Ну, что ж, никуда от этого геморроя не деться. Спешился и направился к входу в шатер. У моих спутников сразу нашлись срочные дела, и они, быстренько распрощавшись, испарились, оставив меня с толпой проблем наедине. Прошел внутрь шатра, сопровождаемый одним Туробоем. Здесь у входа меня встретила Волеслава, теперь исполняющая роль секретаря. Не плохо, надо сказать, исполняющая. Без нее все было бы гораздо хуже – вопросы, которые можно было решить без моего участия, она решала самостоятельно. Народ, кучковавшийся сейчас у моего жилища, представлял из себя сухой остаток, с которым Валька, при всем желании, без моего участия, сделать ничего не могла.
Следующие два часа занимался текущими вопросами с ожидающими приема просителями. Потом – обед. После обеда посетил место строительства штурмовых башен. Здесь все было в порядке – к завтрашнему дню башни будут готовы. Дальше пообщался с мастерами, колдующими над супербаллистой. Здесь дела обстояли хуже – до готового, надежно работающего изделия, было еще далеко. Тем не менее, похвалил за усердие – надо настраивать людей на позитив.
Следующим пунктом моего посещения стал лазарет. В него наведывался два-три раза в сутки, в зависимости от количества, поступивших сюда раненых. Сегодня таковых оказалось немного – двенадцать человек, подстреленных со стен. Ночью будет больше. Гораздо больше: с сумерками начнется выравнивание дорог, по которым потащат к крепости штурмовые башни. Плюс засыпание рва. Здесь потери предстоят, вообще, огромные.
Зашел в палатку со страждущими и провел, ставшую уже рутинной, процедуру исцеления. Вышел наружу. Неподалеку, у опушки небольшой рощицы лежали те, кому сегодня совсем не повезло. Четыре тела, прикрытые рогожей, ожидали погребения. Сердце резануло жалостью. Надо ведь! В меде на трупы в анатомичке насмотрелся. И повоевать довелось – убитых там тоже хватало. И здесь таких видел гораздо больше, чем нужно, а мозолей на душе так и не набил – щемит! Два дня назад даже решился на эксперимент. Если исцеляю раненых, то, может, могу воскрешать и умерших? Почему, собственно, и нет? Лучше бы не пробовал! Хотя…. Приобрел опыт. А опыт, он всегда может пригодиться. Даже такой…
А было так. Вечерело. Смеркалось. Раненых к этому времени набралось больше трех десятков. Убитых – двенадцать. Их снесли в эту самую рощицу, на противоположной опушке которой, мы хоронили своих погибших. Идея оживления усопших зрела во мне уже третий день и в этот вечер я решился попробовать. Приказал никому в рощу не заходить. Взял с собой только Туробоя. Ну, как взял. Он сам пошел. А спорить с ним не было сил – день выдался насыщенным. Зашли в рощу, подошли, к выложенным в ряд трупам. Попросил моего телохранителя снять дерюгу с крайнего убитого – хотелось видеть воочию результаты воздействия. Экспериментатор, блин! Туробой выполнил, что просили и отошел в сторонку, видимо, не совсем понимая, что я собираюсь делать. Воин, лет тридцати, был убит гигантской стрелой из стеновой катапульты. Стрела угодила в середину груди. Наконечник ее застрял в позвоночнике, и выдернуть ее оказалось не по силам похоронной команде. Древко обломали, чтобы можно было стянуть с трупа дорогую кольчугу. Обломок так и торчал из тела сантиметров на пять-шесть. Челюсть погибшего отвалилась, из под приоткрытых век белели белки глаз, лицо приобрело неживую желтизну и заострилось. Видно, бедняга погиб еще утром, если не ночью.
