– Молодой человек! – полковник пристально глядел на Ковалёва. – Вы отдаёте себе отчёт, что внедрение вашего предложения существенно снизит вероятность достоверности расчётов? А, следовательно, и вероятность успеха опыта по перемещению человека. Кстати, у вас уже есть кандидатура этого человека?
За Ковалёва ответил Арнольд Оскарович:
– Да, есть определённый риск, это понятно. Но сейчас речь идёт о судьбе нашей страны. А с кандидатурой на роль разведчика во времени, назовём это так, определимся в ближайшее время.
– А насколько вообще достоверны сведения о столь мрачном будущем? – вновь вмешался командир части. – Не получится ли так, что мы здесь разводим панику?
– Товарищ полковник! – повернулся к нему представитель ЦК. – Информация, которую добывает ваша часть, позволила сэкономить миллиарды рублей народных денег.
– Каким же образом? – поинтересовался командир части.
– Например, сведения о том, что под Норильском имеются богатые залежи руды, позволили обоснованно провести тщательную геологоразведку и обнаружить их. Это не только вывело нашу страну в лидеры по производству никеля, но и сохранило город Норильск, а ведь речь шла об эвакуации жителей и его закрытии. Про прогнозы о росте потребления нефти, в связи с чем существенные силы были брошены на поиск месторождений в Западной Сибири, я думаю, объяснять нет необходимости.
– Ну хорошо, – кивнул командир части. – С этим всё ясно. Но я не понимаю, какую ценность представляет информация, что через полтора года, в 1969 году, американцы высадятся на Луну. Насколько я знаю, наши работы в этом направлении существенно отстают, и, по нашим сведениям, советские космонавты на Луну так и не высадятся.
– Вы, товарищ полковник, мыслите линейно, – ответил Арнольд Оскарович. – А в масштабах государства всё гораздо сложнее. Ваша информация о высадке американцев на Луне однозначно говорит о том, что это не блеф. Следовательно, этот проект требует больших материальных и научных ресурсов. Которые не будут направлены на развитие вооружений. Да, мы существенно отстаём в подготовке лунной экспедиции, но за счёт этого догоняем американцев в ракетно-ядерном вооружении. По подсчётам, мы достигнем с ними ядерного паритета к 1970-му году. Таким образом, ваша информация очень важна и проверена практическими решениями. Поэтому когда я прочёл ваш последний рапорт, а отнёсся к этому со всей серьёзностью. И к этому же призываю и вас.
5
Снег уже сошёл с асфальтированных дорожек войсковой части. Ковалёв ещё раз порадовался настойчивости комитета комсомола части, который осенью организовал субботники по благоустройству. Больше всех энтузиазм проявляла комсорг вычислительного центра Мария Егорова. Всё-таки Машка молодец, несмотря на её настырность и несносный характер. Он вспомнил разговор с ней – ещё весной, поздним вечером, когда она сказала, что родилась не в своё время. А интересно, кем бы она стала, если бы родилась в самом начале века? Наверное, комиссаром. В 30-е она бы была лётчицей и участвовала в дальних перелётах. А в войну? Ну тут вообще всё ясно – только на фронте. Сейчас вот служит в секретной войсковой части. Но она сказала, что хотела бы родиться именно сейчас, то есть её молодость придётся на 90-е годы. Интересно, а кем бы она стала тогда, с её-то характером?
И тут он вспомнил слова представителя ЦК, которые он сказал на совещании: «А с кандидатурой на роль разведчика во времени, назовём это так, определимся в ближайшее время». Разведчик во времени – это работёнка как раз для Машки. К тому же она хочет в 90-е. Но как ей об этом сказать? Ведь это секретная информация. А без её согласия предлагать её кандидатуру Арнольду Оскаровичу тоже как-то неприлично. Нет, всё же сначала надо поговорить с Машкой. Но сделать это после смены, наедине.
Когда во время смены Мария по своим делам забежала в вычислительный центр, Ковалёв окликнул её:
– Сержант Егорова, зайдите ко мне!
Она зашла в его кабинет.
– Товарищ начальник вычислительного центра, сержант Егорова по вашему приказанию прибыла!
