признала меня. Хотелось верить, что сейчас сестра все же не переступит грань звериной сути.
— Ты меня слышишь? Понимаешь?
Оборотень кивнул.
Отлично! Полдела получилось. Теперь нужно искать выход.
— Ты чувствуешь свободу?
— Я чувствую луну, — гортанным хриплым голосом ответила сестра. — Она еще спит, но она со мной тут.
Мощная лапа легла на грудь, в область сердца.
— Тогда веди нас туда, где слышен глас луны!
Оборотень издал протяжный вой, отчего Пушок еще сильней вжал голову в плечи. Шумный вдох воздуха — и Дарья рванула вперед. Мы побежали следом.
Поиски выхода сопровождались долгими перебежками и короткими остановками, в которые Дарья обнюхивала воздух, фыркала, что-то нечленораздельное рычала. И вновь — беготня.
— Мне кажется, мы уходим еще глубже, — наконец не выдержала и произнесла Лисенок.
И как ни странно, но я тоже ощущал это. Туннель вел нас все чаще вниз, чем вверх и мы словно в самом деле спускались в какие-то неведомые дебри.
— Дарья, — осторожно позвал я сестру. — Ты уверена, что мы идем правильной дорогой?
— Пути меняются, — хриплым голосом ответила сестра. — Они в движении. Прямо сейчас. Лабиринт. Очень сложный лабиринт. Но мы выйдем.
С этими словами она вновь бросилась вперед.
Нам ничего не оставалось, как последовать за ней.
Мы спустились еще ниже, на этот раз даже не было в этом сомнения. Уклон был крутым и нам пришлось даже тормозить, чтобы улететь вниз. Туннель становился то уже, то вновь расширялся.
А еще ощущался, все сильней и сильней, какой-то странный фон. И чем ниже мы спускались, тем плотней он был. На магические эманации это не походило, но какие-то магические элементы в нем все же присутствовали. И элементы эти мне не нравились. Пепельный, пыльный, отдающий мертвечиной фон, словно мы попали в могилу.
Я уже хотел остановить Дарью, чтобы объяснить ей свои опасения насчет того, что мы все же заблудились окончательно, как вдруг тропа привела нас в странное помещение.
Прямоугольный, большой каменный зал, размерами с самолётный ангар. Сверху свисали огромные сталактиты, словно зубы доисторического монстра. Из пола возле стен поднимались неровные наросты, похожие на пальцы покойников.
А дух мертвечины был просто нестерпимо плотным, удушливым.
— Нехорошее место, — шепнула Лисенок.
Я и сам это понимал.
— Нужно возвращаться, — сказал я, обращаясь к Дарье.
Но она и не слышала меня. Вместо этого вырвала из рук фонарик и направила луч вперед.
И мы увидели Дверь. Именно так, с большой буквы, потому что иначе обозначить это было нельзя. Массивная и огромная, словно предназначенная для великанов, она величественно высилась в конце зала.
Что она тут делает? Кто ее вообще создал?
А главное: проход куда она закрывает?
Мы остановились, принялись рассматривать находку. Посмотреть было на что.
Созданная с нарушением всех правил архитектурного искусства, дверь представляла собой ряд деревянных горизонтальных балок, скрепленных друг с другом одной вертикальной металлической скобой, пробитой шляпками гвоздей. Сами балки были изготовлены из неведомого черного дерева и представляли собой зашкуренные бревна, в человеческий обхват толщиной. Металлическая скоба тоже была любопытной. Сложно представить, какой кузнец ковал ее, а судя по неровностям, шероховатостям и вмятинам ее именно ковали, а не прокатывали на заводе.
Дверь была испещрена различными символами, рисунками и печатями. Внизу была изображена кобра, угрожающе раскрывшая капюшон и злобно смотрящая на нас. Чуть выше — магические руны, плотно переплетенные, ни мне, ни Лисенку не знакомые. Еще выше — человеческие черепа и кости, и вновь руны, на этот ран иные, больше похожие своим начертанием на рыболовные крючки.
По центру двери была изображена восьмиконечная звезда, внутри которой была нарисована луна. От этой луны исходил ровный магический поток.
— Вот на этот зов ты и среагировала, — произнес я, кивая на изображение.
— Это печать… — произнесла Дарья пристально глядя на желтый кругляш.
Сестра была права. Это была магическая печать, массивная, закрывающая собой какое-то древнее заклятие. Я рассмотрел внимательней ее и удивился. Такого сложного переплетения различных видов магии, в основном черной и крови, я еще не видел.
Хватило и минутного изучения, чтобы понять — это была не одна печать. По диагоналям виднелось еще два наплавленных словно бы из воска кругляша, каждый размером с канализационный люк. Еще печати. На одной из них был нарисован крест, а на второй виднелась надпись:
От дѣмонiческаго,
от дьявольскаго,
от бѣсовскаго,
от всѣгубитѣльнаго —
обѣрѣги.
Аминь
Надпись была вырезана ножом, а на нее наложено такого крепкое заклятие, что печать тонко позвякивала от одного только взгляда на нее.
С двух сторон от двери стояли по одной человеческой фигуре. Издали казалось, что это стражники, живые, но словно бы заснувшие на своем посту. Но едва мы подошли ближе, как поняли, что это каменные статуи. Впрочем, стражников они собой видимо и олицетворяли.
Обе фигуры были высотой не менее пяти метров и выполнены так искусно и точно, что невольно наводили трепет. Сумрачный мастер постарался на славу и придал деталям невероятную точность.
С одной стороны стоял худой старик в монашеском одеянии. Вместо лица — череп, обтянутый потрескавшейся кожей. В руках у старика покоился посох, украшенный навершием в виде крюка. С другой стороны стояла фигура чудовища. Человеческое тело с собачьей башкой с раскрытой пасть. Монстр держал в руке цепь, которая свешивалась до самого пола.
— Это еще что такое? — только и смог вымолвить я.
— Нехорошее место, — повторила Лисенок и только теперь я понял, что она до чертиков напугана, только старается не подавать виду.
— Дарья… — позвал я сестру.
— Эта луна, — произнесла девушка, указывая на центральную печать. — В ней словно частичка настоящей луны.
— Нам нужно уходить. Не нравится мне эта дверь. Еще более не нравятся мысли о том, что может быть за этой дверью.
— Я должна посмотреть печать, — сказала Дарья.
И не дожидаясь ответа пошла вперед.
Но не прошла и пяти метров, как черная магическая волна, мощная, всепоглощающая, рванула со стороны дверей и накрыла нас. Я ожидал, что будет неприятно — покалывание лица, может быть, несильная отдача. Скорее всего какое-то защитное заклятие. Но волна оказалась такой сильной, какую я никогда до этого не испытывал.
В глазах вспыхнуло пламя, а потом мгновенно потемнело.
И реальность начала таять и рассыпаться на куски. Однако на ее место тут же начали приходить какие-то странные обрывки то ли видений,
