– Ушло, говоришь. А тебе сказать, сколько людей и сейчас от старой веры не отрешилось, сколько из них тайно, а зачастую и явно на капище требы свои несут? Если взять токмо одних вятичей, что на Жиздре, Угре, Протве, Зуше и Упе [97] живут, и то тьма наберется, а то и не одна [98] . Или про Мценск напомнить, где капище доселе в самом граде стоит? [99] – поинтересовался волхв. – Да что я тебе о нем говорю, коли ты сам же его и защищал от посягательств христопоклонников.
– Было дело, защищал, – не стал спорить Константин. – Но если тебе про это известно, то ты и другое знаешь. Защищал-то я его потому, что священник целую толпу вокруг себя собрал и с факелом туда шел, чтобы богов спалить. А там его еще одна толпа ждала. И не за богов я заступался, а за свободу веры, да еще хотел смертоубийство предотвратить. И другое не забудь. Мценск – не Рязань, не Киев и не Владимир. У всех моих дружинников крест на груди имеется.
– А сколь из них в Перуново братство входят? – нашелся волхв.
– Много, – кивнул Константин. – Но я им в том не препятствую. Вот и давай-ка их не трогать. Пусть они живут с крестом на груди и с Перуном в душе. А кого выбрать – Христа или Рода с Перуном и Сварогом – пусть каждому сердце подскажет.
– Значит, нет? – подытожил Градимир.
– Значит, нет, – не стал увиливать Константин. – Проси что-нибудь иное, Градимир Буланкович, а за курицу я цену коня давать не стану.
– Курицу, говоришь? Что же ты так загорелся Урал заполучить, если он для тебя курица? – мрачно осведомился волхв.
– А она золотые яйца несет, – нашелся Константин.
– Ну, раз капища ставить не дозволяешь, тогда мне у тебя и просить нечего, – пожал Градимир плечами. – Придется тебе его…
У Константина екнуло сердце.
– Так подарить, – неожиданно закончил волхв. – Разве что… – задумчиво протянул он, поглядывая на собеседника. – Слово с тебя взять, чтобы ты нам безделицу одну отдал, которая вовсе тебе не нужна.
– Какую?
– Придет время – скажем, а пока тебе и знать об этом не надобно. Ну как, даешь слово? – Он повернул голову и пытливо уставился на Константина.
– Я в детстве в сказках читал, что иногда… – начал тот неторопливо, но Градимир не дал ему договорить.
– Сказки – они и есть сказки. Не бойся. Да и вообще, с чего ты взял, что, пока тебя нет, Ростислава сына родить успеет. Она же княгиня, а не кошка. Хотя мысль хорошая, – протянул он. – Если ты нам своих внуков на учебу отдашь, то худа от этого для тебя не будет, да и для них тоже – одно добро. Но об этом потом поговорим. А к людям эта безделица никого отношения не имеет, бояться тут нечего.
– И к церкви тоже? – уточнил Константин.
– Совсем ты, что ли, на радостях сдурел? – удивился Градимир. – Где мы, а где она?! Нам от них и даром ничего не надобно. Так что, даешь слово?
Константин вздохнул, еще раз попытался отыскать подвох в словах волхва, но вскоре сдался. Этой вещицей могло быть что угодно, а Градимир ясно сказал, что ему, Константину, она вовсе не нужна.
– Даю, – заявил он твердо, но тут же новая мысль осенила его.
«Заодно и проверю, насколько сильно вы в ней нуждаетесь», – подумал он и сделал оговорку:
– Только ты мне покажешь, где те места, на которые моим людям забредать не след и искать там что-либо нельзя. Да еще сделай милость, покажи пяток-другой хороших жил поблизости.
– Ишь ты! – покрутил головой Градимир. – Мало тебе, Константин Владимирович, что я своего знатного коня на твоего тощего петуха меняю, так ты еще с меня и уздечку с седлом требуешь.
– Не требую, а прошу, – поправил его Константин. – А что до уздечки, так вам же самим от этого выгода. Жилы покажешь, так у людей моих тогда времени не будет, чтоб лазить где ни попадя. Неужто не понятно?
Пришел черед задуматься Градимиру. Размышлял недолго, видя очевидную выгоду и для них самих, так что он согласился.
– Будь по-твоему, – заметил волхв почти сердито. – Мстислава тебе завтра же жилы начнет указывать. Только сделаем так – один будешь. Чтоб рядом или там поблизости никого из твоих людей не было. Про пяток-другой ты, князь, погорячился, да и нет здесь такого количества. Но какие есть поблизости – отдаст без утайки.
– Не истощились бы, – вздохнул Константин.
– Сын твой, не говоря уж о тебе, до этого не доживет, а с внуками поглядим, когда ты их к нам на выучку пришлешь. Может, и им подсобим, если они в деда будут. Но гляди, про свой должок не позабудь, – напомнил он с ласковой угрозой в голосе. – А теперь тебе и обратно собираться пора. Покормил бы, да не то это место, где пищу вкушать дозволительно, а далее тебя к нам тоже вести негоже. Тогда придется вовсе оставить. Навечно. Ты как, очень сильно есть хочешь или потерпишь?
– Да я совсем не хочу, – соврал Константин. – А вода у меня во фляге имеется.
– О воде – отдельный разговор. Сам понимаешь, что лишние толки нам ни к чему. Поэтому вот тебе умный кубок с зельем, чтоб ты его испил.
– Для чего? – не понял Константин.
– Для того самого, – пояснил Градимир. – Если захочешь кому-нибудь рассказать о том, где мы живем, то эти слова для тебя последними станут.
– Так я и не видел ничего. Знаю, что вы где-то здесь под землей живете, и все, – возмутился Константин.
– А другим и этого знать не след, – возразил волхв и не отстал, пока Константин не выпил все, что находилось в кубке. – Вкусно? – полюбопытствовал он почти сразу и тут же заторопился с извинениями: – Уж ты не серчай, что мы зелье такой водой разбавили.
– Да хорошая вода, – пожал плечами Константин. – Я вообще подумал было, что она ключевая.
– Вот теперь верю, что ты без злого умыла к нам пришел, тайных козней не замышлял, – довольно крякнул Градимир и пояснил: – Зелье это не только для того, чтоб человек помалкивал. Оно еще и… ну вот как тот камень на перстне. Простому человеку с открытой душой оно и впрямь ключевой водой может показаться, иному, с червоточинками, – затхлой, на вкус неприятной. А злыдень голимый через два глотка все выплюнет. Ну а теперь в путь.
Из шахты они вышли без приключений. Мстислава была немногословна, пояснив, что до этого молчала потому, что у них принято не вести никаких разговоров с теми, кто живет наверху, под солнцем.
Столь же кратка она была в определении следующего места встречи, а когда прощалась, посоветовала:
– Ты не вели своим людям ходить туда, где сегодня был. Уж больно там кровля ненадежная. Так что не пугали мы вас, а предупреждали. Просто испуг запоминается лучше.
Вернулся Константин в крепость уже за полночь. Минька не спал. Увидев князя, он немедленно накинулся на него с расспросами. Косте кое-как удалось отделаться байкой, неуклюже сплетенной на скорую руку, о том, что призрака он чуть ли не сразу потерял, а все остальное время пытался найти дорогу обратно.
