От перечитывания письма стряпчего, поручика отвлёк появившийся вестовой.
— Ваш Бродь, нарушителя задержали!
— И?
— Просит его к Вашему Благородию доставить, говорит, что имеет важные сведения!
— Давай его в канцелярию.
Доставленный под конвоем дюжего ефрейтора нарушитель, на обычного хуторянина или ищейку-разведчика *несунов* походил мало. Черезчур откормленное лицо, хоть и не новая, но крепкая одежда, цепкий взгляд…
— Слушаю!
— Моё имя Юлиуш, ясновельможный пан. И я бы хотел сделать… то есть передать, конечно, некое предложение.
— От кого?
Александра заинтересовал начавшийся разговор, и чем дальше — тем сильнее разрастался этот интерес.
— От… достойных и уважаемых людей по обе стороны границы, ясновельможный пан.
— Конкретнее?!
— Увы, я лишь простой посланник.
' Хоть бы врать научился, что ли? Речь правильная, руки ухоженные и без мозолей, держится уверенно… Простой посланник, как же'
— Продолжайте, я вас слушаю.
— Позвольте, я начну издали… На границах двух империй всегда процветала торговля. Что-то дорого тут, что-то там… Обычное дело. И доставка товара покупателю — тоже обычное дело. Бывает, что и целые семьи этим занимаются. Вернее, занимались. Потому как, было это до того, как ясновельможный пан стал править службу в Ратае. Пошли убытки, потери, появились вдовы… Люди, которых я представляю, всё обсудили и уполномочили меня предложить вам отступного.
— Отступного за что?
— Э… Скажем так: что бы ясновельможный пан не так усердствовал в служебных делах. Лишнее усердие никогда до добра не доводило…
— Хм, интересно…
— Двадцать тысяч… тридцать?
— Не интересует.
— Ясновельможный пан, прошу вас — не отказывайтесь так сразу! Это ведь подарок, не более того.
— Юлиуш… я правильно запомнил? Так вот, тридцать тысяч я легко могу получить с вашей небольшой помощью.
— Но!!!
— Тихо сиди, целее будешь. Так вот — никто вас, контрабандистов, не заставляет водить караваны через границу и стрелять в МОИХ солдат. СВОИХ я не продаю и не предаю, а поэтому… Вот тебе бумага, вот тебе карандаш. Подробно опиши мне всех своих коллег, кого знаешь: посредников, чиновников прикормленных, перекупщиков, проводников, купцов знакомых, простых подручных… Как закончишь, пройдись по хуторянам, тропам удобным, тайникам. Мне всё интересно.
— Я уже говорил ясновельможному пану, и опять повторю — я простой посланник.
— Верю, что тебя послали, верю. Писать будешь? Как хочешь… Ефрейтор!
В канцелярию мгновенно зашёл плечистый конвоир и вытянулся по стойке смирно:
— Здеся, Ваш Бродь!
— В холодную его, на хлеб и воду.
— Вы не посмеете! Это произвол!!
— Иди давай, не серди Его Благородие…
— Ох.
Это уже конвойный *ласково* направил простого, ну прямо совсем простого посланника Юлиуша на выход, в короткий путь, к его будущим *апартаментам*.
Александр полюбовался в окошко на то, как присмиревшего поляка запихивают в погреб-гаупвахту и задумался.
' Что-то больно рано они зашевелились. Только-только один караван перехватили, можно сказать отпраздновали начало *охотничьего сезона* — и на тебе, уже лапки кверху задрали. Хм, может лихие парни закончились, или откочевали на другие места? Сколько уже их полегло…'
— Вестовой!!!
— Здесь, Ваш Бродь.
— Голуби с донесениями были?
— Никак нет, Ваш Бродь!
— Свободен…
Терпение поручика скоро вознаградилось: на четвёртый день, дождливой ночью, а вернее почти утром — прибежал запыхавшийся солдат-голубятник и своим нетерпеливым стуком в дверь почти до смерти перепугал домохозяйку.
— Ваш Бродь, ЕСТЬ!
Развернуть и прочитать полупрозрачный клочок бумаги удалось только с третьего раза. Неровным почерком, едва заметно, было записано всего два числа:
8 и 12
Немудреный шифр означал следующее: восьмой наблюдатель, мёрзнувший сегодня у хутора… Бирюка вроде? Точно. Заметил контрабандистов в количестве двенадцати рыл. Сработала новая тактика, сработала…
— Давай к старшему унтеру Григорию и… отставить. Свободен.
' Чего торопиться? Через два часа рассвет, а это значит, что они или уже ушли — ежели не местные, или будут тихо сидеть до вечера, дожидаясь сумерек. В любом случае, товар останется на хуторе'
Александр не спеша позавтракал, переоделся в штурмовой вариант униформы и набил пустые обоймы к Рокоту для себя и Григория. Морщась от прохладной мороси в воздухе, добрался по грязи до казармы своего взвода и порадовал, господина старшего унтера, будущими премиальными. Остались сущие мелочи — пойти и заработать их… До места добирались на всех наличных лошадях (и всё равно намокли почти по пояс, в весеннем то лесу) — поручик, унтер и полтора десятка бодро-оживлённых солдат. Как только вдали, в светло серой дымке раннего утра показалась крытая соломой крыша хутора, с дымящей трубой по центру, все спешились, стреножили лошадей и стали обстоятельно готовиться к возможному бою.
— Твою мать, да што-ж за невезуха така!
— А ну цыть!!!
На клацанье затворов, тихий хруст веток, и сдавленные матюги неудачно спрыгнувшего с лошади солдата (в аккурат на полусгнившую тушку какой-то мелкой лесной зверушки) — вышел сильно продрогший, но довольный наблюдатель. После того, как поручик осмотрел всю окружающую местность в цейссовский бинокль, пришла и его очередь.
— Докладывай.
— После полуночи дождь пошёл, так я поближе к хутору подобрался. Уже и подмерзать стал, вдруг гляжу — Бирюк с лампой, ворота отворяет. Десять коней навьюченных, сильно, двенадцать-тринадцать *несунов* при них. Как зашли, так и сидят. Вот!
— Молодца. Сиди здесь, отдыхай, за тылом нашим посматривай… унтер!
— Здесь, Ваш Бродь.
— Двоих на вон тот камень, с него весь двор как на ладони… троих позади хутора, и что-бы никто в лес не ушёл. Действуй!
Когда окончательно рассвело, и показался самый краешек солнца, хутор был обложен со всех сторон. Передвинув поудобнее кобуру с Рокотом и переглянувшись с Григорием, поручик скомандовал.
— За мной.
Чем ближе к приюту *контрабасов* подходили пограничники, тем громче и исступлённее лаяли собаки за тыном. Неудивительно, что хозяин отозвался сразу после первого лёгкого стука… сапогом.
— Кого там чёрт принёс!?!
— Командир второго взвода Ратаевского погранотряда, поручик князь Агренев.
После недолгого молчания последовал равнодушный ответ:
— Ну и чего надобно?
— Ты бы отворил, хозяин, чего через ворота разговаривать?
