Вернувшись из нашего странного путешествия, мы ненадолго заехали к гражданину Вильбоа, но разговора не получилось. Шарль был бледен и холодно-спокоен — как тогда, у «Прокопа». Похоже, он держался из последних сил. Мне и самому было не по себе, да и гражданка Тома изрядно скисла, перестав даже огрызаться. Итак, разговор решили отложить, тем более что ничего путного в голову не приходило, а спорить с гражданином Вильбоа по поводу дэргов и секты граалитов не тянуло.
…А в это время истинные дети трудовой Британии — лондонские санкюлоты — собираются на «митинг», то есть попросту потолковать. Хор, разбившись на несколько частей, подробно исчисляет злодейства британских лордов вкупе с тираном-безумцем Георгом. И вот, в самый распев, когда хор уже гремит в полную мощь, появляется отважный британский санкюлот Джон. У бесстрашного героя оказывается превосходный бас, и этот бас уверенно разоблачает вражеские козни, призывая санкюлотов Лондона к восстанию. Хор охотно отзывается, и под сводами оперы звучит: «К оружию, кокни! Джентльменов — на фонарь!»
Бархатный занавес опустился под восторженный рев зрителей, обозначая конец первого акта, и я окончательно успокоился относительно судьбы братского британского народа. Республика вкупе с гильотиной ему обеспечена.
Из ложи, где я по-прежнему пребывал в гордом одиночестве, уходить не хотелось. Я уже сообразил, в чем дело. Сегодняшнее представление было бесплатным и предназначалось для активистов санкюлотских секций. Встречаться с подобной публикой не тянуло. Мой редингот, рассчитанный на «старую» Оперу, мог вызвать немало вопросов. Оставалось сидеть в ложе, разглядывая лупоглазые бюсты в красных колпаках и гадать, какие еще козни изобретет негодяй Питт вкупе с иными врагами трудовой Британии.
Свет уже начал гаснуть, когда я услыхал за левым ухом чье-то легкое дыхание. Итак, мое одиночество нарушено. Я уже мог догадаться, кем именно. Только Бархатная Маска способна появляться столь бесшумно…
Занавес пополз вверх, открывая декорацию, изображавшую набережную Темзы, но проблемы революции в Британском Королевстве внезапно перестали меня интересовать. Итак, меня вновь нашли. Честно говоря, я и рассчитывал на что-то подобное. Похоже, национальный агент Шалье пользовался нынче немалым спросом.
Бархатная Маска застыла в кресле, даже не глядя в мою сторону. Рука сжимала веер, тонкие губы слегка улыбались. Я вдруг подумал, что при иных обстоятельствах эта дама могла пользоваться немалым успехом. Но шпионки не бывают красивыми. По крайней мере для меня.
Доблестные французские войска уже высаживаются у причалов. Народ хватает короля Георга и вяжет его толстыми канатами. У злодея Питта вырывают бутылку с портвейном и сбивают с головы шляпу. Однако гнусный негодяй Грей, надев красный колпак, уже приступает к выполнению своего зловещего плана. Из-за кулис вновь выползает отважный британский санкюлот Джон…
— Добрый вечер, гражданин, — голос был тихий, да и говорила Маска странно, не оборачиваясь, словно меня и не было рядом. — Вашему другу нужен совет…
— Добрый вечер, гражданка, — таким же шепотом откликнулся я. — Думаете, нас подслушивает санкюлот Джон?
Внезапно она улыбнулась. Тонкая рука сорвала маску.
— Вы правы. Просто учусь говорить шепотом. Он считает, что это необходимо для моей работы. Говорить, одеваться и двигаться — это самое главное…
Точно то же мог бы сказать о себе любой актер. Впрочем, шпионское ремесло чем-то сродни сценическому.
— Итак, совет, гражданин Шалье… Друг хочет узнать, можно ли остановить гражданина Вадье. А если можно, то как?
Пояснений не требовалось. «Предатели ищут предателя». Большие комитеты вцепились друг другу в глотку.
— Лучше всего арестовать, — с самым серьезным видом предложил я. — Но не только одного гражданина Вадье, а и весь Комитет безопасности.
Маска на миг задумалась — точь-в-точь как гражданин Амару.
— Рано, — послышался вздох. — Он считает, что сначала Вадье должен разобраться с Эбером и Дантоном. Но, может, стоит договориться?
Я еле удержался от улыбки. Выходит, «друг» забеспокоился? Похоже, комитетчики взялись за дело всерьез!
— Не выйдет, — не без тайного злорадства заметил я. — Во-первых, Вадье решил послать мяч обратно — после дела с Ост-Индской компанией. А во-вторых, напуганы. Шпион начал передавать в Кобленц слишком важные сведения.
Она вновь задумалась, слегка постукивая веером по бархатной обивке ложи. Я поглядел на сцену — там негодяй Грей вкупе с Шериданом и Фоксом заправляли ядом огромный пирог с трехцветным кремом. Отважный британский санкюлот Джон выглядывал из-под стола и подмигивал зрителям…
— Сделаем так, — Маска развернула веер и вновь с легким треском сложила его. — Вы встречались с людьми д'Антрега?
Я хотел сказать: «Нет», но внезапно ответил: «Да».
Она удовлетворенно кивнула:
— Поговорите с Пьером Леметром. Потом мы с вами встретимся. До свидания, гражданин!
Я не успел даже попрощаться. Легкое дуновение ветерка — и ложа опустела. Похоже, Маска добилась немалых успехов в умении двигаться.
…А между тем британский народ радостно встречает французскую армию-освободительницу, не ведая о начиненном ядом пироге и притаившихся в кустах заговорщиках с большой пушкой наготове. Представитель Конвента в деревянных башмаках, карманьоле и огромном каторжном колпаке торжественно разрезает пирог, лондонский люд готов вонзить свои трудовые челюсти в отраву. Я даже вздохнул от нетерпения. Где же отважный британский санкюлот Джон? И вот наконец он, собственной персоной, причем не один, а с негодяем Греем, которого он волочит за шкирку. Гремит бас — добрые лондонцы узнают о заговоре. Кусок пирога подносят мерзавцу Грею для дегустации…
Пока вождь английских вигов ползал по сцене (не хуже самого санкюлота Джона), моля о прощении и каясь в грехах, я, перебрав в памяти недавний разговор, отметил один любопытный поворот. Маска советовала мне увидеться с Леметром. Допустим… Но! «Потом мы с вами встретимся». Что значит «потом»? Откуда ей знать когда я увижусь с неуловимым подпольщиком? Или Маска просто неудачно выразилась?
…Гнусные негодяи Фокс и Шеридан в бессильной злобе против трудового народа наводят пушку прямо на мирный «митинг». Ничего не подозревающие граждане танцуют карманьолу, а между тем фитиль уже подносят к запалу. Где же Джон, черт побери?! А вот и он! Оказывается, отважный санкюлот уже успел подмочить порох. Интересно, чем и как? Однако негодяям Фоксу и Шеридану не до подобных размышлений. Трудовой народ бросается к мерзавцам…
