А вообще-то территориальные претензии государств друг к другу - дело довольно мутное. С таких позиций и Российская Федерация должна потребовать у Украины вернуть ей Крым, неправедно включенный в состав Украинской ССР решением Н. Хрущева. А с другой стороны, какого ляда Япония требует вернуть ей южный Сахалин, который отошел СССР по итогам 2-й мировой войны, раз сама она приобрела на него права по итогам такой же войны, но 1905 года? Если, например, считать по времени, то она им владела всего 40 лет, а мы уже более 65. В общем, неблагодарное это дело - территориальные претензии.
Но все-таки, главное ни это, а то, что вместе с довольно значительными территориями на западной границе, СССР получила в довесок и кучу всеразличных проблем. Включавших в себя и враждебно настроенное население, и экономический упадок, и, что самое главное в данном контексте, абсолютно не оборудованные в инженерном отношении, а следовательно и не готовые к обороне границы. Причем с очень беспокойным соседом, Германией.
Конечно, высочайшим волеизъявлением в спешном порядке, по всей протяженности новой границы стали лихорадочно возводить новые линии укреплений, получившие в дальнейшем название "Линия Молотова". Но много ли можно было успеть за год-полтора? Вот то-то и оно. Даже инженерно-строительный гений Карбышева был бессилен в сложившейся ситуации.
Одновременное строительство сразу двух линий укреплений было неподъемным для всей советской экономики в плане обеспечения как строительными материалами, так и, самое главное, людскими ресурсами. Поэтому и было принято решение свернуть все работы на "Линии Сталина" и перебросить строительные части на Запад. Работы были спешно прекращены, а рабочие бригады отправились вместе со своей техникой и оборудованием на запад. Старую линию укреплений предполагалось реорганизовать и постепенно разоружить.
Вскоре после начала строительства стало очевидно, что отечественная промышленность просто-напросто не в состоянии справиться с производством требуемого количества вооружения и оборудования для укреплений на новой границе. Поэтому вновь был поднят вопрос о разоружении старых укреплений и изъятии части артиллерийского вооружения из некоторых старых УРов. О необходимости таких действий и их целесообразности было очень много споров и дискуссий. За это предложение выступали маршал Кулик, заместитель наркома обороны по вооружению, маршал Шапошников, заместитель наркома по делам УР и Жданов. Против были сам нарком обороны маршал Тимошенко и начальник Генштаба генерал армии Жуков.
Третейским судьей в этом споре выступал сам Сталин, который, в конечном итоге, и принял соломоново решение о переносе части вооружения из старых укреплений в новые. Однако недобросовестное его выполнение привело к тому, что снятое вооружение вместо новых укреплений осело на складах.
Накануне войны, Сталин, предупрежденный о немецких планах, без споров принял точку зрения Жукова и Тимошенко, которая заключалась в использовании глубоко эшелонированного пояса обороны. После чего Жуков даже приказал вернуть в строй "Линию Сталина" и возобновить там строительство новых сооружений. Февральской директивой Генштаба руководству Западного и Киевского особых военных округов было приказано провести ремонт и подготовку старых УР к последующему вооружению и оснащению оборудованием, поскольку многие участки к тому времени элементарно лишились абсолютно всего.
Жуков понимал, что времени остается крайне мало, поэтому и распорядился, чтобы УРы можно было ввести в строй в минимально короткие сроки с момента начала возможной войны, независимо от того, будет их строительство закончено или нет. Одновременно с этим было приказано вооружить все построенные сооружения на новой границе и привести доты в боевую готовность. Жуков понимал, что доты следует подготовить для ведения боевых действий даже без установки в них оборудования, иначе эти сооружения вообще не будут иметь никакой боевой ценности.
Мало кто знает, что даже современная отечественная доктрина противодействия возможному внезапному нападению враждебно настроенных соседей предусматривае, сдерживание наступательного порыва противника посредством отражения атаки, с использованием фортификационных возможностей укрепленных районов, построенных еще в 30-х годах прошлого века. Причем все тем же гениальным советским инженером-строителем, генерал-лейтенантом Карбышевым Д. М. Особую актуальность это приобретает на восточных рубежах нашей необъятной Родины. А именно на границе с Китаем.
Мне, кстати, в свое время "посчастливилось" проходить войсковую стажировку в одной из таких частей. В артиллерийско-пулеметном полку прикрытия границы. Как он официально именовался по штатному расписанию начала 90-х годов.
Данная часть и должна была являться силой первичного сдерживания. Давая возможность провести мобилизацию, чтобы вдарить по наглой агрессорской морде со всей пролетарской ненавистью. И чтобы это сдерживание было наиболее эффективным, части предписывалось занимать оборону именно в таком укрепленном районе, расположенном всего-навсего в трех километрах от китайской границы.
Разумеется, первый удар неизбежно принимали на себя бойцы пограничной заставы, усиленной подвижными резервами погранотряда, для того чтобы дать возможность полку занять укрепления и изготовиться к отражению нападения. По нормативу на это мероприятие отводилось около часа, по истечении которого полк был готов вступить в бой. ЧАС!
В реальной истории нападение немцев 22 июня 1941 года захватило врасплох строителей укреплений на новой границе страны. На большинстве участков новая линия приграничных укреплений была прорвана уже в первый день войны. Немцы очень быстро овладели первой линией дотов, которые часто оказывались пустыми, плохо замаскированными, лишенными земляной обсыпки и элементов обороны входа и были легко заметны на открытом пространстве. Атакующие войска обстреливали прямой наводкой амбразуры дотов из противотанковых пушек. Многие доты были уничтожены при помощи огнеметов и зарядов взрывчатки. Гродно пал 23 июня после уничтожения большей части дотов на подступах к нему.
Кстати, штабы немецких дивизий очень мало знали о состоянии и даже о существовании советских фортификационных сооружений. С теми сооружениями, которые, возможно, встретятся на пути следования дивизий, планировалось бороться массированным огнем тяжелой артиллерии, в том числе батареями гаубиц калибра 210 мм. И тем не менее немецкие танковые подразделения уже 25 июня достигли предполья Минского УР. Попытка задержать немцев, опираясь на укрепления, была предпринята частями 13-й Армии. После непродолжительных боев 26 июня немцы прорвали оборонительные позиции. Одновременно с этим был захвачен и Слуцкий УР. Укрепрайоны севернее Минска: Себежский и Полоцкий - были поспешно заняты частями 22-й Армии. Оборонительные бои, продлившиеся до 4 июля, закончились захватом укреплений. На северо-западном участке фронта немецкие танковые части прорвали фортификационную линию и 6 июля заняли Остров, а еще через три дня Псков. Долго сражался гарнизон Кингисеппского УР. Атакованный с тыла, он был окружен и после 10 дней боев пал. Неудачной оказалась только попытка прорвать Карельский УР, который оборонял северные подходы к Ленинграду. 23-я Армия остановила здесь наступление финских войск. Война приняла здесь позиционный характер, и ситуация оставалась в целом неизменной вплоть до начала наступления Ленинградского фронта в июне 1944 года.
