– А как на это смотрит новый хан, как его…
– Курдюмбек, – подсказал архиепископ.
– Ну да. Почему не жалуется этому беклярибеку и не просит войско.
– Беклярибеку сейчас самому бы усидеть. Персы согнали с перевалов его войска и вышли в долины Хорезма.
– Вот вам и ящик Пандоры! – вздохнул Норманн.
– Ты даже это знаешь! Молодец, хвалю.
Норманн подразумевал показанные персам в Бандар-Е Анзали бомбы. Не просто так Саид Бахадур одарил его богатыми одеждами и скакунами. Увидел султан новые возможности для своей армии. По нынешним временам военное преимущество означает начало нового похода с расширением границ.
– Как собираешься защищаться? – продолжил архиепископ. – Курдюмбек обязательно потребует твоей головы.
Норманн пожал было плечами, но тут вспомнил о возможной свадьбе.
– Еще не решил. В Англии моего капитана обидели, сукно взяли, а шерсть с серебром не привезли. Думаю поздней осенью туда наведаться.
– Ты поосторожней, как бы не пришлось англичанам искать себе нового короля! – пошутил архиепископ.
– Зачем мне король, я разбойника-купца повесить хочу.
– Еще не доказана его вина. Эдуард Третий нищ, все деньги идут на войну, вот и обирает купцов до нитки. Купец из Бостона?
– Ну да, мой корабль с патентом Ганзы, а Бостон – ганзейский город.
– Особо там не лютуй! А то пошел в Персию за шелками, а по пути у князей все суда пожег да степняков имущества лишил.
– Я немножечко пограбил. И вообще, они сами виноваты, зачем всех мужчин на войну согнали!
– Я не упрекаю тебя, всего лишь прошу быть осторожным.
Придется на зиму отправляться к английским берегам, а осторожность следует проявить в маскировке, нельзя корабли грабить на ганзейском коге.
Норманн написал Максиму письмо с просьбой срочно организовать постройку трех морских кораблей норвежского стиля. Объяснил и причину столь поспешного заказа, особо подчеркнул, что кораблям придется плавать в условиях штормового моря. На Салми верфь уже ввели в работу, за зиму завезли достаточно пилолеса, даже свои кораблестроители есть, которые пока что занимаются постройкой баркасов для рыбаков и зверобоев. Сам Норманн не видел произошедшие в его отсутствие изменения, но фон Кюстров уверял в полной готовности к началу строительства морских кораблей. Воеводы и сотники съехались в Медвежий замок по случаю дележа добычи. Норманн воспользовался случаем для проведения теоретических и практических занятий. Начали с учебных стрельб из каронад и пищалей. Затем Антонио перешел к теории выстрела, объяснил взаимосвязь вертикального угла наводки с дальностью полета ядра или бомбы, а также расчет порохового заряда. Норманн использовал встречу для пояснений боевых преимуществ и недостатков пушек, взяв в качестве примера Грюнвальдскую битву[31].
– Конные и пешие рыцари построились двумя полками… – И нарисовал на доске два прямоугольничка.
– Где произошло это сражение? – заинтересованно спросил фон Гренинг.
– Недалеко от Авиньона[32], – не моргнув глазом, соврал Норманн в надежде, что никто не знает географию. Судя по отсутствию ответной реакции, фокус удался. И он продолжил: – Ополчение с артиллерией встало на левом фланге, отступив назад на дальность пушечного выстрела.
– Грамотное построение! – одобрил Дидык. – Фланг полностью защищен, один залп сметет атаку противника.
– Это не все. Еще три полка пеших и конных рыцарей встали позади главной ударной силы.
– Логично, – одобрил рисунок фон Марев. – Они способны отразить угрозу с любого направления.
– Противоборствующая сторона выставила равное количество рыцарей, сведя их в три полка. – Новые прямоугольники появились напротив тевтонского построения. – На правом фланге поставили пушки, за ними три полка копейщиков и мечников, а сзади два отряда легкой кавалерии. – В реале там стояла московская и смоленская артиллерия с пехотой. В тылу литовская кавалерия и отряд крымчаков в пятьсот сабель. – Да, чуть не забыл! – продолжил Норманн. – Западные силы вырыли перед своими пушками глубокий ров.
– Победа должна быть за ними! – воскликнул фон Гренинг. – Восточная армия лишена маневра, они обречены на поражение!
Воеводы и сотники вступили в дискуссию, предлагая те или иные действия, но каждый раз силы Запада неизбежно брали верх. Собственно, и в реале сражение первоначально складывалось в пользу Тевтонского ордена. Начали с рыцарских поединков, затем латная пехота сошлась в рукопашном бою. Немцы быстро окружили польскую армию и успели добраться до короля Владислава II, который получил серьезную рану от удара копьем. Исход битвы решил смоленский князь, который, увидев падение королевского знамени, взял командование на себя.
– Воевода правого крыла пустил в атаку пять сотен легких всадников, – продолжил Норманн. – Они прошли между рыцарями и рвом…
– Неужели догадались ударить во фланг пушкарям? – воскликнул Дидык.
– Не только ударили, но и всех перебили.
– Резерв рыцарской кавалерии легко остановит эту атаку! – недовольно фыркнул фон Марев.
– Они и попытались это сделать. Легкие всадники быстрее. Сначала они подпустили рыцарей, затем начали уходить поперек линии войск.
– Подобный маневр ничего не даст! – возразил фон Гренинг.
– Не скажи, пока рыцари скакали между пушками и пехотой, восточные копейщики успели добежать до орудийных позиций.
– Ловко! – восхитился Нерль. – Осталось развернуть пушки – и конец!
– Не совсем, но главное было сделано. Увидев врага возле своей артиллерии, ополчение бросилось бежать.
– И получило в спину картечь! – со смехом выкрикнул Тутник.
В реале смоляне не успели выстрелить. Гроссмейстер ордена быстро увел остатки войск в деревушку под названием Грюнвальд. Тевтонцы четко организовали оборону, перекрыв все подходы крестьянскими телегами. Они еще надеялись на помощь рыцарей. Однако тяжелая кавалерия в погоне за крымчаками подставилась под фланговый удар литовской конницы. В итоге рыцари увязли в статичном бою с более маневренными легкими силами, а пешие латники увлеклись добиванием поляков. Когда русская дружина подкатила свои и трофейные пушки, гроссмейстер прислал парламентера с предложением обсудить условия мира. Увы ему, увы. Русские смотрели на тевтонцев как на злейшего врага и вместо переговоров дали орудийный залп. Пришлось ордену выбрать нового гроссмейстера и возвращать полякам все захваченные земли.
Передав нарочному письмо, Норманн начал разбираться с отчетами, которые с утра принес Сипой.