Ну, что ж, приступим. Подавив невольную дрожь, ввел себя в нужное состояние, концентрируясь на этом, конкретном теле. Радужный поток, тем не менее, ударил широким конусом, захватывая весь ряд погибших. Лился он, как показалось, несколько дольше, чем обычно. Потом погас. Я впился взглядом в мертвого воина. С минуту ничего не происходило. Потом его веки дрогнули и глаза открылись. Ну же! Вставай! Воскрешенный сел, потом рывком вскочил на ноги, пошатнулся, но устоял. Сделал пару шагов в мою сторону, остановился и уставился на меня. От этого взгляда мороз продрал вдоль хребта. Роговица его глаз уже подсохла и немного помутнела. Моргать он не мог, но главное – из глаз не смотрела душа человека. Смотрело что-то иное, не из мира живых. И это было самым жутким.
'Воскрешенный' стоял и смотрел. Не двигаясь и не пытаясь, что-то произнести, словно чего-то ждал. Челюсть его все еще была опущена, рот приоткрыт, что придавало лицу еще более жуткое выражение. Хоть бы прикрыл, что ли, подумалось. Воин двинул челюстью из стороны в сторону и закрыл рот. Стоял он ко мне близко, не дальше метра и воздух из прикрытого рта, щедро сдобренный трупным запахом, дошел до моих ноздрей. Черт! Что ж так близко-то! Оживший труп послушно сделал три шага назад, увеличивая дистанцию.
Справа на границе поля зрения уловил какое-то движение. Повернулся. Шевелились под своими рогожками, оставшиеся одиннадцать мертвых тел. Перебор! Меня начала охватывать паника. Что теперь делать с этими, созданными мной зомбяками? Лежите уж, заразы, не шевелитесь! Трупы под рогожами послушно застыли. Уф! А ведь, похоже, эти друзья во всем меня слушаются. Этот первый рот закрыл, как только я подумал, о том, что с закрытым ртом он будет выглядеть менее жутко, отступил, когда я подумал, что стоит он слишком близко. А ну ка! Мысленно приказал сделать зомби еще пять шагов назад – ну его, пусть стоит подальше. Тот выполнил приказ. Присядь! Присел. Встань! Встал. Да, действительно – слушается. А те, другие. А ну ка, встаньте! До сего момента, лежащие неподвижно тела, зашевелились, сбросили с себя рогожи и поднялись на ноги, уставившись на меня неподвижными, мутными глазами. Понятно…. Похоже, я, по простоте душевной, заделался в некроманты. Так, кажется, называют в фэнтезийных романах магов, повелевающих мертвецами? Ну и что ты теперь будешь с ними делать?
Ожившие трупы стояли, не двигаясь, видимо, ожидая приказов. Как бы их вернуть в первоначальное состояние? Не головы же рубить, как советуют в книжках про зомбяков? У моих соратников, пожалуй, появятся ненужные вопросы. А, если так? Я снова ввел себя в состояние, в которое погружался во время лечения, только пожелал не выздоровления, а смерти, стоящим передо мной, и так уже, покойникам. Световые эффекты, если их можно было так назвать, в этот раз оказались странными, если не сказать, жуткими. С неба ударил поток черного света. Да-да, оказывается, такой бывает. Поток состоял, из огромного количества отдельных тоненьких черных лучиков, неприятно шевелящихся в общей массе. Поток упал, на стоящих мертвецов, и те, словно им обрезали, держащие их ниточки, рухнули на землю безжизненными куклами. Поток черного света, однако, не исчез. Конус его начал потихоньку расширяться. Отдельные черные лучи, как-то неприятно изгибаясь, выбирались из потока, обшаривали-ощупывали землю и потихоньку подбирались ко мне и, застывшему в ужасе, от всего увиденного, Туробою. Еще не легче! Изо всех сил пожелал, чтобы подбирающиеся лучи-щупальца, держались подальше. Те, словно наткнулись на невидимую стену и прекратили движение в мою сторону. Зато быстрее поползли к Туробою. Черт! Как-то надо прибирать за собой все, что тут натворил! И как? Проверенным способом! Опять стандартный транс и посыл к небесам о ликвидации этого черного ужаса. Получилось! Там наверху, словно кто-то прикрыл ставню, отсекая черный поток. Уф! Слава Богу! Вернее, местным Богам!
