-- Не трогай работающую систему, -- подсказал профессор.
-- Вот именно, Володь, в самую пимпочку! -- обрадовался шкипер. -- Увидели жители посёлка на реке крест неподалёку... Появляется изредка, по графику, даже время засекли. Нужно ли им рассказывать об этом кому бы то ни было? А если приедут бандиты и встанут рядом, чтобы с новеньких влетевших шкуру сдирать, пока не остыла? Или губернатор обяжет что-то предпринимать... Нужно вам вообще беспокойное хозяйство? Вполне можно что-то и самим выловить. Первыми!
-- Какой-то средневековый подход, -- попробовал возразить я.
-- Это уж кто как понимает житейскую мудрость, уважаемый, -- усмехнулся капитан. -- У меня вот на "реношке" стойки дворников ржавенькие, жалостливые такие... Специально не меняю, чтобы видели -- брать тут нечего, раз хозяин новые купить не может. Не всегда полезно высовываться из строя.
Я верю, что у него стойки ржавые. Хитрый такой сибирский мужик, более всего ценящий независимость, и очень нелюбящий всех чужих, болтающихся рядом.
Процента желающих остаться на Кристе никто не знает, такие исследования не проводились. Я было предположил вариант половинчатый, однако наш профессор заявил, что такой отфонарный подход ненаучен. Люди, видевшие Прорез, сами публично не выступают. Выступают другие. Сплошь и рядом при совете страждущему правды опытные сплетники отвечают достаточно толково, при этом никогда не видя Прореза, и даже не имея таковых знакомых. Что не мешает им изрекать достаточно разумно, общественный шаблон взгляда на проблему уже устоялся.
Ностальгия по земному, конечно же, имеется, уж этого хватает. Воспоминание о сервисе, технологиях, урбанистике... А вот выраженного общественного устремления нет. Тем не менее, Прорезы на Лете и её притоках всё так же ищут, -- судя по слухам и фактам декларированного исчезновения людей, кто-то их находит, кто-то пробует.
И тут вступает в силу важнейшее обстоятельство.
Возникает вопрос, звучащий предельно ясно: а куда меня выкинет, братцы, если что? Хорошо, если найденный Прорез ведет в правильный, родной земной мир... а не на Зелёную Планету Гарпий, в объятия свирепых гоблинов. Не повезло? Тогда в последние секунды жизни ты будешь думать: "Вот нафига я сюда припёрся, а? Жил бы себе в Манаусе... Не жрите меня, гады!!!". Не было бы зоргов -- не было бы и сомнений. Тогда, я в этом почти не сомневаюсь, Прорезы давно были бы окучены и озвучены. А также расценены, и снабжены билетными кассами.
Даже при пятидесятипроцентных шансах попасть точно в цель охотников рисковать головой не так уж много. Те же искатели, что после многолетних трудных мытарств куда-то вдруг исчезли с непредсказуемым результатом, назад, увы, не возвращались, и весточек с отчётами о поездке не присылали. Это самое пугающее -- нет возможности узнать: как там вышло, получилось у них? Выжили?
Ну и какая польза от гоблинов? Никакой, кроме вреда. Контакт с другой цивилизация оказался не просто непродуктивным, а откровенно вредным, одни проблемы.
Я вот лично готов рискнуть, но как быть с экипажем, с детьми? На словах пока все согласны, посмотрим, что скажет стая, когда вопрос встанет ребром. Прекрасно понимаю, что наши ещё очень мало времени находятся на Кристе. Что-то будет, когда они обживутся, найдут мужей-жён, нарожают детей, настроят домов...
Как это я у Арвидсона не поинтересовался его отношением к возвращению?
Профессор, уже успевший собрать целые кипы опросных листов, сказал позавчера, что, по его мнению, дислокация крестов подвижна или расширяется. Когда-то они располагались гораздо южней, но постепенно Прорезы двигаются на север, -- люди идут по реке вслед за ними, точнее, вслед за новыми и новыми ресурсами, появляющимися на Лете из ниоткуда. Поэтому Манаус -- самый молодой город, может, именно потому самый демократичный. Да, да, так и есть, Панизо -- совсем другое дело, а в Омахе вообще что-то вроде феодализма.
Словно кто-то тянет людей на север, заставляя ареал растягиваться, а линию фронтира сдвигаться всё выше по течению могучей реки...
Нельсон Ласаро Сантана, кубинец.
Хороший человек, грамотный КИП-овец. Жил и работал в Сибири, откуда и попал на Кристу -- вот такой трансконтинентальный, а затем и транспланетный вояж. Женат на русской. Отныне Нельсон -- начальник топливно-заправочного комплекса коммерческого общества "Темза".
Стратегию мы с капитаном приняли простую, единственно верную: опора на местные общины и кадры. Русских в Манаусе восемнадцать человек, у большинства уже есть жёны других национальностей, немало детей родилось в смешанных браках. Многие занимаются ремёслами, уважаемые люди. К русской общине тяготеют украинцы в количестве пяти человек, и белорусы, их четверо. Все с семьями. Это сообщество и должно быть нашей опорой. А мы будем всемерно помогать им, прежде всего, в бизнесе. Я говорю без всякого патриотизма: это просто выгодно. Поэтому стараюсь проводить коммерческие сделки так, чтобы и нашим что-то доставалось, часть ресурса продали именно через них, что-то подарили.
Нельсон -- лидер крошечной группы кубинцев, шесть человек съехались в Манаус со всей реки, но он является ещё и членом русского землячества -- жена обязывает, да и долгие годы проживания в Сибири сказываются. К мнению Нельсона прислушиваются эквадорцы и колумбийцы... Вместе с экипажем "Темзы" это уже такая сила, с которым нужно считаться.
Трофейную баржу пришвартовали чуть ниже центрального причала, оттуда теперь и идёт торговля ГСМ, я уже договорился с Арвидсоном, что всё масло буду скупать у него оптом -- ОПЕК не для меня, хочу быть монополистом. Отдав мазут в бочках на реализацию русскому торговцу Сергею Куценко, мы с капитаном сразу зарядили очередной рейс вверх, к любимой Аракаре. На этот раз перекачали в уже опустошённый тридцатикубовый танк весь остаток мазута, оставив на островке лишь пустую баржу, которую, тем не менее, попробуем снять в большую воду. Если раньше не свалим.
Крайний полный танк -- с соляркой, она не продаётся. Две тонны в бочках хранятся на Каймане. Капитан по пробки залил судовой запас дизтоплива, всё остальное -- стратегический резерв. Бензин же продаём вовсю, цену я поставил чуть ниже, чем была у дугласовцев. Распродан и почти весь найденный ресурс, палубы и трюмы парохода свободны. Поплавки купили китайцы, они же забрали подвесной мотор с подстреленной мной джонки. Двигатель с "Аннушки" купили мехмастерские, спецы которой перед этим забрали и движок с порванного чупакаброй катера. Нарубленный алюминий, правда, стал защитой бортов судна, это не отдали.