– Вольно! – скомандовал Ковалёв и перешёл на неофициальный тон. – Ты чего после смены делаешь?
– В общагу иду. У нас там соревнования по теннису – наши против приезжих монтажниц. Все парни собираются придти болеть. По крайней мере – кто холостой. А чего спрашиваешь?
– Да так. Разговор один есть.
– Наедине? – улыбнулась Мария.
– Угадала, – смутился Ковалёв.
– Сейчас не хочешь говорить?
– Это личное. Ну то есть не служебное, – он окончательно смутился и покраснел. – Короче – у тебя найдётся время?
– Ну если не служебное – то найдётся, – засмеялась Мария. – Встречаемся после смены наверху в курилке.
– Принято! – кивнул Ковалёв и потянулся к зазвонившему телефону. – Извини, дела!
Работы было много. Необходимо было повысить надёжность всех ЭВМ вычислительного центра. Всего в подчинении Ковалёва было пять машин, две из них – совсем старые, ещё ламповые. Их стоило бы заменить, по современным меркам ни о какой надёжности там речи и быть не может, спасает только тройной счёт – три раза прогнать программу и выбрать самый вероятный результат. Да и производительность у них уже никакая.
Ковалёв задумчиво листал ведомственный журнал. Там описывались последние ЭВМ конструктора Рамеева – «Урал-14» и «Урал-16». Но чтобы их заполучить, надо было подавать заявки в Госплан за год. Вздохнув, он взял журнал и вышел из кабинета.
– Я в штаб, – сказал он дежурному офицеру.
Командир части выслушал его доклад без энтузиазма. Когда Ковалёв замолчал, полковник ворчливо сказал:
– Сейчас середина года, фондов на новую технику нет. Работайте на том, что есть.
Ковалёв глубоко вздохнул и решительно заявил:
– Прошу доложить о моём предложении и вашем решении представителю ЦК!
Полковник бросил на него сердитый взгляд.
– Что, старлей, думаешь, господа бога за бороду ухватил?! Представитель ЦК уедет в свою Москву, а тебе здесь ещё служить!
– Товарищ полковник, я настаиваю! – не отступил Ковалёв. Полковник с недовольным видом снял трубку с телефона, на котором вместо наборного диска красовался бронзовый герб.
– Товарищ представитель ЦК? Сейчас у меня находится начальник ВЦ… Да-да, старший лейтенант, вот именно… Он настаивает, чтобы я ознакомил вас с его докладом. Когда подойдёте? Хорошо, жду!
Он положил трубку, и, ничего не сказав Ковалёву и даже не предложив ему сесть, откинулся в кресле. Ковалёв не удивился такому поведению командира части. Присутствие в части представителя ЦК с самыми широкими полномочиями существенно ограничивало власть полковника, к которой он привык ещё во время службы на Севере. Там, вдалеке от цивилизации и начальства, он был местный царь, бог и воинский начальник. Председатель исполкома местного посёлка постоянно приходил к нему с просьбами – то починить поселковую дизель-электростанцию, то попросить бульдозер расчистить дорогу. Но вот перевёлся служить под Москву, думал – продвинулся по карьерной лестнице, а здесь не пойми что – всё время приезжает начальство, какие-то проверки, постоянно что-то новое выдумывают. И вот этот старший лейтенант! В свой прежней части он ему и взвод бы не доверил, а тут – начальник ВЦ, майорская должность! Выскочка, нашёл подход к представителю ЦК!
Арнольд Оскарович подошёл через пару минут. Постучав в дверь, он, не дожидаясь ответа, вошёл в кабинет командира части.
– Приветствую!
– Здравия желаю! – поднялся из-за стола полковник. – Вот у лейтенанта есть какие-то предложения.
Представитель ЦК пожал руку полковнику, а затем протянул руку Ковалёву.
– Как идёт модернизация вычислительной техники?
– Товарищ представитель ЦК! Я уже докладывал товарищу полковнику, что для достижения необходимой производительности и надёжности необходимо заменить две ЭВМ. Машины старые, ещё ламповые…
– Вы подготовили конкретные предложения? – перебил его Арнольд Оскарович.
