ущелья быстро понижалось, уходя на запад, в котловину, вид на которую открывался нам через узкий просвет между его стенами. На краю обрыва было установлено массивное бревно. К нему крепилась длинная веревочная лестница.
– Может они спустились туда? – предположил я. Хеммет отрицательно покачал головой. Лестница свернута здесь, наверху. Кто-то же должен был ее втащить. Хотя бы один человек точно оставался в лагере.
– Может часть людей спустилась, а на оставшегося кто-то напал? Тот же лев, например? – не сдавался я.
– Не исключено. В любом случае глянуть что там внизу не помешает. Хеммет сбросил лестницу с края обрыва. Она с шуршанием размоталась, аккуратно достав точно до дна. Я вздрогнул. Лезть не хотелось. Синклер обернулся в сторону лагеря и окликнул:
– Эй, Михель, Юлиус, кто-нибудь подойдите сюда. Надо подстраховать. Гробовая тишина была ответом.
– Эй, вы что оглохли… Мы с Хемметом переглянулись. Пронзительный женский крик разлетелся над каньоном и тотчас же задрожал и прервался. Мы бросились в лагерь. Там никого не было.
– Кажется, я слышу какой-то шорох, – пробормотал Хеммет, и, вскинув карабин, заглянул в одну из расселин в окружавших лагерь скалах. Несколько минут мы молча вглядывались в заполнявший ее полумрак, потом Хеммет сделал несколько осторожных шагов вглубь.
– Прикрой мою спину, Танкред. Я потянулся к висевшему на боку маузеру, но передумал, и решил воспользоваться манлихером профессора. С винтовкой оно как-то надежнее. Я повернулся, чтобы взять оружие и замер. Прямо мне в грудь целился наконечник копья. Я нервно сглотнул. Передо мной стояло человек пять в белых одеяниях и с копьями
в руках. На поясах у них виднелись мечи и кинжалы. Еще несколько подобных типов, но уже с дротиками и луками заняли позиции чуть поодаль и на невысоком пригорке справа. Судя по выражениям лиц и обращенному против нас оружию, настроена эта компания была весьма недружелюбно.
– Хеммет, – негромко сказал я.
– Что там еще? Я, кажется, что-то вижу в глубине расселины…
– Хеммет. У нас возникли проблемы. Он раздраженно повернулся. Выскочивший откуда-то из-за кустов еще один копьеносец оказался прямо перед ним. Синклер машинально передернул затвор. Воин
ударил древком копья по стволу винтовки и пуля, с искрами и визгом срикошетив от каменной стены, ушла в небо. Еще трое воинов окружили Хеммета, отобрали у него оружие и оттолкали в сторону от скалы. Я здраво рассудил, что, даже учитывая висевший на боку маузер, особых шансов у меня все равно нет, и без сопротивления позволил им отобрать у меня нож, бинокль, фонарик, набор купленных в Капштадте инструментов а в заключение еще и деревянную кобуру с пистолетом. Полагаете у меня был выбор?
– Что это еще за парни? – удивленно спросил Хеммет, когда меня, освобожденного от излишних с их точки зрения вещей, поставили рядом.
– Понятия не имею… И что еще хуже не представляю, как они рассчитывают с нами поступить дальше.
– Сразу они нас не убили. Что обнадеживает. Забрав еще какие-то вещи из лагеря, нападавшие тычками и парой ударов пояснили, что планируют небольшое путешествие, в котором нам будет необходимо принять участие. Пришлось двинуться в указанном направлении. Выйдя из лагеря и пройдя метров пятьсот, наши провожатые свернули в одну из боковых расселин. Она оказалась настолько узка, что идти пришлось гуськом. Хуже того, по мере движения она еще
больше сузилась, и в итоге, отличавшийся довольно плотной комплекцией и широкими плечами Хеммет, оказался в несколько затруднительном положении.
– Эй вы, я здесь не пройду, – он остановился, – дальше лезьте сами, если такие тощие. Конвоир покачал головой и несколько раз указал тупой стороной копья вперед. Хеммет побагровел и решительно замотал головой. Конвоир вздохнул и развернул оружие к нему острием. Синклер злобно покосился на внушительную и довольно остро заточенную железку. Его визави легонько кольнул
репортера пониже спины. Хеммет засопел, развернулся боком и, кряхтя, протиснулся в расселину.
– Я вам это еще припомню… – пообещал он с той стороны.
Настала моя очередь. Я тоже не отличался субтильностью, хотя до богатырских плеч
Синклера мне, конечно, было далеко. Лишившись нескольких пуговиц и слегка порвав штанину о выступ скалы, я смог пробраться через сужение. Дальше расселина начинала расширяться и в итоге мы оказались в крошечной долине, слегка напоминавшей большую кастрюлю – почти цилиндрической и с отвесными стенами. К
моему немалому облегчению Эльза, Михель и Юлиус уже были здесь живы и здоровы… кажется.
