. Стадион, соперники, в эту минуту для меня просто растворились, перестав существовать.
Выстрел!
Упругий старт на отличном грунте, в удобной форме и неплохих шиповках порадовал меня и распрямляясь под острым углом, я привычно выбросил тело вперёд, нарастив скорость, я также привычно пересекая восьмидесятиметровую отметку не увидел рядом соперников, пересеча финиш в одиночестве. Пробежав чуть дальше, я прошёлся, не понимая почему вдруг стадион взорвался громкими криками. Подняв голову, я увидел на механическом табло напротив номера своей дорожки и фамилии результат, шокировавший меня — 10.0 и буквы WRCR. Правда тут же имелась и небольшая поправка, что это всё при ветре плюс 0.5 мс, но он был в пределах правил, так что результат был засчитан. Интересно было бы посмотреть результаты электронного замера, поскольку сейчас на крупных соревнованиях использовалась двойная система учёта: ручная и электронная, но в протокол заносилась только ручная и только с 1975 года, насколько я помнил, учёт рекордов вёлся исключительно с помощью электронных секундомеров.
Возвращаясь под трибуны, я видел растерянные глаза своих соперников, поскольку лучшее время, которое показал второй финишировавший было 10.8. Пройдя по коридору, я попал в раздевалку нашей сборной.
— Ваня, признайся честно, ты ёб…ся? — вскоре к нам вбежал, схватившийся за голову Сергей Ильич, — ты забыл что ли? Это квалификация, а не финал.
— Ну простите Сергей Ильич, как смог, — обиженно произнёс я, усаживаясь на лавку и начиная массировать себе ноги.
— Он проиграл? — удивились парни, такому странному поведению тренера.
— 10.0, новый мировой рекорд, сейчас судьи выясняют по электронному секундомеру точное время до сотых, но в протокол соревнований внесут 10.0, как повторение текущего мирового рекорда, так положено по правилам, — ошеломлённо произнёс он.
— Сколько? — лица у всех ребят вытянулись и на меня перевелись взгляды.
— Там ветер был попутный, — попытался отмазаться я, — а у меня спина широкая.
Тренер снова схватился за голову и убежал. Вернулся он уже с Зоей Евсеевной, о чём-то тихо с ней переговариваясь.
— В общем, эстафету всё-таки побежишь ты, — с ходу «обрадовал» меня он, — у половины тренеров Европы сейчас едва инфаркт не случился от такой нашей заявочки.
— Не забывай, тебе ещё сегодня квалификации на 200 метров бегать, — предупредила меня Петрова.
— Конечно Зоя Евсеевна, — успокоил её я.
Тренера снова вышли, а у нас наступило молчание, парни как-то слишком растерянно переговаривались между собой. Хорошо ещё, что пошли четвертьфиналы, а затем 200 метров, стартовавшие один за другим, и разговаривать стало особо некогда, все делали свою работу. Кто-то проходил дальше, кто-то огорчённо качал головой, и начинал переодеваться.
Соревнования продолжались весь день, так что нас успели один раз покормить, принеся железные подносы с едой. Я в отличие от всех, съел всё, поскольку оставлять еду было выше моих сил. Стало чуть тяжелее бегать, но это не помешало мне пройти в полуфиналы финалы по обоим дисциплинам, которые должны были состояться только завтра, как и квалификация на эстафеты. Сегодня же, за нами пришли личные тренера и разобрали всех, уводя через служебный выход из стадиона.
Меня же, ослепили на входе вспышки фотоаппаратов и заслоняя их рукой, я следовал за тренером, который шёл впереди меня, как ледокол. Увидев, как много репортёров ждало нас, из ГАЗ-а тут же выбежали солдаты с лейтенантом и оттеснили прессу, посадив меня внутрь.
