Ревизор Возвращение в СССР 7 - Серж Винтеркей

О, о… Надо батю предупредить. Похоже, мать его сдала нечаянно.

— Ма, а домой бате дозвонилась?

— Да, — возбужденно тараторила мама, — жена его Кира сказала, что всё нормально, вы у его завкафедрой дома остановились, телефон дала. Я туда к вам звонила, но не дозвонилась, ещё больше волноваться начала…

— Мы не отвечаем здесь на звонки, — на автомате перебил её я, пытаясь осмыслить услышанное.

— Паша, но почему?

— Боимся, что кто-то узнает, что мы тут в чужой квартире живём.

— Да все знают!

— И хозяева?

— Наверное… У Киры надо спросить.

— А Кира откуда знает?

— Так она всех на кафедре знает, она же бывшая студентка отца.

— Ма. А ты откуда всё это знаешь? Вы же не общались, вроде, с отцом.

— С отцом не общались… — смутилась мама.

— А с Кирой общались? Ну вы, бабы, даёте!..

Передал всем привет, успокоил, как мог. Обещал звонить чаще.

Диана поговорила с матерью быстрее всех и ждала нас, припрыгивая от нетерпения.

— Ну, что там нового? — спросил я, видя, что у неё язык чешется. — От Тимура слышно что?

— Да! Он маме письмо прислал! Я адрес, вот, его записала. Давайте ему напишем?

— Здорово, — ответил я. — А какой обратный адрес укажем? До востребования? В какое-нибудь почтовое отделение рядом с Горным? А потом каждый день ходить интересоваться, пришло что-нибудь или нет?..

— Наш адрес укажем на проспекте Мира, — предложила Диана.

— Диана, когда ты поймешь уже? Это не наш адрес и не наша квартира! Мы там живем временно. — со вздохом объяснил я. — Расскажи, лучше, что Тимур матери написал?

— Всё хорошо, проходит курс молодого бойца.

Ничего хорошего… КМБ при поступлении в военное училище — это как математика при поступлении в МГУ: кто выживет, тот двигается дальше. Раз Тимур пишет, что «всё хорошо», то либо расстраивать не хочет, либо пишет не он. Но задавать сейчас уточняющие вопросы бесполезно.

— Дай на его адрес взгляну, — попросил я. — г. Рязань, ул. Урицкого-22, Общежитие № 1 РГПИ… РГПИ — это что?

— Пединститут? — предположила сестра. — Вета собиралась в пед поступать.

— Беловой Виолетте… — дочитал я. Понятно. Значит, Ветка и письмо писала. — Напишем письмо, сегодня же, — пообещал я. — Только конвертов надо купить.

— Да, я сейчас куплю, — сестра поспешила встать в очередь.

Мы с Галией вышли на улицу и остались ждать Диану возле почты.

— А у вас дома что нового? — спросил я подругу.

— Всё хорошо. Марат документы собирает в педучилище, понравилось ему тренером быть, так что хочет получить профильное образование, — ответила она и замялась. — Мама спрашивала, долго ли я ещё? Я ей сказала, что всё зависит от тебя, если ты не сдашь экзамены в МГУ, то останешься до августа в Горный поступать… А когда мне ей можно сказать, что тоже в Москву перевожусь?

— Вернёмся и скажешь. Такие вещи надо только глядя в глаза говорить. И собрав предварительно чемоданы на всякий случай. Но это ты уже и сама знаешь…

Галия кивнула и грустно усмехнулась. Видимо, представила реакцию своей мамочки.

А я всё думал над словами моей мамы. Оказывается, вторая жена отца в курсе всех его дел и делишек. Или она святая, или зависимая, или расчётливая. Как-то надо отца предупредить, а то он врёт ей как дурак, а она всё знает и посмеивается втихую над ним. Ещё и с моей маман его обсуждают. Плохо, что на кафедре в курсе, что он злоупотребляет доверием начальника. Слухами земля полнится. Так и до завкафедрой дойдёт…

Вскоре вышла счастливая Дианка с пачкой конвертов в руках.

Батя накрыл стол к нашему возвращению. Был так доволен, глядя на нас, на наш зверский аппетит, что я не стал ему портить момент. Карп, конечно, оказался с кучей костей, но на то он и карп. А приготовил его батя очень хорошо.

После ужина девчонки сели в зале писать письмо Тимуру с Ветой. А мне предстоял серьезный разговор с отцом. Мы с ним сидели за столом на кухне, батя потягивал пиво, а я крутил в руках чашку с чаем.

— Отец, а что за женщина твоя вторая жена? — начал я издалека.

— Женщина, как женщина. Красивая. В меру умная. Хозяйственная. — с лёгкой улыбкой расслабленно ответил отец. — То, что надо мужчине, исколесившему полстраны, прежде чем завести семью.

— А что ж про нас ей не расскажешь?

— Да зачем ее расстраивать?

— С чего ты взял, что она расстроится?

— А разве нет?

— Женщина болезненно воспринимает детей мужа, которые младше их брака. Это значит, муж изменил ей, будучи уже на ней женатым. Но это же не ваш случай. У тебя дети от предыдущих отношений.

— Что ты хочешь сказать? — напрягся отец.

— Пап, Кира всё знает. И про нас, и про эту квартиру. И на кафедре у тебя знают… — не стал больше юлить я. — Кира и мама общаются.

— Что⁈ — батя вскочил. — Как?

— Как-как… По телефону! — батя смотрел на меня, как дикий зверь, загнанный в угол. — Пап, ну ты что, не мог это предвидеть?

— Ну, Поля!.. — в сердцах воскликнул отец. — Она это специально сделала. Мне назло!

— Да нет, пап. Уверен, что она не хотела тебя подставлять. И не злится она уже на тебя давно, — усмехнувшись, сказал я. — Только счастья тебе желает, как у неё самой. У неё сейчас, знаешь, какой муж? Горец, джигит.

— Что? Она замуж вышла? Когда? — отец, метавшийся до этого по кухне как раненый зверь, резко затормозил.

— Недавно. Но ты не отвлекайся. Лучше подумай, как тебе сейчас красиво перед Кирой выкрутиться.

— А-аааай! — отец схватился за голову и опять забегал кругами. — Как тут выкрутишься?

— Хорош истерить, отец. Сядь, — хлопнул я по столу ладонью. — У тебя нормальная жена. Не в меру умная, а очень умная. Я бы даже сказал, мудрая. Она знает о твоих детях и спокойно к этому относится. Более того, она спокойно и уважительно относится к твоим попыткам скрыть