Александр Казанков - Воин

- Что испугалась? А чего бояться, когда уже деваться некуда? Жди, свей участи, трусиха.

- Я не трусиха, - обиделась девушка, - просто ты подкралась, даже не предупредив.

- А что тебя вороги предупреждать будут? Схватят и утащат на свои темные капища. А там знаешь, что с тобой делать будут? - глаза старушки сверкнули веселым огоньком.

Меда залилась румянцем. Она-то знала, что делают с женщинами на капищах, только сказать было стыдно. Хорошо, что на улице темно, бабка не увидит покрасневшие щеки. Но не тут-то было.

- Что раскраснелась? Видела уже? Сама та хоть не пробовала?

Меда испуганно закачалась головой, как будто к ней пришел сам Аид со своим Цербером. Старушка опять засмеялась и слегка подтолкнула девушку к хижине.

- Пойдем в дом, нечего на улице стоять, а то простудишься, а тебе еще наследников рожать, - Сафокса опять лукаво улыбнулась, подмигнув молодой царевне.

Меда возражать не стала. Женщины прошли в маленькую хижину. Из мебели там была только небольшая лавка, усыпанная шкурами и два маленьких пенька, поставленных возле очага. Меда сгрузила хворост рядом с костром, обложенным большими камнями и села на пенек. Сафокса же полезла в свои мешочки, запрятывая там какие-то травы. Закончив все приготовления, бабушка села напротив царевны, внимательно рассматривая ее лицо.

- Ты изменилась. Подросла, стала еще краше, только что-то больно худая. Тяжело тебе доченька будет сына носить. Мальчики, ох какие тяжелые...

- Ну, что ты бабушка все глупости говоришь. Я еще ни за кого замуж не выхожу. Выйду, только если полюблю. Отец меня без моего согласия не отдаст.

- Не глупости это. Я-то уж побольше тебя на свете пожила и вижу гораздо больше. Твое сердце созрело для чувств. Ты уже встретила того, кто заберет твое сердце.

Девушка удивленно посмотрела на наставницу. Как так, бабушка видит, а она нет?

- Никого я не встретила! Если увижу его, то тебе первой обо всем расскажу.

- Ладно, ладно, думай что хочешь, а я свое слово сказала. Зачем пришла то? Ведь не просто так посередь ночи из города выбралась.

Меда сама не понимая, почему снова смутилась. Вроде и дело обычное, а что-то не так. Что-то изменилось.

- Человек к нам пришел. Говорит что сын бога. Жрец хочет его в жертву принести, а мне что-то говорит, что не должен он умереть. Не соткана еще его нить жизни.

Сафокса улыбнулась, но смеяться над принцессой не стала.

- А что ты о нем думаешь? Сын он бога или нет?

- Я...я не знаю, потому и пришла. Он огромный как великан, но такой правильный. Все в нем как у богов и лицо и руки и ноги. Красивый он, очень, - девушка опять покраснела и отвела глаза.

- Ты принесла мне что-нибудь, что принадлежит ему?

- Да матушка, конечно, принесла, - Меда вытащила красный платок и, развернув его, извлекла массивные золотые часы.

Сафокса внимательно рассмотрела предмет. В ее глазах читался самый настоящий страх.

- Матушка, что ты увидела? - испугалась Меда.

- Не наш он, - наконец ответила женщина, - у нас таких вещей не делают. Если можешь, то забудь его. Если судьба велит, будет жить.

- Как же так? Если я дам убить сына богов они разгневаются на нас и принесут несчастья. Да и не виноват он ни в чем!

Старушка опять пристально вгляделась в свою ученицу и тяжело вздохнула.

- Печать на нем. Он сын богов, только они изгнали его из своего мира. Жил он там не так как нужно, вот и попал к нам. Не бойся, не дадут они ему погибнуть сейчас, рано еще...

- Он плохой? Зло в нем, да бабушка? - испугалась Меда.

- Не злой, просто ничего хорошего он тем, кто с ним рядом не принесет. Неправильно живет, вот и мучается.

- А как правильно, скажи мне, а я ему передам?

- А это доченька, он сам узнать должен. У каждого человека путь свой. Кто царем должен быть, кто воином, кто рабом. И терпеть и сносить все свои несчастья должен. Если вытерпит и при этом человеком останется, значит, правильный путь выбрал. Человек живет, чтобы жить и мудростью набираться.

- Наставница, скажи, что ждет его? Хочу знать, не причинит ли он вреда отцу и моему народу?

Сафокса покачала головой и встала с маленького стульчика.

- Хорошо, посмотрю, что ждет его, только много не жди. Боги его судьбу держат, но может, что и увижу. Подбрось хвороста в огонь.

Меда быстро исполнила приказания наставницы и снова поудобней расположилась на пеньке. Бабушка вытащила из мешочка какие-то веточки, прошептала тайные слова и опустила их в костер. Сухая трава зашипела и издала резкий дурманящий запах, от которого у царевны закружилась голова. Сафокса окатила руки какой-то жидкостью из маленькой бутылочки. Капли упали в костер, зашипели, зажурчали, как клубок змей. Сафокса сжала в руках золотое украшение и сунула руку в огонь. Меда уже не раз видела, как это делала наставница, так что не испугалась, что она обожжется. Бабушка начала раскачиваться, шепча странные слова, но вдруг огонь прыгнул из костра, и Сафокса с трудом успела отскочить в сторону. Ее руки дымились как раскаленный железный прут, опущенный в ледяную воду.

- Бабушка, что с тобой? - испугалась Меда.

- Ничего, не бойся доченька, - успокоила старушка, - не хотят боги говорить его судьбу, сказали только: быть ему великим воином и царству его быть.

Меда испугалась, сама не понимая почему. Вроде и путь боги указала, только плохой путь. Не любо Меде, когда люди друг друга убивают.

- А царство не моего отца заберет? Не царем Дакии станет?

- Не знаю доченька. Все будет так, как должно быть. По твоим глазам вижу, что поможешь ему. Вот, верни ему вещь, она дорога ему, - старушка протянула часы, изрядно нагревшиеся от жара костра.

Меда взяла часы и снова завернула их в платочек, спрятав за поясом. Царевна еще немного посидела со старой наставницей, а когда на улице посветлело, отправилась домой, по уже знакомой тропке. В городе ее отсутствие никто не заметил, по крайней мере, ей так показалось.

Этой ночью не спал еще один человек. Верховный жрец бога Залмоксиса Заргун сидел на лавочке рядом с храмом, построенным на поклонной горе. Заргун уже много лет служил богу. Прошлый верховный жрец подобрал его маленьким щенком, который единственный уцелел после резни устроенный Скифами. Старый жрец воспитал и вырастил Заргуна. Строго растил и воспитывал жестоко. Так и вырос кровожадный Заргун, ненавидящий весь человеческий мир. Ему были ближе звери, чем люди, потому и кровь богам Заргун приносил по большей части людскую. Когда он услышал о чужеземцах назвавшихся чадами Юпитера, Заргун сразу решил, что не бывать двум богам на его земле. Видел он то, что не видели другие: пришельцы принесли с собой перемены, думали они по-другому и жили не так, а Заргун все новое не любил. Зачем отходить от того что дали предки? Что прошло проверку временем.