– Бубонная чума, – вставила Кейт.
– Вот именно, – подтвердил Дэвид. – Та же самая чума спустя тысячелетие вернулась, чтобы посеять такое же опустошение…
– Стоп, – подняла ладонь Кейт. – Черная смерть началась в Европе около тысяча триста сорок восьмого года – почти сто лет спустя после этого извержения…
– Это правда, – отозвался Дэвид. – Послушай, вот история: в тысяча двести пятьдесят седьмом году мощное вулканическое извержение, в похожем до странности месте и с тем же результатом, что в шестом веке, вызывало вулканическую зиму и голод, охвативший всю Европу. Я могу лишь предположить, что чума вернулась, но на этот раз с отличием – какой-то иммунитет…
– CCR-пять Дельта тридцать два, – произнесла погруженная в раздумья Кейт.
– Что?
– Мартин упоминал об этом. Он выявлен примерно у шестнадцати процентов европейцев. Это мутация, делающая их невосприимчивыми к ВИЧ, оспе и прочим вирусам. А возможно, и к бактерии, вызывающей чуму.
– Любопытно, – прокомментировал Дэвид. – Одна из величайших загадок в истории – происхождение Черной смерти. Мы убеждены, что эпидемия в шестом веке, Юстинианова чума, распространилась по Восточному Средиземноморью через Африку. Но Черная смерть была другой. Тот же сценарий – вулкан, чума, – но на сей раз, как мы полагаем, Черная смерть пришла из Центральной Азии. Мир, обеспеченный Pax Mongolica,[6] дал монгольским полчищам, базировавшимся в Центральной Азии, возможность разнести болезнь вдоль Шелкового пути. Во время осады монголами Каффы[7] в Крыму монгольские захватчики забрасывали заразные трупы катапультой в город через стены.
– Серьезно? – не поверила Кейт.
– Эй, это было довольно изобретательно для того времени. Назовем это средневековым биологическим оружием. После Каффы чума быстро распространилась по всей Европе. Историки предположили, что причиной столетнего запаздывания являлась миграция из Азии, но может быть, дело в…
– Мутации, – договорила Кейт.
– Возможно, – Дэвиду хотелось вернуться к известным фактам, покинув зыбкую почву домыслов. – В последующие годы от Черной смерти умерло от тридцати до шестидесяти процентов всего населения Европы. В Китае умер каждый третий. Фактически потребовалось сто пятьдесят лет, чтобы мировое население вернулось к тому же уровню, что был накануне Черной смерти. Но, боюсь, на этом мои знания исчерпываются. В общем, я не знаю, куда ведет хронология. Знаю лишь конкретные свидетельства и даты.
– Тут я могу пролить свет, – взял слово доктор Чанг. – Как уже упоминал доктор Янус, наша рабочая теория заключалась в том, что текущая чума просто активирует прошлые вспышки, пытаясь завершить генетическую трансформацию, оставшуюся завершенной лишь наполовину. Мы пытались выделить эти прошлые вспышки, чтобы лучше понять, как изменился человеческий геном, – он указал на Дэвида. – Мистер Вэйл, вы были правы насчет связи между эпидемиями чумы. Несколько лет назад группа исследователей открыла, что причиной Юстиниановой чумы послужила Yersinia pestis, или Y. pestis, – бактерия, вызывающая бубонную чуму. Это открытие оказалось очень интригующим: две самые губительные пандемии в документальной истории – Юстинианова чума и Черная смерть – обе оказались бубонной чумой. Мы полагаем, что в обоих случаях имеем дело с генетическими мутациями бактерии Y. pestis. Мы прибегли к помощи Иммари, чтобы собрать доказательства. Они добыли образцы от жертв чумы обеих вспышек. Мы секвенировали эти геномы, а также образцы Y. pestis обеих эпох. У нас также имеются образцы испанской инфлюэнцы тысяча девятьсот восемнадцатого года. Были обнаружены некоторые общие генетические последовательности. Мы считаем, что они связаны с Чумой Атлантиды. Исходя из записок доктора Грея и результатов текущей дискуссии, полагаю: наши данные являются ключевым фрагментом головоломки, ключом к поиску лекарства. К сожалению, они оказались утрачены с гибелью чумной баржи.
– Доктор Чанг, вынужден попросить у вас прощения, – вдруг выпрямился на кушетке Янус.
Чанг озадаченно оглянулся на него.
– Я никогда не доверял вам до конца, – признался Янус. – Меня к вам прикомандировали. Вы активно участвовали в исследованиях, но до сих пор я опасался, что вы можете быть лоялистом Иммари, стремящимся изъять результаты моих исследований. Я утаивал от вас многое из того, что выяснил, – он продемонстрировал флешку. – Но я сохранил все на этом накопителе. Вкупе с исследованиями, которые мы проводили вместе. Всё здесь, и я полагаю, это покажет изменения генома, которые искал доктор Грей, – эту Дельту-два – корневую генетическую структуру Чумы Атлантиды.
