ночёвку только среди пехоты, минимум батальона. Это, разумеется, значительно затруднило работу нашим диверсантам, но они быстро перешли на новую тактику. Теперь снайперы, которые входили в каждую группу, зажигательными патронами стреляли по канистрам танков и бронетранспортёров и по бензобакам грузовиков.
Привычка немцев посылать при обстрелах группы для поимки стрелявших быстро прекратилась после того, как обычно в таких случаях группы стали просто пропадать без следа. Всё это значительно замедлило темпы немецкого наступления, хотя остановить его не смогло. Тем не менее одно то, что мой нынешний курс не отправляют в спешном порядке на фронт, как, например, в моей истории отправляли недоучившихся курсантов затыкать дыры на фронте, как обычные пехотные роты, уже хорошо. Оставался ещё месяц обучения, и судя по всему, ребята доучатся и только потом отправятся на фронт; про мою недавнюю операцию я не говорю, это для курсантов можно определить как практику в боевых условиях, которую они, кстати, выдержали на отлично.
Кроме наград нам присвоили и новые звания: Старинов получил полковника, Судоплатов старшего майора, а я просто майора. В связи с этим у нас получился курьёз: руководит центром полковник, а у него в подчиненных и заместителях целый генерал-майор. Да-да, именно так, поскольку звание Судоплатова в переводе на армейское звание с учётом того, что звания НКВД были выше, чем РККА, соответствовало армейскому генерал-майору. Правда, думаю, это продлится недолго, скорее всего, руководство снова повысит Старинова в звании, да и по большому счёту должность Ильи генеральская. А что вы хотите? Центр подготовки войск специального назначения это вам не комар чихнул. Мы уже доказали, что нашим выпускникам по плечу самые дерзкие и невероятные задания, чего только стоило уничтожение штаба немецкой группы армий «Центр», с захватом его командира и ряда ведущих штабных работников. Вот именно поэтому я и считаю, что должность Ильи генеральская и скоро ему дадут папаху и лампасы.
Мы продолжили курс обучения, и я думал, что курсанты всё же доучатся, не угадал, на фронт курсанты отправились, все-таки немного не доучившись, и я вместе с ними. Так получилось – нас просто подняли по тревоге, весь курс вместе с преподавателями и инструкторами. Кстати, Старинова, к его радости, тоже взяли, говорю, весь состав школы, кроме тыловой службы. Немцы прорвались в очередной раз, и так получилось, что на их пути встал только сводный батальон. В очередной раз из-за чьего-то головотяпства другим пришлось рвать задницы. Ведь не зря говорят, что героизм одних это последствие пох… ма других. Вот нам и пришлось стать такими героями поневоле. Подняли нас еще затемно, построили на плацу, и Старинов объявил приказ. Радовало одно, наша оружейка была забита разнообразным оружием, в том числе и тем, что было сделано по моему заказу специально для нас. Привилегированное положение порой даёт хорошие преференции, я не говорю про пулемёты ДШК, которые были у нас, а это был дефицит в стрелковых частях. Разумеется, что личный состав был поголовно вооружен автоматами ППС, самозарядными карабинами СКС под винтовочный патрон, ручными пулемётами РПД и снайперскими винтовками, а кроме того, специальными крупнокалиберными антиснайперскими винтовками калибра 12,7 миллиметра с восьмикратным прицелом. После того как я доказал эффективность и важность специальных подразделений для разведки и диверсий, высокое начальство без возражений одобряло мои заказы оружия. Вернее, его разработку по моим заказам, а заодно и его испытание в боевых условиях. Вот и получилось, что наше подразделение по огневой мощи значительно превосходило любое другое подразделение не только нашей армии, но и немецкое.
Так, на нашу роту приходилось по два ДШК, шесть «максимов», девять РПД, девять обычных снайперок и три крупнокалиберных, и это без учёта того, что остальные бойцы поголовно были вооружены автоматами и самозарядными карабинами, так что по огневой мощи наши восемь рот приближались к полку. С плаца, после того, как все загрузились, как вьючные ослы, нас повезли на аэродром, где все стали грузиться в транспортные самолёты. Видимо, действительно хорошо жареный петух в задницу клюнул, если разом и мгновенно нашли такое количество самолётов. А дальше мы полетели под охраной целой эскадрильи истребителей.
Майор Овчаренко не ждал ничего хорошего от этого дня, вполне возможно, что он вообще станет для него и его бойцов последним. Вчера его выведенный на отдых и пополнение батальон срочно пополнили двумя ротами новобранцев, которых с трудом вооружили, так как прибыли они без оружия, и бросили затыкать очередной немецкий прорыв. Радовало только одно: через труднопроходимый лес шла широкая, около пары километров просека, по которой шла дорога. Вот поперёк этой просеки майор Овчаренко и занял оборону. Его бойцы всю ночь копали окопы и пулемётные гнёзда, на весь батальон было три «максима» и десяток ДП, да еще придали две «сорокапятки», которые направлялись на пополнение противотанковой батареи. В бинокль вдали уже были видны клубы пыли, это приближались немцы.
Овчаренко не рассчитывал продержаться больше часа, хоть и не знал, сколько немцев приближается, но наверняка немало, ибо маленькая группа оборону прорвать не смогла бы.
Внезапно прямо над ним пролетели самолёты, испугав Овчаренко, хорошо ещё, что это оказалась пара наших истребителей, которые пролетели в сторону приближающегося противника. Жаль, что не бомбардировщики, успел он подумать, когда сверху раздался гул уже множества моторов. Глянув вверх, Овчаренко обомлел: прямо над его позицией из наших транспортников десантировались парашютисты. Всё небо было просто усеяно белыми куполами парашютов. Приземлившись, десантники быстро запихивали свои парашюты в сумку и начинали окапываться, некоторые десантники бросились к грузовым парашютам и лихорадочно их потрошили. Вот из них стали появляться станковые пулемёты, в том числе и крупнокалиберные ДШК. Кучеряво живёт десант, – только и подумал майор и тут заметил, что к нему идёт несколько десантников.
– Полковник Старинов, – представился один из них. – Доложите обстановку.
– Майор Овчаренко, командир сводного батальона. У меня пять сотен бойцов с тремя станковыми и десятью ручными пулемётами при двух противотанковых орудиях. За ночь отрыли окопы в одну линию. К бою, товарищ полковник, готовы.
– Я смотрю, долго ждать не придётся.
В этот момент сзади послышался шум моторов, и к ним подъехали «эмка» и пулемётный БА-20 эскорта. Из «эмки» вышел бригадный комиссар и подошел к ним.
– Бригадный комиссар Гордеев, что тут у вас?
– Полковник Старинов, начальник Центра подготовки войск специального назначения. Получил задание остановить немецкий прорыв.
– У вас много людей, товарищ полковник?
– Достаточно, восемь рот моих курсантов, кроме того, тут сводный батальон майора Овчаренко.
– Согласно данным авиаразведки, сюда движется моторизованный полк
