– Мы готовы продолжить. Конечно, если вы настроены, – сказал Янус.
Кейт и Дэвид уселись в клубные кресла возле кушетки.
Теперь обшитую деревянными панелями, сверкающую стеклом и хрусталем комнату освещали лишь три свечи на кофейном столике, и обстановка научной конференции сменилась легкомысленным настроем вечеринки с ночевкой.
Дэвид перевернул листок с шифровкой Мартина на кофейном столике лицом к остальным, словно доску уиджи.[5]
Все уделили минутку, чтобы перечитать запись.
ПИЕ = Иммару?
535…1257 = Второй Тоба? Новая система доставки?
Адам => Потоп/Падение А$ => Тоба 2 => КБУ
Альфа => Пропущена Дельта? => Дельта => Омега
70 ТЛ => 12,5 ТЛ => 535…1257 => 1918…1978
Мутация Альфы – локализация традиции Атлантиды?
– Несколько вещей по-прежнему ставят меня в тупик, – сказал Дэвид. – Я считаю, что первые две строки – просто заметки, одна о ПИЕ. Как уже обсуждалось, я уверен, что Мартин считал, будто Иммару и есть ПИЕ – протоиндоевропейцы – или, по меньшей мере, их потомки. В другой заметке упоминаются события в пятьсот тридцать пятом году и в тысяча двести пятьдесят седьмом. Я знаю, что это, и через минутку объясню. Затем три строки хронологии – шкалы времени, охватывающие и сопоставляющие события с тибетским гобеленом, который Кейт видела в монастыре Иммару. Но я считаю, что хронология Мартина может быть неполной. Давайте пройдем ее шаг за шагом.
Дэвид указал на слово «Адам».
– Адам, Альфа, семьдесят ТЛ.
– В исследованиях, – пояснила Кейт, – альфа означает первого индивидуума в клинических испытаниях – первого получившего экспериментальную терапию.
– Да, – сказал Дэвид. – Я думаю, «Адам» и есть первый человек, получивший ген Атлантиды. Это событие в гобелене потопа огня – и первое важное событие в хронологии Мартина. Далее идет «Потоп, Падение А$», двенадцать с половиной тысяч лет назад. Я считаю, А$ – сокращенно Атлантида. Итак, «Потоп, падение Атлантиды». Когда я был в сооружении атлантов в Гибралтаре, то обнаружил помещение с некоторым количеством… голофильмов. Я считаю, что они показывали это событие – падение Атлантиды у подножия Гибралтарской скалы. В фильме корабль атлантов парил чуть выше воды, а потом сел на берег неподалеку от доисторического мегалитического сооружения. Из корабля вышли двое атлантов в скафандрах и прервали доисторический племенной ритуал, спася неандертальца. Как только они вернулись на корабль, приливная волна погнала его на сушу, уничтожив древний город. А когда вода потащила корабль обратно в море, его потрясли взрывы, уничтожив корабль.
– Где он и лежал погребенным почти тринадцать тысяч лет, до тысяча девятьсот восемнадцатого года, когда мой отец помог Иммари отыскать его, – сказала Кейт.
– Именно. Меня озадачивает пометка «Пропущена Дельта?»…
– Дельта означает изменения, – заметила Кейт. – «Пропущена Дельта»… Значит, изменений не было?
– Если мы сопоставим фрагменты шифра Мартина, гобелен и то, что я видел в ту ночь в Гибралтаре… В первых двух наводнениях на гобелене атланты взаимодействуют с людьми непосредственно. Спасают их или предупреждают. Это подразумевает непосредственные взаимоотношения.
Кейт откинулась на спинку кресла.
– А что, если атланты каким-либо образом направляли человеческую эволюцию? Как в эксперименте с периодическим вмешательством – и это вмешательство не произошло двенадцать с половиной тысяч лет назад из-за взрыва корабля – падения Атлантиды.
– Полагаю, так Мартин и думал, – в этот момент Дэвид сообразил, что у него может быть и другой фрагмент головоломки.
В Антарктиде, когда Вэйл оказался в трубе, атлант выпустил Дориана первым – дал ему фору. Атлант наблюдал, как Дэвид и Дориан сражаются насмерть, словно знал исход заранее и просто ждал, когда победит его ставленник – Дориан.
В Антарктиде Дэвид умер во второй раз. Но, в отличие от первой смерти, он возродился уже в другом месте. Вэйл очнулся в сооружении атлантов в Гибралтаре – в секции возле базы Джебель-Муса в Марокко. Кто-то заставил его возродиться там. Еще один атлант? Дэвид заметил второй поврежденный скафандр на полу камеры воскрешения. Попытался вспомнить голофильм. Во время событий ни один скафандр не оказался поврежден, в этом он был уверен.
И все же факт оставался фактом: другой атлант возродил Дэвида – после того как Дориан и атлант в Антарктиде убили его.
