А вот теперь, после своевременного предостережения, мы и познакомимся с этим псевдоучением Платония о некоей божественной сущности, именуемой им «Закулисой». Рассказ, понятно, дается в пересказе косноязычного грека из Пелопоннеса по имени Архилай. Мы называем учение Платония «псевдоучением», ибо невозможно признать за истину то, что противоречит символу нашей светлой христианской веры и канонам Священного Писания. Но ничто не мешает нам послушать этого самонадеянного грека. И порадоваться, увидев, сколь ничтожны все эти претендующие на истинное учение о высшем умствования язычников из Эллады.
— Так вот, — сказал Архилай, откашлявшись и глотнув вина из стоящего у костра и неизвестно кому принадлежавшего кувшина. — Так вот, братия… Платон создал науку о государстве, а Платоний учил о небесном. Платоний учил не так, как учит Писание. Платоний учил так: сначала была «Закулиса». Она была, потому что была. И «Закулиса» послала Бога, и Он сотворил небо и землю. Он трудился шесть дней и совершил к седьмому дню дела Свои, которые Он делал. И «Закулиса» сказала, что это — «хорошо весьма». И Бог повторил: «Это хорошо весьма».
Грек замолчал, оглядел притихших собеседников своих, подавленных мудростью Платония и сидящих вокруг в глубоком раздумье, показал пальцем на иудея, не желавшего ничего знать о «Закулисе» и продолжавшего затыкать пальцами свои уши, покачал головой, жалея того, что он так и не постигнет учения мудрого Платония, снова глотнул вина, сказал: «Э-эх, хорошо-то как!» — и продолжал свой рассказ:
— И стал на земле плодиться и размножаться род человеческий, род людской, род ленивый и нелюбопытный, род, обуянный похотью неизбывной, и управляться с ним становилось все труднее и тяжелее. И тогда послала «Закулиса» в помощники Богу доктора Велиара. Ибо, как только что мудро заметил этот уважаемый старец, — Архилай кивнул в сторону Иоанна, — у палки два конца, и человек ходит на двух ногах. Но, как увидели мы из Писания, Велиар только вредил Богу, ибо по природе своей был сплетник и клеветник. Бог много досадовал на беспорядок, создаваемый в мире Велиаром, и вдруг вздумал возлюбить один беспокойный кочевой народ и открыл ему свое имя. Своеволие не понравилось «Закулисе», и народ Божий сразу стал чувствовать это на себе. А скоро, как предсказал Платоний, почувствует и еще больше, ибо с римлянами шутки плохи. Но это другой вопрос. Что касается «Закулисы», то с некоторых пор начинается скрытое противоборство Ее и Ягве.
— Как это — противоборство? — удивился любопытный сириец в зеленом халате, продолжая теребить кисточку на подоле.
— Не перебивай, глупый человек! — рассердился грек. — Я же предупреждал, что не терплю вопросов… Так вот. Как бы между прочим, как бы случайно в районе Средиземноморья возникает Пантеон античных богов. И жизнь там сразу забурлила, забила ключом. Но не было там праведности Ягве. И потому восторжествовал там на божьем престоле род веселый и, как говорят ныне христиане, род прелюбодейный. Заплутав и запутавшись в сетях бесчисленных адюльтеров, античные боги быстро выродились, оставив после себя красивые сказки и сонмы белотелых мраморных изваяний, смущающих своей наготой немногих еще оставшихся праведными граждан Эллады.
Увы: первый опыт «Закулисы» противостоять иудейскому Ягве, прямо скажем, не удался.
Но все действительное, как говорит Платоний, разумно.
Шло время. Мстительный Ягве продолжал терзать и держать в черном теле свой терпеливый, но свое-нравный неугомонный народ, упорно цепляющийся за передающуюся из поколения в поколение главную истину: «Хранить завет Господа… Ходить путями Его и соблюдая уставы Его и заповеди Его, и определения Его и постановления Его …» В общем — страшное дело! Одним словом — ужас!
Утомившись от интриг Ягве, «Закулиса» обращает свой взор к Востоку. И там, в многолюдной стране слонов и магарадж, чистый, как белый лотос, рождается великий Будда. Но Будда — совсем не Ягве! Он добр. И народы далекого Востока вздохнули с облегчением: оказывается, счастье возможно и на земле! Отрекись только от своих желаний и стремись спасти каждую травинку и всякую мельчайшую букашку, козявку, блошку, и тебя ожидает нирвана. Ягве только посмеялся над этим счастьем. Ибо от своих иудеев Он требовал жертвоприношений. Заглянем в Писание. Чтобы угодить Ему, царь избранного народа Соломон при освящении храма Божия принес в жертву своему Богу двадцать две тысячи крупного скота и сто двадцать тысяч мелкого.
Любовь Ягве ко всесожжениям давно раздражала «Закулису», ибо уничтожение живых тварей по желанию Бога и по произволу человеков не вязалось с Ее доктриной. И тогда Она принимает решение сменять парадигму.
«Сильное решение!» — как отмечает в своем трактате Платоний.
Мудрецы Средиземноморья, которыми успешно верховодил учитель Платония Платон, спасение видели в разумности человеков. Они взывали к уму. Но это не устраивало мудрую «Закулису». И Она установила, что вполне достаточно, если пределом мудрости людей будет изречение Платония: «Ин вина веритас!», что, как вы знаете, означало, что «истина — в вине». И потому овладевать следовало не умом человеков, нет, господа мои простаки. — Ораторствующий у костра грек, как ты уже понял, читатель, как и Платоний, был философом, он окинул снисходительным взглядом свою разношерстную аудиторию и продолжил:
— Нет, нет и нет. Овладевать следовало душой. Как и предсказывал Платоний, Ягве предложили помощника. Для начала в мир послали Предтечу, «Вопиющего в пустыне». А за ним, как говорится, «взошла звезда от Давида» — пришел Мессия с его всепобеждающим речением: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Тут-то все и началось. Платоний считал, что именно с приходом Этого Мессии, или Спасителя, и начинается подлинная история человечества.
И «Закулиса» восторжествовала. Ибо был найден тот самый золотой ключик, который открывал души людские. И имя этому ключику: любовь к ближнему! И стало понятно: грядут перемены. Огромные, еще не доступные простому уму перемены.
— И что же это за перемены? — неожиданно спросил грека иудей, ибо, будучи от природы очень хитрым человеком, он давно уже незаметно чуть вытащил палец из уха и подслушивал.
— Я же просил помалкивать! — опять обиделся грек. — Никто не может задавать мне вопросы! Так вот, слушайте и трепещите. Как пророчествует Платоний, учение известного Иисуса сначала покорит гордый Рим, а затем и весь мир, а избранный народ, — грек сурово взглянул на иудея и повторил специально для него, даже как бы злорадствуя, — а избранный народ потеряет отечество и начнет бродячую жизнь… А это значит, что в скором времени следует ожидать новых происков «Закулисы». Так учил Платоний.
