— Так что вы предлагаете? — министр был слегка оглоушен обрушившейся на него информацией.
— Разрешите, Михаил Богданович? — я уже слегка осмелел и решил озвучить свою идею. — В Академии мне приходится делать регулярные отчёты о ходе своих работ и, хотя у меня нет никаких поводов подозревать коллег в двурушничестве, но опаска имеется. Это ведь стратегическая информация, за которую многие государства согласятся заплатить немалые деньги. Где гарантия, что кто-то из тех, через кого проходят протоколы моих исследований не польстится? Пусть вероятность и не очень большая, но она есть, не так ли?
— Есть, конечно, — Барклай посмурнел.
— Поэтому-то я проводил все работы по порохам между делом. Сам. Без помощников. Но для армии такие масштабы ничего не значат. Для производства нужны прописи синтеза, а я их не делал. И не собираюсь в ближайшее время. Раз уж так случилось, что вы знаете об этом, Михаил Богданович, то, если имеется такая возможность, я хотел бы работать в войсках, а не в Академии.
Образно говоря: челюсти обоих генералов шмякнули по паркету. Ещё бы – закрытый оборонный НИИ, иначе говоря: "шарашка", в начале века девятнадцатого…
— Я правильно понял, что вы просите о переводе вас из Академии наук в армию? — наконец смог выдавить из себя министр.
— Совершенно верно. Так будет значительно надёжней и спокойнее. К тому же у меня есть задумки не только по изготовлению взрывчатых и некоторых других веществ, но и по их боевому применению.
— Хотите работать с минёрами, я не ошибаюсь?
— Именно так, Михаил Богданович.
Барклай задумался. Было видно, что ему не просто принять решение по столь неожиданному предложению.
— Сделаем следующее: через неделю проведём испытания изобретённых вами веществ. Хоть я практически не сомневаюсь в их результате, но принять официальное решение смогу только после этого. Был рад знакомству с вами, Вадим Фёдорович, надеюсь, что оно продолжится, а сейчас прошу меня извинить – день министра расписан по минутам. Вас известят по поводу времени и места. Честь имею, господа!
Аудиенция закончилась и, будем надеяться, была не бесполезной.
Всю неделю я пахал в лаборатории как Папа Карло. Если с порохом проблемы, возникавшие при его изготовлении, были уже решены раньше, то нитроглицерин создавал их одна за другой. Вот хотя бы: где взять осенью лёд? Пришлось обойтись влажным нашатырём – ничего, тоже температуру снижает. Потом разделение фракций… И это при самых "весёлых" перспективах в случае малейшей ошибки. Справился, в общем. Имелось граммов пятьдесят пороха и две динамитных шашки. Для первого раза достаточно.
Заехали за мной непосредственно в Академию, и некий неразговорчивый штабс-капитан протянул пакет с приглашением следовать за ним.
До места добирались около часа, там уже ожидал Барклай с группой офицеров и генералов – человек пять.
После обмена приветствиями и представлением вашего покорного слуги присутствующим, перешли собственно к демонстрации. Сначала порох: я поставил на демонстрационный столик, прихваченный с собой, сначала тигель с обычным чёрным порохом и поджёг – ну и всё как ожидалось: клубы дыма. После этого образец своей "бездымки".
Вспыхнувшая от фитиля и мгновенно сгоревшая кучка порошка особого впечатления на военных не произвела: любопытно, конечно, но не более.
Перешли собственно к стрельбе: Сначала солдат бабахнул из обычного ружья – тоже всё ожидаемо, не первый и не сотый раз офицеры и генералы такое видели.
Пришла моя очередь. Укреплённое на специальном лафете ружьё я зарядил предварительно рассчитанной порцией и попросил всех отойти. Я не особенно беспокоился, но чёрт его знает – вдруг ошибся и ствол разорвёт. Ну, с Богом!
Потянул за шнур, пшикнуло дымом от замка и треснул выстрел. Именно "треснул". В сравнении с "бабахом" привычного боезапаса, звук был совершенно иной. "Острый", что ли. Лёгкий белый дымок тут же рассеялся и в толпе наблюдавших явно раздались удивлённые вскрики. В общем, сработало.
Было видно невооружённым глазом, что извилины присутствующих военных заскрипели, пытаясь поскорее осмыслить все выгоды, которые может принести армии такое новшество.
— Ну, Вадим Фёдорович, — подошёл ко мне Барклай протягивая руку, которую я не преминул пожать, — сверх ожиданий! А я ведь знал, был уверен… Но всё-таки пока своими глазами не увидишь… Браво!
Ко мне стали подходить и поздравлять остальные генералы и офицеры. Теперь на их лицах читалось неподдельное уважение. А ведь ещё несколько минут назад я в их глазах был обычным "шпаком".
— Благодарю за поздравления, господа, — слегка срывающимся от волнения голосом поблагодарил я, — но это не всё, что я хотел сегодня продемонстрировать.
— Да, я помню, — кивнул министр. — Вы что-то говорили о новом взрывчатом веществе для мин.
— Именно. Посмотрите, — я вытащил из мешка динамитную шашку размером… Ну, как объяснить? О! С крупный банан. — Какой разрушительной силой может по вашему обладать такой заряд?
— Смотря для какой цели, — пожал плечами майор в форме пионерных войск – чёрный воротник с красной выпушкой, — как заряд для мины – совершенно недостаточен.
— Вот сейчас и сравним, — я вытащил и вторую шашку. — Здесь обычный пороховой заряд. Как видите, по объёму заряды равны. Я попрошу у вас с полчаса терпения, необходимые для подготовки демонстрации.
Полчаса мне были благосклонно предоставлены.
Сначала установил пороховой и завалил его горкой щебня, метрах в тридцати – динамит. Условия аналогичные. Нервно всё-таки: как скажется в очередной раз "генеральский эффект" или, говоря по научному "Закон Мэрфи"… Нет, не всё прахом, конечно – бездымка уже своё дело сделала, но хотелось бы "добить окончательно"…
Сначала пожег шнур от порохового заряда, а потом бегом к "новому". Обошлось без дурацких сюрпризов и шнур весело задымился.
Всё! У меня секунд тридцать. Бегом и вприпрыжку!
Ещё не добежав метров десяти до стоявших в ожидании "представления" армейцев, услышал за спиной глухой "бубух" – сработала пороховая мина. Значит, если я всё правильно рассчитал, успею.
Едва я присоединился к группе наблюдающих, сработало. Даже отдышаться не успел.
ШАРАХ! Опять было "звонко". А с расстоянием ошибся – долетели кое-какие камешки и до нас. Надо было подальше свою мину относить или окопчик для генералов-полковников вырыть.
Но зато эффект…
В ушах звенело ещё долго. Думаю, что не только у меня. Но, несмотря на это, представители армии российской не преминули подойти ко мне и начать расспросы. Причём в первый момент обалдение настолько овладело военными, что заговорили они, чуть ли не все одновременно, вопреки всякой субординации. Я молчал. Наконец до присутствующих дошло, что они слегка "погорячились". Гомон смолк.
