- Каким же это, позвольте вас узнать, образом, - на его лице проявилось, ярко выраженное удивление, - здесь не банк, и кредитных операций я не веду.
- Да нет, - попытался я его успокоить, - просто я хотел бы предложить вам одну вещь, которая как нельзя больше соответствует вашему виду занятий.
- Какую же, - но по его лицу и интонации, было ясно, что он уже просек в чем дело.
- Не могли бы вы взять у меня на реализацию вот эти часы, - и с этими словами я выложил на прилавок обычную штамповку, изготовленную под известную японскую марку "Orient", причем из самых дешевых.
Почему именно японских, а не наших отечественных?
Все очень просто. Хотя сейчас можно без проблем приобрести любые часы советских марок, сделанные под старину, особенно в этом плане отличается завод "Слава". Но в том то и вся проблема, что часы в стиле ретро делать-то делают, но сплошь и рядом из современных материалов. А попробуйте в этом плане обмануть старого опытного мастера-часовщика, который на своем деле, что говорится "собаку съел". Вот то-то и оно. Несуразицу он вмиг прочувствует и фальшивку определит. А вот японские часы, здесь все гораздо сложнее. Это сейчас они стали мировым брендом, пускай и не таким как швейцарские, но все ж таки довольно хорошо известными. А в 30-х годах прошлого века их производство даже в самой стране Восходящего солнца еще не дотягивало до промышленных масштабов. Поэтому вся продукция потреблялась исключительно на внутреннем рынке. А учитывая, что в то время, Япония была закрытой страной для иностранцев, а уж для советских граждан так и в особенности, то вероятность того, что этот мастер, в своей практике мог иметь дело с часами "made in japan" очень мала. У меня же на этот счет была приготовлена довольно правдоподобное объяснение, в случае возникновения каких-либо вопросов, которые, кстати, тут же и последовали.
Нет, конечно, как истинный профессионал, он сначала взял часы, вооружился своим моноклем и на некоторое время просто выпал из реальности, внимательно их осматривая. Причем настолько внимательно, что чуть ли их не обнюхивал. Даже, по-моему, попытался попробовать на вкус, но, видимо, передумал. Но вот вопрос, все таки прозвучал:
- А позвольте полюбопытствовать, - спросил часовщик, - откуда у вас эта вещь?
- Трофей! - коротко и ясно, а главное тоном пресекающим дальнейшие расспросы, отрезал я.
- В боях на Халхин-Голе доводилось участвовать? - теперь в его голосе явно слышалось заискивание.
- Нет, я попал в те края несколько позже. На замену тем, кто получил бесценный опыт этих боев и вследствие чего были переведены в другие части для передачи опыта. Но вот такие вещи там еще можно найти. Вот и приобрел при случае. В подарок родственникам. Но вынужден с ними расстаться. Если, конечно, вы решитесь их у меня приобрести.
- Да-да, разумеется. В наших краях такие вещи крайне редки. Поэтому я могу предложить вам за них, - он немного подумал, пожевал губами и наконец выдал, - ажно пятьсот рублей.
- Ну что вы уважаемый, я собирался выручить за них как минимум вдвое больше. Именно в силу их редкости. Можно было бы и больше, но, к сожалению, крайне ограничен во времени. Поэтому, только по этой причине, а также из-за уважения к вам - тысяча!
- Семьсот, - набавил он.
- Девятьсот, - скинул и я.
- Семьсот пятьдесят, - торг продолжался.
- Восемьсот, - пошел на встречу и я.
- Семьсот семьдесят! По рукам?
- Ну хорошо, - сдался я, - по рукам.
После того как он, тщательно мусоля каждую купюру, выдал мне оговоренную сумму, теми самыми, заветными червонцами, я небрежно засунул их в карман и, развернувшись, вышел на улицу. Звон колокольчика сопроводил мой уход.
Теперь, имея на руках довольно значительную по нынешним временам сумму, равную, примерно, двум зарплатам квалифицированного рабочего или месячному должностному окладу военнослужащего, можно было подумать и о хлебе насущном.
Причем не просто наполнить свою утробу чем-нибудь, более менее съедобным. После современной мне повсеместной химии в продуктах, нитратов в овощах, стимуляторов роста в мясе, а тем более замены всего и вся соей, любой продукт этого времени может показаться и нектаром, и амброзией. В общем два в одном, как в растворимом кофе, который в пакетиках. Купить все это можно было без особых проблем. Особенно с учетом того, что как раз на привокзальной площади и располагался довольно крупный по современным меркам гастроном. Но мне все же хотелось чего-нибудь большего, чтобы вместе с удовлетворением физиологической потребности организма, насытить еще и потребность духовно-нравственную. Как любят выражаться лингвисты, погрузиться в языковую среду, причем желательно с головой.
Как и в мое время, все это можно было получить не отходя от кассы. То есть прямо на вокзале, который был оборудован всей необходимой инфраструктурой. Включая в том числе, и привокзальный ресторан, по интерьеру больше смахивающий на станционный буфет или какую-нибудь третьесортную заводскую столовую. То есть минимум ассортимента блюд в меню при довольно большом перечне горячительных напитков в местном аналоге "винной карты", который меня в данный момент абсолютно не интересовал. Жизненный принцип: на задании ни капли в рот, ни сантиметра в ж..., хм, м-да, был для меня главенствующим, и не раз выручавшим в сложных ситуациях.
А вот обслуживание, в отличие от меню, приятно удивило. Только я успел сделать заказ подошедшей официантке в накрахмаленном передничке и таком же чепчике, неизвестно как держащийся на довольно пышной прическе, видимо, на честном слове. А может быть на шпильках, или еще каких-нибудь невидимках. Только приготовился к длительному ожиданию, скрашивая время лицезрением находящихся на платформе пассажиров, как вот оно уже здесь. Я имею ввиду и официантку и сам заказ, и дежурно-вежливое: "Приятного аппетита!"
- Спасибо! - стандартная фраза ответа тоже вылетела из меня чисто автоматически. И не успел я опомниться, как это эфемерное создание упорхнуло, а я остался в одиночестве наедине со своим заказом. Ознакомлению с ним я и отдал должное, благо что на моем аппетите никак не сказался ни межвременной переход, ни изнуряющая жара, ни новизна впечатлений.
Не прекращая работать столовыми приборами, успевал отслеживать окружающую обстановку. Официантка, закончив обслуживание, переместилась к барной стойке, ну или как она здесь может называться, ну не прилавок же. Неподалеку резвилась, изредка бросая на меня, вернее на мои комиссарские нарукавные звезды, стайка молоденьких лейтенантов в летной форме. По всей видимости, свежевылупившиеся выпускники летных училищ, отбывающие к месту службы, и стремящиеся с пользой провести время нечаянной свободы периода межвластия. Когда из под крыла училищного начальства выпорхнули, но под бдительное око полкового командования еще не попали. Да и дорожные приключения, судя по всему, они понимали правильно. И к таковым не относили, ни близкое знакомство с военным патрулем, который то и дело мелькал в окнах, неспешно прохаживаясь по перрону, ни уж тем более со случайно, на их голову, забредшим в этот буфет батальонным комиссаром.