– Эльза, вы в порядке? У вас кровь на рукаве.
– Нет, это не моя, когда они напали, я успела выхватить стилет, и ранила одного из них…
– Довольно смелый шаг, – заметил Хеммет.
– И опрометчивый, – добавил я, – вряд ли он поспособствует их дружелюбию… Кстати, а откуда у вас стилет? Никогда не думал, что это популярный дамский аксессуар для выездов на природу. Она подняла на меня разноцветные глаза.
– Вы могли бы напасть на них в проходе, отобрать оружие и отбиваться. Там узко, им пришлось бы нападать по одному…
– Фрейлейн Кралле. Я всего лишь одинокий научный работник, а не все триста спартанцев во главе с царем Леонидом. Как ни удивительно, но я все еще питаю надежды вернуться в Европу по возможности целиком, а не по частям. Она насупилась. Привлеченный нашим разговором один из людей в белом что-то пробормотал и тронул ее за рукав. Девушка вырвала руку и отшатнулась к стене. Я вспомнил ее слова о том, что она лучше покончит с собой, чем окажется в руках дикарей. Похоже, сейчас ей действительно было очень страшно. Что ж у каждого свои фобии.
– Не бойтесь, – попытался я ее ободрить, – все нормально, они настроены достаточно миролюбиво… Мне на спину незамедлительно обрушилось древко копья одного из миролюбцев. Указав острием на проход с другой стороны долины, он недвусмысленно дал понять, что наше путешествие еще очень далеко от завершения. Идти пришлось долго. Мы кружили по ущельям, поднимались на каменные гребни и петляли в каких-то провалах среди замысловато обточенных ветром скал. Довольно быстро я потерял ориентацию и понял, что, обратной дороги уже не найду. Хоть бы Хеммет оказался лучшим следопытом. В конце концов мы оказались на дне небольшой расселины, открывавшейся в сторону котловины. Стены нависали козырьками, укрывая дно от палящих лучей африканского
солнца. Вдоль расселины рядами возвышались небольшие хижины и навесы. Между ними чернели вырубленные в бежевом камне проходы, уходившие в толщу скалы. Довольно шаткого вида лестницы поднимались к жилищам и пещерам верхних ярусов. Над всем этим курился сизый дымок множества очагов. Толпившиеся поодаль дети и женщины с любопытством и испугом разглядывали наш отряд.
– Да тут целый город! – воскликнул Хеммет, – кто бы мог подумать.
– Кажется, вы как-то заявили, что Африка чиста от признаков цивилизации и
встретить заброшенный древний город здесь решительно невозможно, – напомнил я, – помните нашу беседу на цеппелине? Синклер пробормотал что-то не слишком внятное. Нас ввели под естественный скальный навес. В дальней стене виднелся проем, за которым уходила наверх вырубленная в песчанике лестница. Сбоку я с удивлением заметил массивную кованую решетку, отгораживавшую темную полуподземную нишу. Кто-то из местных с душераздирающим лязгом освободил циклопический засов и отодвинул решетку.
– Вы хотите сказать? – возмутился репортер, – Что… Туда!? Да как вы… Легкий укол копья вынудил его отказаться от дальнейших протестов, и мы спустились в царивший внизу полумрак. Кованая решетка с грохотом задвинулась, надежно отгородив нас от внешнего мира.
– Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate, – пробормотал расстроенный Хеммет, – оставь надежду, всяк сюда входящий…
– Вы любите Данте? – донесся знакомый голос из темноты, – отрадно слышать, но все же не стоит настолько драматизировать наше положение.
– Профессор! Вы живы? Я постарался разглядеть говорившего. В нише было на редкость темно, особенно после яркого солнца наверху.
– Вполне, мой друг. Мы как раз собирались возвращаться, когда эти… эти… даже не знаю как их лучше назвать. Наверно туземцы, да туземцы, нас атаковали. Эти
чудовища выпустили всю мою коллекцию! Представляете? Varanus niloticus необычной окраски, уникальный экземпляр, возможно даже новый подвид!
– Как я рад вас видеть, профессор, – Хеммет горячо тряс его руку, – я уж было подумал о самом худшем, когда наткнулся на перевернутый вверх дном лагерь.
– Да что со мной могло случиться. Вот моя коллекция. Они всех… всех до одного
выпустили. А ведь я убежден, что пойманный мной накануне шипохвост принадлежал к новому виду, я уже хотел назвать его Uromastyx Zerzurae – Шипохвост Зерзурский. Впрочем, мы можем использовать и иной вариант обозначения…
