Саша? — она посмотрела на меня с беспокойством. Кажется, вполне искренним.
— Гораздо лучше, чем можно подумать! — улыбнулся я. — Врачи здесь хорошие.
— Да, это правда… папа старается помогать больницам по мере возможности, — кивнула Лика.
— Кстати, так и не спросил — а где Инна Гивиевна с Ией? — спросил Гия, усаживаясь на большой диван.
Я занял место рядом с ним.
— Они в Лондон полетели. Я тоже должна была с ними — но решила, что будет неправильно, если папа на новый год один останется. Вот, поэтому решили разделиться.
— По делам или отдохнуть? — уточнил Гия.
— И то и другое. Ия вообще туда переехать мечтает, — ответила Лика.
— А ты? — спросил я.
— А мне в Москве нравится! Такой движухи, как у нас, там не бывает, — она подмигнула мне.
— Кстати, а где Гоча? — спросил я; брата Гии нигде не было видно.
— Он в городе, с одноклассниками встречается. Я хотела с ним, но после вчерашнего у нас режим домашнего ареста, — улыбнулась Лика. — Хорошо хоть кормят тут отлично! Саша ты, кстати, голодный? Попросить накрыть стол?
— Да пока не стоит, — смутился я. — Меня перед выпиской хорошо покормили.
— Что врачи сказали? Когда заживёт? Шрам большой останется? — забеспокоилась Лика.
— Доктор говорит, что почти заметно не будет, — ответил я.
— Болит сильно?
— Да сейчас совсем уже не болит. Только осторожнее надо быть! — ответил я.
— Жаль, что город толком завтра не посмотрим, на праздник. Мне нравится, какое тут настроение у народа, — сказал Гия. — Для этого надо в толпе быть…
— Может, и к лучшему, — ответила Лика. — Город пускай ещё отстроится немного, похорошеет…
— Не все сейчас верят, что будет лучше… — Гия вздохнул и положил ногу на ногу. — Мне вообще не понравилось, что там на горе творится.
— Ну да, наркош хватает… у отца есть мечта отчистить это место, и сделать там детский парк. Ещё он хочет выкупить и отреставрировать дворец бракосочетаний.
— Да, красивое здание, — кивнул Гия. — Его, кстати, с балкона видно — хочешь пойдём посмотрим? — предложил он, глядя на меня.
— Почему нет? — я пожал плечами. — Конечно!
Мы прошли в холл, где успели поставить и нарядить довольно большую ёлку. Потом поднялись по центральной лестнице на третий этаж. Выход на большой балкон был прямо в центре общего пространства, где на дубовом полу были постелены какие-то старые ковры.
Солнце уже клонилось к закату, над городом плыл дымок от множества печек, сливаясь с туманом над речкой.
— Вон, гляди! — Лика указала на противоположный берег. — Такое здание, похожее на ракушку.
Мне показалось, что дом больше похож на свёрнутый рулон бумаги, чем на ракушку. В любом случае смотрелся он довольно красиво.
— Он работает сейчас? — спросил я. — Этот дом бракосочетаний? С виду так кажется вполне целым, зачем его реставрировать?
— Нет. К сожалению, не работает, — Лика помотала головой. — Там внутри никакой отделки, ничего… всё надо создавать заново.
— Ясно… ну, надеюсь, всё получится.
— Да… такими вот вечерами вообще хочется думать, что всё хорошо будет. Что всё наладится. Да? — Лика улыбнулась и поглядела на меня. — Вы с Гией везучие: уже поступили в этом году. А мне только предстоит.
— Волнуешься? — спросил я.
— Если честно — то не особо. Я уже давно выбрала чего хочу. Только вот пять лет впереди… а действовать хочется уже сейчас.
— Если не секрет, что выбрала?
— Да не секрет, — вздохнула Лика. — Я в МГИМО поступаю. Там как раз открыли факультет связей с общественностью…
— Тебя увлекает эта специальность? — удивился я.
— Ну да, — она пожала плечами. — Мне кажется, коммуникации — это круто. Вообще все проблемы в мире возникают, как я думаю, от недопонимая. А пиарщики они как раз и работают над тем, чтобы этого недопонимания было меньше.
Мысленно я улыбнулся, но сохранил серьёзное выражение лица.
— Плюс отцу хочу помогать… — продолжала она. — Они с партнёром покупают ОРТ, и хотят построить полноценный медиа-холдинг: с журналами, газетами, радиостанциями и так далее. Понятно, что это рассматривается как инструмент политического влияния — но на самом деле потенциал намного больше, просто у нас пока ещё рынка нет. Но он обязательно появится, в ближайшие годы. Тут главное не опоздать… как считаешь?
Я продолжал корчить серьёзную физиономию, но мысленно ликовал: вот он, тот самый выход на следующий уровень, который я только собирался искать. Так что, может, не зря была эта поездка? Разве такие возможности не стоят какого-то там пореза на боку?
— Я не просто согласен, — ответил я. — Мне самому приходили в голову такие же мысли.
— Саша, насколько я знаю, учится на близкой специальности, — вмешался Гия.
— Серьёзно? — удивилась Лика. — Я думала ты военный…
— Так и есть, — кивнул я. — Я учусь на факультете, который когда-то создавался, чтобы заниматься спецпропагандой. Теперь нас учат психологической войне.
— Серьёзно? — Лика сделала круглые глаза. — Я вообще не знала, что такое бывает! Гия, и ты молчал всё это время?
Гия улыбнулся и ответил:
— Вообще-то не молчал. Сказал, как появилась возможность.
— И я тоже думаю, что пять лет учёбы — это слишком много. Можно потерять кучу возможностей… — сказал я.
— Так… так, так, так… — сказала Лика. — Ну и как, по-твоему, с чего можно было бы начать?
— Сейчас буря после выборов и операции Ельцина немного утихла… азиатский кризис нас почти не заденет, — сказал я, глядя ей в глаза. — Начнут потихоньку заходить серьёзные инвесторы, которым нужна будет поддержка не только кулуарно, на уровне джи-ар, но и красивая картинка работы внутри страны, которая будет транслироваться на Запад. Ну и заодно создавать благоприятный внутренний имидж… я бы попробовал окучить сервисные компании для начала. «Халлибёртон», например. Плюс сырьевики крупнейшие, вроде «Би-пи». Продать им не просто какие-то разовые истории, а стратегию. То есть, рассказать, что нужно делать и говорить у нас, чтобы получить то-то и то-то в плане репутации. Чтобы можно было не только перед акционерами отчитаться, но и к нашим заходить с уже готовым