Другая фракция? Один явно хотел его смерти. Другой спас.
Теперь Вэйл уверился в двух вещах: во-первых, что атланты ведут некое подобие гражданской войны. А во-вторых, что он ни в коем случае не скажет ни Кейт, ни двум другим ученым, что с ним стряслось.
– У меня есть гипотеза, – встрепенулся Дэвид. – Мне кажется, то, чему я стал свидетелем – катастрофа Атлантиды, – не являлось природным феноменом. По-моему, это было нападение.
– Чье? – спросил Чанг.
– Не знаю, – ответил Вэйл. – Но что, если существовали две фракции атлантов или нашелся предатель, устроивший на корабле диверсию, которая прервала какое-то вмешательство? В смысле, окиньте широким взглядом историю человечества. Все крупные дела произошли за последние тринадцать тысяч лет – сельское хозяйство, города, письменность, да что ни назови! Народонаселение в этот же период стремительно выросло. Это совпадает с концом ледникового периода и наступлением тепла, но…
– Я нахожу вашу гипотезу «пропущенного вмешательства» интригующей, – подался вперед Янус. – Однако вижу в ней одну прореху. Следующий шаг в хронологии: «Пятьсот тридцать пять… тысяча двести пятьдесят семь, Тоба два, Дельта» – это означает, что изменения произошли тогда – то есть недавно. А судя по видео, о котором вы упомянули, корабль был уничтожен.
– Я думаю, те два атланта должны были погибнуть в Гибралтаре, – кивнул Дэвид. – Это единственное напрашивающееся объяснение. Думаю, тот, кто их убил, способствовал перемене в пятьсот тридцать пятом году.
Янус кивнул.
– Что ведет меня к заключению: если некие атланты вмешались в пятьсот тридцать пятом году – очередная дельта, как вы говорите, – где же они? Если они в состоянии управлять человеческой эволюцией, где же они прячутся?
Дэвид поразмыслил над вопросом. Ответа он не нашел, и, по правде говоря, вопрос оказался очень хорош. Факт был в том, что он накидал столько идей, что теперь поневоле встал в оборонительную позицию, словно должен набрасывать все новые и новые возможности, лишь бы подкрепить свои догадки. Дэвид почувствовал, что немного напрягся, словно готовился к сражению.
Доктор Чанг поставил чашку на стол.
– Я тоже считаю этот вопрос обоснованным. Однако я хотел бы услышать больше о фактическом событии – Тоба два, разыгравшемся в пятьсот тридцать пятом – или в тысяча двести пятьдесят седьмом году? Может, доктор Грей сомневался в дате?
Вопрос отрезвил Дэвида, заставив его собраться с мыслями.
– Нет. Не думаю. По-моему, это начало и конец периода, отмеченного двумя специфическими событиями.
– Какого периода? – поинтересовался Янус.
– Темные века в Европе.
– А эти два… события?
– Вулканы и чума, – поведал Дэвид. – Одно послужило толчком к Темным векам, а второе вывело Европу из них. Есть весомые свидетельства, что первая вспышка – в пятьсот тридцать пятом году – была связана с мощным извержением вулкана близ горы Тоба в Индонезии. – Он на секунду задумался. – Можно считать это своего рода Второй катастрофой Тоба.
– Я бы услышала о Второй катастрофе Тоба, – вставила Кейт.
Дэвид улыбнулся. И это он говорит ей о вулкане, предрешившем участь человечества.
– Эта гипотеза не является общепринятой, – эхом повторил он ее же слова, сказанные в Джакарте, когда она впервые поведала ему о гипотезе катастрофы Тоба.
– Туше́, – признала Кейт.
– Вот что нам известно: в пятьсот тридцать пятом году средняя температура по всей планете резко снизилась. Мы говорим о зиме продолжительностью восемнадцать месяцев – суровой, трудной зиме почти без проблеска солнечного света. Так она описывается в исторических документах. Это фактически самое суровое климатическое явление в документированной истории. В Китае снег выпал в августе. По всей Европе посевы погибли, и воцарился голод.
– Вулканическая зима.
– Да. Об этом гласят исторические свидетельства по всей Азии и Европе. Пробы льда подтверждают это, как и годичные кольца деревьев из Скандинавии и Западной Европы также показывают значительное снижение темпов роста деревьев в годы с пятьсот тридцать шестого по пятьсот сорок второй. Но во мрак человечество погрузила отнюдь не многолетняя зима, а последовавшая за ней чума – самая пагубная пандемия в известной истории.
– Юстинианова чума, – прошептала Кейт. – По уровню смертности это была самая губительная катастрофа в задокументированной истории. Но я не вижу, каким образом она может быть связана с извержением вулкана. И еще, постой, скажи-ка снова, откуда ты обо всем этом знаешь?
