А, к дьяволу! Моторы -- на полный. Но не дольше чем на четверть часа, чтобы батарею не разрядить. Может быть, нам этих четырех миль для визуального контакта как раз и не хватает!
Акустик докладывает, цель близко! Всплыть под перископ, сбавить ход. Вот он, черный силуэт на расстоянии мили, пожалуй даже меньше. Шесть торпед в носовых готовы, ждут приказа, и ракурс удачный -- вот только кто это? Высокий борт, маленькая надстройка посреди, орудийных башен не видно -- авианосец? Что делать авианосцу янки без эскорта -- а вот на "Цеппелин" это было бы похоже. И он скоро выйдет из положения для стрельбы, у нас заряжены электрические "угри", ими вслед быстроходной цели стрелять бесполезно. Хотя у "Цеппелина" надстройка-остров большего размера и сдвинута к носу, а у этого точно посреди корпуса? К дьяволу все -- залп!
Промазать было сложно -- авианосец шел хоть и быстро, но постоянным курсом, упреждение можно было рассчитать даже вручную, не то что автоматом стрельбы. Четыре взрыва, четыре попадания из шести! Авианосец еще двигался, но резко сбавил ход и кренился на правый борт. Антенну поднять -- если это все же наши, то должны радировать в штаб, на заданной волне! Нет, в эфире чисто. Множественные шумы винтов на юге, пока еще далеко -- эсминцы! Успеем еще уйти -- а пока рассмотрим поближе, кого поймали!
Авианосец горел и кренился. U-1505 подошла к нему на пять кабельтовых, и Шнее тщательно рассмотрел жертву в перископ -- от сердца отлегло, точно, не "Цеппелин"! Это что ж выходит, я единственный подводник, потопивший уже два американских авианосца -- у Нарвика, и еще вот этот? (что еще одним потопленным был "Йорктаун", Шнее еще не знал). Дубовые Листья с Мечами к моему Рыцарскому Кресту! А пока надо удирать -- сейчас янки здесь все море перепашут локаторами и глубинками. А командир их эскорта точно пойдет под трибунал.
Адмирал Спрюэнс. Линкор "Нью Джерси".
Слава Господу, немцев с французами удалось отогнать! Потеряно всего девять транспортов, но еще полтора десятка имеют повреждения и пожары, причем на некоторых очень тяжелые, можем до Лиссабона не дотянуть. И среди них "Джон Горнсби", перевозивший войска -- два попадания одиннадцати дюймовыми с "Шарнхорста", не затонул каким-то чудом, что там с людьми, страшно представить! Погиб "Монпелье", почти со всем экипажем -- с эсминцев докладывают, он держался хорошо, когда гунны уже ушли, и появилась надежда, что крейсер удастся спасти, ведь так будет по справедливости, если бы не он и "Санта Фе", немцы ворвались бы в конвой как волки в овчарню! Но десяток одиннадцатидюймовых попаданий слишком много для легкого крейсера - "Монпелье" все больше садился носом, а когда вода закрыла полубак, вдруг перевернулся, до того, как был отдан приказ "оставить корабль", отчего такое число жертв. "Теннеси" избит сильнее, чем в Перл-Харборе, большие потери в экипаже -- и очень может быть, корабль и восстанавливать не станут, дешевле обойдется списать в лом. И этот чертов "Балтимор", которым Олдендорф оправдывает свое бездействие -- ползет со скоростью десять узлов, медленнее чем транспорта, как гиря на ногах уже всей эскадры, а ведь в сражении у конвоя не сделал ни одного выстрела, и куда лучше было бы, прикажи Олдендорф его затопить, сняв команду, еще там, после боя с итальяшками, и идти к нам на выручку полным ходом!
Теперь еще и "Интрепид", удирая от французов, растеряв свой эскорт, был атакован субмариной! И ему на помощь пришлось послать последние боеспособные эсминцы. Что критично: "берсерк" отползает в свое логово, виден еще на радаре, к юго-востоку, и можно было бы его догнать, добить, и его самого привезти в Норфолк в кандалах -- жалко что не в железной клетке, как когда-то поклялся перед боем сделать со своим врагом какой-то европейский адмирал. (прим. - Спрюэнс ошибается. Это обещал султану турецкий адмирал Саид-Али, привезти Ушакова в клетке в Стамбул -- и был разбит Ушаковым при Калиакрии, едва спасшись с остатками флота. Что после сказал Саиду султан, история умалчивает -- В.С.). Но если немцы развернули здесь завесу подлодок, то запросто можно и "Нью Джерси" погубить! Олдендорф передает, что на "Саут Дакоте" заканчивается боезапас -- и что тогда будет, если вернутся французы и "Шарнгорст", положим, немцы тоже должны растратить снаряды, но "Страсбург" почти не стрелял, у него должны быть полные погреба!
И если я прав, то сейчас мы пойдем сквозь строй подлодок. И нам потребуются все силы, чтобы отбивать их атаки. И пройти надо быстро, уже началась темнота, а с рассветом конвой должен быть разгружен. Только что передали - "Интрепид" затонул. У меня осталось всего пять малых, эскортных авианосцев, с ополовиненными авигруппами, причем "хеллкеты" погибли все, на "Интрепиде", "Монтерее", "Сэнгамоне" - а "уайдкеты" немецким истребителям не противники. С рассветом на нас навалится вся немецкая авиация, сколько ее осталось. А самолеты у них лучше японских -- впрочем, тут и японцы есть, радисты слышали переговоры по-японски во время воздушного боя, и на немецкой частоте! Японские морские летчики на немецких самолетах -- большей угрозы и представить трудно! Только что мы шли, уверенные в своей победе. Теперь, если мы допустим еще одну оплошность, нас перетопят всех.
Я отвечаю перед президентом и Америкой за те десятки тысяч американских парней, которые я должен в безопасности доставить в Лиссабон. Потому сожалею, но приказа преследовать Тиле не будет. Пусть пока живет, мерзавец, виселица ему будет гарантированно.
До Лиссабона осталось всего шестьдесят миль. Или целых шестьдесят -- в зависимости, что у нас на пути.
И боюсь, что "Нью Джерси" уже не повезет нашего Президента на встречу с русскими. По возвращении -- если вернемся! - то встанем на ремонт. Надеюсь что немцам досталось побольше -- и Тиле еще с месяц не будет нас беспокоить.
Север Португалии. Декабрь 1943.
Эрих Хартманн снова радовался жизни. Быть национальным героем - дело не только приятное, но и весьма полезное. Ведь подвиги, совершаемые героем, выгодны и для его начальства, а вот его гибель совсем наоборот!
На востоке был ад. На востоке и севере Испании - американские бомбардировщики, вдрызг разнеся аэродромы, переключились на железнодорожные станции, мосты, автодороги, 301я истребительная эскадра несла тяжелейшие потери, почти как на русском фронте. Неуютно было и над плацдармом, американцы закопались в землю и вели бешеный зенитный огонь - после прибытия того проклятого конвоя, снарядов им хватало. И в воздухе все еще появлялись их истребители, не только прилетевшие из Англии, но и базирующиеся где-то здесь, несколько мест, откуда они вроде бы взлетали, перепахали бомбами - без результата. И где-то среди них был и тот проклятый русский ас - хотя Хартман очень надеялся, что его уже сбили.
