Кто-то мягко обнял меня за плечи. Рядом стояла Нина.
-- Герман... Тебе надо поспать, обязательно. Во сне любая чернота растворяется. Так что ложись, и чем быстрей, тем лучше будет для тебя и для всех нас. Мне совсем не хочется иметь такого сложного пациента. И вот что: хорошо бы принять внутрь небольшую дозу спиртного, рекомендую.
Я кивнул, дело говорит докторша.
С минуту мы смотрели на бегущую вдоль борта тёмную воду, подсвеченную лампами фойе и иллюминаторов ресторана. Сюда бы с нормальным круизом... Чтобы без чупакабр и гоблинов. Здорово ведь, честное слово! Запрокинув голову, опять посмотрел на звёздное антрацитовое небо, и неожиданно уловил частичку вселенского покоя... Ничего, прорвёмся.
В каюте я зачем-то включил ноутбук, терпеливо дождался, когда винда загрузится, и сразу выключил, потянувшись к холодильнику. Вскоре в меня вселилась бутылка водки.
Пошло всё к чёрту. Следующие шаги -- в Манаусе, а меня не кантовать.
Надеюсь, мне снилась Симона.
Глава девятая Челноки и бандиты.
Во всём виноваты инопланетяне, те самые зорги.
Совершенно очевидно, что Крест -- таинственный пробой между мирами, являет собой основу всей местной легендарики. Нет человека на Кристе, который не озадачивался бы поиском способа вернуться на Землю. Причём, далеко не факт, что все хотят отсюда свалить. Достаточно большое количество обитателей городов и посёлков весьма неплохо устроились и здесь, вспоминая нищенское земное существование, как кошмарный сон. Чаще всего этот феномен касается жителей Юго-Восточной Азии, Африки, частично Южной Америки.
Удивительно: зачастую даже люди с капиталами, то есть с реальными возможностями поиска, как мне показалось из неоднократных разговоров, возвращаться не собираются. Есть таверна, мастерская, ферма, почёт-уважение, клиенты, хороший доход, минимум налогов. Спокойствие былой жизни? Ну, далеко не факт, что в современной кризисной Европе, особенно на южных её окраинах, сложностей и грядущих проблем у граждан много меньше.
Вопросом "быть тут или валить" чаще всего мучаются люди образованные, интеллигентные, бывшие работники умственного труда. Им сложней приспособиться к новой жизни. Однако они же имеют и другую память. Ядовитые итоги действий земных властей, смена ориентиров и подпиливание устоев, либеральные лозунги, совершенно неожиданно переходящие в сладостные сегрегационные, а то и откровенно националистические всхлипы, если дело касается других стран, постоянные сопли по экрану... А виноваты всегда они, страта крайних, в которой негра и азиата заменила "большая белая обуза". Те, например, кто не любит однополые браки, и тем мешает очередным либеральным веяниям. Что впереди? Томительные ожидания "адекватного ответа на грядущие вызовы", адреналиновые лозунги радикалов, поиски своих песочниц -- все хлебнули, всем досталось. Раздражает наивное враньё самообманутых окружающих про "всё у нас отлично"... И страх. Страх перед пришельцами с юга, непонятными людьми с другим образом и способом жизни, чуждой религией, от коей прибывшие и не думают отказываться, в отличие от европейцев, забывающих о Храме. В этом сила пришлых... Вспоминая в виде якоря духовность и культуру, коренные жители Европы всё так же инерционно сетуют на нехватку свободы в пляске на костях -- фразы про "еще недостаточную культуру" и "степень свободы культуры ещё мала" давно стали общим местом. Охваченные, как по графику, прорывными панк-концертами полуголых или радужно разодетых девиц, христианские храмы сначала пустеют, покинутые ошарашенной отсутствием должного ответа духовных и мирских отцов паствой, а затем уступают место мечетям. Я бы на месте европейцев загодя в США валил, пока билеты продают. Иногда кажется, что там и соберутся остатки "белого мира". Казалось бы, что тут страшного -- даёшь атеизм! Однако атеизм требует идеологии, а её нет.
Что ещё... В большинстве случаев, оценивая динамику развития окружающего мира, мы привычно обращаемся к довольно размытому понятию "качество жизни". Мутность расшифровки данного термина, впрочем, такая же, как и определение любого другого общественного "качества". Например, качества информационного обслуживания или безопасности жизни. Есть во всём этом какой-то принцип неопределенности. Никто не нападает извне, люди на улицах улыбаются -- вроде всё хорошо. Однако привычные лица прохожих и уличные говоры сменяются непривычными, криминал подрастает, вот уже и не очень хорошо -- что будет дальше?
Есть и ещё одна проблема. Бытие определяется отнюдь не только материальным миром да культурой, но и иными наполнениями. Знанием, например. Знанием, которого, как выясняется, у землян очень мало. "Мы ничего не знаем про глубины Океана!". "Мы ничего не знаем о метеоритах!". "Мы ничего не знаем о дальнем Космосе!".
Мы ничего не знаем о Прорезах, которые функционируют уже больше столетия.
Впрочем, восемьдесят процентов попавших в Мир Креста не лезут в такие глубины, их критерии принятия решений сугубо прагматичны.
Как ни странно, многие местные имеют пресловутую уверенность в завтрашнем дне, что едва ли не главное в жизни, особенно семейной. Выстроен дом, есть практически безразмерный участок на реке, создана крепкая семья, вокруг -- родня и друзья, навалом белковой пищи, никаких лицензий и запретов, добывай, сколько хочешь, а добывается просто. Под городским протекторатом живётся спокойно, если не лезть в тёмные схемы, как жители злосчастного Дугласа -- а именно такова была первая реакция обывателей. Циничная, но по сути верная. Многие жители ближних к Дугласу деревень вообще считали, что негры живут на вэлфере, что, конечно же, не так. Просто подачки частного фонда.
Кстати, было бы интересно узнать -- если вынести за скобки ситуацию с Симоной, -- хочет ли вернуться назад сам Клаус Папке?
Неожиданный аспект озвучил многомудрый Самарин:
-- Вот представьте, мужики... Живёте вы в уютной деревеньке, где всё налажено, жизнь течёт, соседи хорошие, а хозяйство прибыльное. И вдруг пацанва босоногая объявляет, что рядом нашли они источник с минеральной водой... В начале девяностых вы, может быть, и клюнули бы на приманку, но с тех пор крепко поумнели, и отлично понимаете, что будет, озвучь вы эту информацию людям посторонним. Приедут столичные воротилы, построят рядом с деревней добычной и оздоровительный комплекс. Потом дома сельчан начнут гореть один за другим, совершенно случайным образом! А вместо них в родной деревеньке встанут особняки. Вам же не достанется ничего из тех прибылей, целым бы остаться...
