Она еще немного понежилась в постели, взглянула на будильник, который еще не звонил, и укрылась с головой под одеялом.
«Черт возьми, – подумала она. – Проснулась в такую рань, за целый час… Теперь буду мучиться».
Она закрыла глаза и вдруг увидела того самого «ботаника».
Он что-то ей говорил, размахивая руками, доказывал какие-то свои соображения, а она стояла и смеялась над ним.
– Мне однажды приснился сон, – говорил этот Николай. – Я, где-то века три или четыре назад, оказался на той стороне Невы, где сейчас Петропавловка, но ее еще нет – одно только поле с частоколом, а там за ним мужики в париках да тетки в длинных юбках, суетятся, бегают вокруг, а посередине на табуретке сидит царь-батюшка. Они ему поют песни, водят хороводы вокруг и дарят низкие поклоны.
– Ну и что? – спрашивает Инна. – Это твое больное воображение.
– Ничего. А потом присмотрелся: царь-то – это я и есть.
– Ну и что? Если ты царь, какого черта сидишь на табуретке?
– Да не в табуретке дело, – возразил Николай. – Рядом стоит большой пень, а на нем моя жена – царица.
– Ну и что?
– Царица – это ты, – объясняет Николай.
– Точно какой-то бред! Тебе дальше города уезжать просто нельзя, – сделала вывод Инна. – Представляю, если бы ты выехал за границу…
– Почему?
– Ты – невыездной царь. Где же это видано, чтобы царь сидел на табуретке? Тебя как там величать было?
– Петром Алексеевичем.
– Петр Первый? Ах, да, этот мог и на земле посидеть. Ему было все равно. А ты на табуретке. Слушай, а царица в чем была одета?
– В джинсах и в футболке с надписью: «Спасите наши души».
– Надпись подходящая, а вот одежда царице не подходит. Ей надо как минимум декольте, сапожки и корону…
– И платье, – добавил Николай.
– Естественно. Это что же за царица в короне, сапожках и джинсах?
– Зато как сексуально, – восторгался Николай.
– Тогда и царю надо быть как минимум в трусах с клешем. Гулять так гулять! Нет, Колька, в царицы я не согласна. Да и царь из тебя непутевый получится – извращенец какой-то. Вот как ты сможешь страной руководить, сверкая своей задницей?
– Я же царь, – утвердительно произнес Николай.
– Если царь голый и ему надеть нечего, во что же тогда его народ одевается?
– А они разодетые, кто как может.
– Нет, я не согласна быть женой такого царя. Сам голый – еще ладно. У жены из одежды только сапожки да парик. Нет, я буду искать какого-нибудь одетого вельможу. Нечего на моего мужика глаза таращить да щупать при первой же возможности.
Николай наклонил голову, задумался.
– Да, царь из меня не получится, – согласился он.
Инна высунулась из-под одеяла и взглянула на будильник, который упорно молчал. Только сейчас она заметила, что час назад он просто остановился.
«Вот дура, – подумала она. – Часы иногда надо заводить».
Она пошарила глазами по комнате, и ее взгляд упал на висящий на стене календарь.
Инна прищурила глаза, наводя резкость своего зрения, определила, что сегодня пятница, 15 мая. Экзамен в понедельник, значит, торопиться было некуда, впереди еще три дня для подготовки.
Она поднялась и уселась в кровати, обхватив руками колени.
«Что это вдруг мне привиделось? Этот ботаник, да еще в облике царя и без штанов… Замечательно! А я царица на пеньке с распущенными волосами и в стренгах – вообще, отлично! Вот это царская чета. Знал бы царь Петр Алексеевич, как его представляет этот ботаник, давно б на колу у него вертелся вместо флюгера, а я вытанцовывала ему лезгинку в сапогах и парике… Глупости какие-то».
Сейчас Инна даже удивилась сама себе, что умеет так фантазировать, но это была глупость самая настоящая. Коля – человек серьезный и рассудительный. В первый же день их знакомства уже успел подержать ее за руку, потом обнял и хотел даже поцеловать.
Вот тогда, когда он коснулся ее руки, ею овладело непонятное чувство. Она когда-то ощущала это тепло, к тому же совсем недавно. Оно было особенное и начинало будоражить ее воспоминание. Инна напрягла память, пытаясь вспомнить, где она могла ощущать это прикосновение, но не могла сосредоточиться, а тут еще раздался звонок. Она кинула взгляд на застывший будильник, потом сунула руку под подушку и достала телефон, который неустанно звенел.
– Слушаю, – сказала она сонным голосом. – Говорите же…
– Это я, Коля, – раздался веселый голос в трубке. – Ты сейчас где?
– В постели.
– Ты еще спишь? С ума сойти можно! Ты знаешь, сколько сейчас времени? Уже два часа.
– Ночи?
– Два часа дня. Много спать – это вредно для организма.
– А, это ты… ну, привет, – зевнула Инна.
– Я уже почти к экзамену подготовился. У нас в понедельник тоже в институте начинается сессия.
Инна глубоко вздохнула.
– А я все сплю. Хочу отоспаться за этот семестр. Как мне все это надоело!
– Всё-всё? – переспросил Николай. – И я тоже? Когда же я успел, когда знаком с тобой чуть больше суток?
– Ты нет, а учеба – да, – пояснила Инна.
– Терпи, мать, – поддержал Николай.
– А то козой стану, так что ли?
– Какой еще козой? – не понял молодой человек.
– Ну, так говорят… Я вообще.
– До козы тебе далеко. Глупости это. Давай просыпайся. Мы же с тобой договаривались в пять часов встретиться, – напомнил Николай.
– Ой, я и забыла. Сейчас встаю. Мы куда-то пойдем?
– Мы никуда не идем, а просто встречаемся.
– Так будет не интересно, – ответила Инна. – Ты знаешь, я тебе такое расскажу, ты обалдеешь.
– Интересно, чем же ты меня хочешь так удивить?
– Если не забуду при встрече, то расскажу. Тебе сегодня ночью ничего странного не снилось?
– Честно?
– Ну, правда.
– Снилось.
– И что же, если не секрет?
– Представляешь, ты мне снилась. Я тебе тоже, наверное?
– Еще чего не хватало! – возмутилась Инна. – Ты-то чего мне сниться будешь?
– Я так, на всякий случай.
– Фантазер ты, Колька.
– Какой уж есть, – согласился Николай.
– А о тебе я думала, – после некоторого молчания призналась Инна.
– Так что, встретимся?
– Надо готовиться к экзаменам. – Инна откинула одеяло, встала и подошла к зеркалу.
Она провела по своему лицу ладонью и продолжила:
– Ты представляешь, у нас четыре зачета и шесть экзаменов. Это просто какое-то издевательство.
В трубке было некоторое молчание.
– Это институт, а не какая-то там шарашка, – стал объяснять Николай. – Давай встретимся и пообщаемся.
– Ты хочешь сказать, что поговорим об учебе? – предположила Инна.
