меня или прикончил. Так всегда делают с теми, кто прыгает сильно высоко. Для его статуса потолок – это Абсолют. Ему сыграло на руку, что у Особого отдела сейчас других дел по горло. Если он будет развивать материализацию, сможет создавать все, что только заблагорассудится. Это очень круто. И для дуэли с соперником его способность очень полезная. С тем, что у него уже есть, ему мало кто может противостоять. Поэтому и говорю, Андрей у нас имба, – подробно разжевал для девушек Матвей.
– Подожди. Так ты можешь просто из ничего создавать, скажем, деньги, золото, бриллианты? – начал доходить до Евы размах способности к материализации.
– Только они смогут прожить недолго. Стоит мне отойти, все исчезнет.
– И что? Ты можешь купить, дождаться, пока деньги положат в кассу и спокойно свалить.
– В принципе, можно. Но это уже откровенный криминал. Да и что купишь? Так только, мелочевку. Купишь что-то значительное и сразу засветишься. Продавец по-любому запомнит, кто сделал большую покупку.
Вот только Еву подобные разъяснения не останавливали. Ее буйная фантазия уже забурлила.
– А если создать деньги и засунуть в терминал?
– Мне нужно находиться рядом. Я должен видеть деньги. Хотя, если поэкспериментировать…
Тут вспомнился опыт с часами, когда тренировался в общежитии. Я на них вообще не смотрел. Часы не исчезли и даже продолжали идти.
– Андрею просто нужно больше тренироваться, – вмешался Матвей. – Моя способность тоже далась не просто так. Сначала перед глазами творился хаос. А теперь я легко управляюсь. И относительно быстро. Это тоже очень важно. Не могу же я часами сидеть над человеком.
– Угу. Нужно пробовать, нужно тренироваться, – согласился я, сам же в мыслях вспомнил о Голосе и о том, сколько мне только с ним одним придется долбаться.
– Больше ничего не хочешь рассказать? – осторожно, как бы украдкой, спросил у меня Матвей и загадочно улыбнулся.
– Опять подначиваешь? Ладно. Гулять так гулять, – мысленно махнул я рукой. – Ну и последнее. Вообще-то, я родился не здесь. Я пришелец из другого мира. Попаданец…
– Что? – нахмурилась Эмили
– Ты прикалываешься? – не поверила Ева.
На этот раз девушки реагировали как-то совсем вяло.
Ну это только пока.
– Мое настоящее имя Артем Волков и внешне я совсем другой. В моем мире нет ни Света, ни Тьмы. В остальном он такой же, как этот. Чуть больше трех месяцев назад в день летнего солнцестояния я попал в тело Андрея Вагаева…
– ЧТО?!!!
Ну наконец пошла нормальная реакция. У девушек глаза на лоб полезли. Лишь Матвей сидел с довольным видом и улыбался, чем только подтверждал мою догадку. Этот момент он тоже успел вычитать.
– Скажи, когда ты узнал о моем прошлом? – прервав рассказ, спросил я у него.
– В первый же день, когда увидел тебя в больнице.
– Да блин…
– Братское сердце, на тот момент у тебя просто не было шанса.
Император собрал за столом узкий круг приближенных. В число таковых по обыкновению вошли: Глава тайной канцелярии Бельский, доверенный по международным вопросам Воронцов, куратор банковского сектора Шувалов, куратор министерства обороны Одоевский и Мамлеев то ли мыслитель, то ли стратег с неопределенной сферой ответственности и статусом.
Настроение за столом воцарилось откровенно безрадостное. Все прекрасно понимали, во что ввергают Империю. Над всеми довлели и тяжесть принятия решения, и тяжесть ответственности, и тяжесть последствий.
Для собравшихся Россия представлялась смертельно больной, а их собрание – врачебным консилиумом, на котором требовалось окончательно установить диагноз болезни, определить ее прогноз и утвердить способы лечения.
Конференц-зал, где проходил Съезд предпринимателей, вмещал не более двух тысяч человек. Именно такое количество постоянно участвовало в его работе. Всего же, по официальной версии, Высшие собрали под свои знамена более четырех тысяч участников. Неофициально еще более трех. Итого цифра приблизилась к опасным восьми тысячам. Дальше терпеть рост вольнодумцев для монархии было смертельно опасным.
Однако, пока основная тема не затрагивалась. Только что Глава тайной канцелярии доложил о результатах поимки грабителей Ситибанка. О том, чтобы ждать недели или даже месяц, когда будут взяты последние двое преступников, убывшие в тайное убежище и прихватившие с собой более полумиллиарда рублей, не могло быть и речи. Отведенные рамки и без того были грубо нарушены.
– Тянули-тянули и как говорится, так и не дотянули, – недовольно выронил Император. – Прямо сегодня объявляйте об удачном завершении операции. Обязательно укажите о поимке всех преступников и возвращении всех похищенных денег. Расскажите, насколько хорошо были подготовлены преступники и как в результате попалась. Естественно, в рамках допустимого обнародования деталей. Обязательно покажите преступников. Пусть журналисты возьмут у них интервью. Сделайте упор на неизбежность наказания для любого серьезного преступления. У всех должно отложиться – лезть высоко нельзя, все равно выловим. По недоимке определитесь с банкиром. В конце концов, я надеюсь оставшихся двух преступников с полумиллиардом, пусть через месяц, вы же обязательно выловите?
– Безусловно. Это вопрос времени. С председателем Ситибанка я поговорю сегодня же. Не думаю, чтобы с ним могли возникнуть сложности. Буквально на днях мы общались по одному щекотливому вопросу. Он не подвел. Сразу прошел мне на встречу, – отчитался Бельский. Несмотря на высокий статус и как бы весьма высокое положение, в кругу присутствующих он имел менее значимое положение, поэтому именно отчитывался перед Императором, а не вел с ним беседу, как остальные.
Одоевский с недоумением посмотрел на Императора.
– Не пойму, мы же определялись, когда выловим грабителей Ситибанка, обвиним самого Смирнова в инициировании ограбления. А после обвиним остальных банкиров в злонамеренной дестабилизации ситуации в России. У нас что-то изменилось?
Ответить ему взялся Шувалов. Ситибанк, равно как остальной банковский сектор, находились в его компетенции.
– Переиграли. Уже давно переиграли. Идея перспективная, не спорю, но пока ее надобно убрать в дальний ящик. Сейчас банкиры – это единственные из Высших, кто остался к нам лоялен. Открыто выступать против своих они в любом случае не будут. Но вот вкупе с другими мерами, я более чем уверен, пойдут на прямое предательство. А потом бегом побегут в наши объятия. Скажем, если мы объявим денежную реформу, а в качестве площадок по обмену старых денег на новые изберем их банки. Но повторяю, они переметнутся лишь вкупе с другими мерами воздействия и, естественно, если будут уверены в нашей