Чанг посмотрел на флешку.
– Главное, что вы сберегли данные. На вашем месте, пожалуй… я бы поступил точно так же. Однако требуется еще один, последний фрагмент – Омега. Для меня данная буква символизирует завершающую точку – последствие генетического преобразования. Пометка «Тысяча девятьсот восемнадцать… тысяча девятьсот семьдесят восемь», похоже, указывает, что доктор Грей считал, что оно могло произойти в эти годы. «КБУ» в первой строке мне ни о чем не говорит. Мистер Вэйл, есть ли еще какие-либо исторические упоминания?
Дэвид размышлял о «КБУ» с того самого момента, как увидел шифр, но ничего не мог придумать.
– Нет. Не берусь предположить, что это означает.
– Я знаю, что такое, – вступила в разговор Кейт. – «КБУ» – мои инициалы. Катерина Бартон Уорнер. Думаю, я и есть Омега.
Где-то близ побережья Сеуты
Средиземное море
Сквозь окно вертолета Дориан смотрел на проносящуюся внизу воду. Солнце блестело на темной глади, будто маяк, указывающий ему путь.
Он думал о белой двери света в Германии. Куда она ведет? В иной мир? В иное время?
Слоун включил микрофон в шлемофоне.
– Ожидаемое время прибытия?
– Часа три – три с половиной.
Удастся ли им добраться до места раньше Кейт с ее свитой? Если только впритык.
– Вызовите аванпост.
Минуту спустя Дориан уже говорил с командиром гарнизона острова Альборан.
* * *
Лейтенант Иммари на острове Альборан дал отбой и оглянулся на четверых солдат, которые играли в карты и курили.
– Поставьте-ка кофе. Надо протрезвиться. К нам гости.
* * *
Дэвид пытался переварить слова Кейт: «Я и есть Омега».
В комнату вплыл Шоу со словами:
– Я поставил кофе… – и уставился на них. – Что-то стряслось? Вид у вас такой, будто привидение увидели.
– Мы работаем, – огрызнулся Дэвид.
– Я с удовольствием выпью кофе, – развеяла напряженность Кейт. – Спасибо, Адам.
– Конечно, – отозвался Шоу. – Доктор Чанг? Доктор Янус?
Дэвид заметил, что его в кофейную перекличку англичанин не включил. Ну и хорошо.
– О да, буду весьма обязан, – пробормотал доктор Чанг, все еще погруженный в раздумья.
Доктор Янус уставился за окно с непроницаемым выражением лица. Сообразив, что все его ждут, он быстро проронил:
– Нет, спасибо.
Шоу вернулся с двумя чашками кофе и замешкался у окна, по диагонали за спиной Дэвида. Вэйл не видел его, но знал, что англичанин там. А вот это уже нехорошо.
Янус заговорил первым:
– Я ничуть не сомневаюсь в том, что вы сказали, Кейт. Хочу дать это понять с самого начала. Однако я желал бы пересмотреть наши ключевые предпосылки и исследовать несколько… возможностей.
Дэвиду показалось, что Кейт немного напряглась, но она лишь отхлебнула кофе и кивнула.
– Первое предположение, – продолжил Янус, – что этот тибетский гобелен являлся документом, запечатлевшим взаимодействие атлантов с людьми, в частности, их вмешательство ради спасения людей семьдесят тысяч лет назад – путем введения гена Атлантиды, изменившего человеческие мозговые связи и участь человечества, а затем их предупреждение людям перед Великим Потопом. Остальная часть гобелена, как мы полагаем, изображает события грядущего. По этому поводу у меня есть вопрос, но пока что я о нем умолчу.
Наше второе предположение заключается в том, что записка Мартина являет собой хронологию, попытку расшифровать прошлое, обозначить поворотные точки, которые могут подвести нас к созданию лекарства от чумы.
Третье и последнее предположение сводится к тому, что эта хронология обозначает недостающую дельту – точку, в которой вмешательство атлантов в человеческую эволюцию не удалось – где-то в районе Великого Потопа и падения Атлантиды. Мистер Вэйл высказал гипотезу, что к этому событию привела схватка между двумя фракциями атлантов. Сказав все это, я бы постулировал, что Омегой – последствием всех вмешательств атлантов в эволюцию человечества – являются пережившие Чуму Атлантиды. В частности, стремительно эволюционирующие. Разве это не тот итог, к которому стремились атланты? Это наиболее очевидный выбор. Как ученый я всегда в первую очередь рассматриваю простейшее объяснение, прежде чем исследовать более… экзотические возможности.
