– Государь, это мой жених, – призналась Лиза.
– А, жених? Это другое дело. Камни тесать негоже. Канал будешь рыть, там работяг много, будешь старшим.
– Какой канал, государь? – не понял Жан. – Тут уже все что можно перерыли. Теперь дороги роют.
– Когда успели? Идем, покажешь. Куда коня привязать.
Ник взглянул на лошадь.
– Пусть здесь стоит, траву поест, на людей посмотрит, себя покажет. В наше время лошадь – это диковинка. Ее только в зоопарке можно увидеть или в кино.
– На чем же народ ездит? – удивился Петр Алексеевич.
– На машинах. Их тут как мусора.
– На каких еще машинах? – царь нахмурился. – Любой уважающий себя человек должен ездить только на коне. На нем он везде проедет и успеет. А ваши машины – это ерунда! – Царь махнул рукой. – Идемте к берегу.
Он привязал коня к дереву и похлопал по спине.
Государь стоял на берегу и всматривался вдаль.
– Что за огни? – спросил он. – Костры жгут бездельники, почему не работают?
– Это не костры, это фонари, – сказала Ин.
– И что они их жгут?
– Петр Алексеевич, сейчас двадцать первый век на дворе, и электричество в моде, точно так же, как и машины. Город свой вы просто теперь не узнаете. Он до того изменился… – Жан замолчал, уловив строгий взгляд царя.
– Кто посмел? – заревел царь. – Башку снесу изуверам!
– Жизнь меняется.
– И что?
– Сейчас она совсем другая стала.
– При мне была лучше. Сейчас даже дорогу не перейдешь. Эти ваши машины так и летают. Ну и дожили. Стоило чуть раньше умереть – все испохабили. Кто градоначальник? Меньшиков?
– Сейчас уже губернатор – начальник.
Царь недовольно покачал головой.
– Ну, ведите, показывайте, что тут без меня натворили. На триста лет государство оставить нельзя. Только отвернулся – они машины напридумывали. А кто берега в гранит обложил? – спохватился царь, заметив плиты. – Гастарбайтеры твои?
– Это уже давно сделано, – вздохнул Жан.
– Тебе, жених, повезло. С той стороны тоже все в граните?
– Конечно.
– Хорошо. Ну, я что-нибудь все равно тебе придумаю. Ведите, показывайте город. Да, а как его сейчас зовут-то? Не переименовали в какой-нибудь Мухосранск?
– Нет, государь, это – Санкт-Петербург.
– Почему так? Опять жизнь меняется?
– Опять.
– Куда нам сейчас? Я тут в ваших улицах совсем потеряюсь, – царь обеспокоенно взглянул на другую сторону дороги, где в парке привязал коня. – Лошадь не угонят?
– Нет, государь, она же каменная! – Жан, шагнул на проезжую часть. – Пробка!
– Какая еще пробка?
– Президент приехал, дорогу перекрыли, – объяснил Ник. – Он часто к нам приезжает.
– Ну и что? – нахмурился Петр.
– Машины ждут, пока он проедет.
– Президент – это кто еще такой?
– Ну, вроде вас, как бы царь.
– Какой еще царь? Из Романовых?
– Да нет, из местных.
– И что ж он так долго едет? Лошадь у него хромая, что ли?
– У него под капотом таких лошадей штук двести сидит, не меньше.
– Целая конюшня?
– Что-то вроде этого.
– Чем же он их кормит? Здесь ни сена у вас, ни овса?
– Бензином, – пояснил Жан.
– Это еще что за корм?
– Он на заправках продается.
– Ладно, – Петр махнул рукой. – Разберемся с этим вашим президентом.
Они с трудом перешли на другую сторону дороги, и Петр Алексеевич сплюнул.
– Фу, какая гадость! Пердят тут, дышать невозможно. Это из-за этого корма?
– Ну да.
– Сено лучше. Лошади должны есть чистые продукты. Вот моя, например, ест только клевер да отборный овес. Смотрите, какая здоровая стала. Черт с ними, с лошадьми, ведите показывайте, до чего город довели.
– Он, государь, вам понравится. Вы начали, предки ваши продолжили, – сказала Ин. – Ему еще расти и расти.
– Посмотрю сейчас, что они тут натворили. Если что не то найду, головы поснимаю. Я старался, старался, шведов бил на Северной войне, город строил, а тут поналяпали, чего мне и на ум бы не пришло.
– Все, я устал, – сказал Петр и облокотился на гранитную плиту, стоявшую вдоль набережной. – Трудно без коня. Я бы на нем уже полгорода объехал. Ну и улицы – не разберешь, какая куда ведет. Как вы здесь все живете? Тут есть где-нибудь харчевня что ли?
– Есть «Макдональдс», – ответил Жан.
– Это что еще за кухня?
– Американская. Картошка да бутерброды с котлетами.
– Веди туда. Я чувствую, что пора и поужинать. Царя не отравят?
– Да нет. Если бы травили, то все б давно вымерли в городе.
– Да? Ну, веди тогда.
Они вошли в светлое здание «Макдональдса», усадили государя и встали в очередь.
– А где слуги или лакей, в конце концов? – спросил Петр.
– Самообслуживание, государь, – сказал Ник. – Вы сидите, мы принесем.
– Ну и бесово заведение. Водка есть?
– Только кола, – ответил Жан.
– Кружку колы и закуску, – приказал Петр.
Когда на столе стояли пять пластиковых стаканов колы и булочки с котлетами, напичканные всякой зеленью, Петр вскинул брови.
– И все?
– Это же американская кухня, – пояснил Жан.
– Что они там, вообще ничего не жрут? Эта еда для свиней, а ты сюда меня притащил.
– Ешь, государь, понравится, – сказала Лиза.
– А ты что, уже пробовала?
– Пока нет.
– Тогда ешь первая.
Петр взял стакан колы и залпом выпил.
Жан заметил, как брови его сошлись на переносице и глаза засверкали. Он подвинул к себе бутерброд и всем нутром почувствовал, что сейчас что-то будет.
Петр огляделся по сторонам.
– Это что ж, вы такую водку пьете? – взорвался он. – Что еще за говно!
– Это не водка, – пояснила Ин. – Это просто напиток. Здесь водка не продается.
– Вот приглашу вас к себе, – выпалил Жан, чтобы разрядить обстановку. – Угощу водкой. У нас в магазине самопал не продают – вся нормальная.
– Так приглашай. Есть там где лошадь поставить?
– В парадной, – равнодушно ответил Жан. – Место неплохое.
– Ты лучше ее у себя в коридоре поставь, – предложил Ник. – Как в парадной люди ходить будут? Такую кучу камней сразу и не обойдешь. Есть предложение – идем к Зимнему. Там погуляем, потом в Адмиралтейство заглянем.
– В крепость, что ли, мою? – спросил Петр.
– В Адмиралтейство, – Жан потер лоб, вспоминая историю. – Да, туда, а затем ко мне в гости. Правда, ехать на метро придется.
– Что еще за порода такая? Почему не знаю?
– Это, уважаемый Петр Алексеевич, не порода каких-то там лошадей. Это метро.
