— Нет, — ответил Пирс. — А ты сама не замечаешь?
— Я? — удивилась Полина. — Да на кой черт я сдалась Хмури?
— Мой папа говорит — кто помянет чёрта, у того в желудке поселится яблочный червь, — невозмутимо заявила Луна. Услышав это, Флетчер, евший яблочный пирог, едва не выплюнул его изо рта. Полина, лучше всех нас знакомая с причудами Луны, только улыбнулась.
— В моем желудке бывало и не такое, — сказала она.
— Давайте не будем развивать тему, — попросил Нотт. — Лучше Хмури, чем червяки.
— Это еще вопрос, — пробормотал я, предпочитая любых червяков Хмури. Пирс помахал вилкой в сторону преподавателей и сказал:
— Его можно понять: министерству такой психованный не нужен, а Слизерин с его точки зрения — рассадник заразы, где у каждого третьего — родитель с Темной Меткой. Вот он и отрывается, как может.
— Но учитель-то он отличный, — сказала Полина. — Люпин, конечно, тоже был хороший, но ему бы что-нибудь теоретическое преподавать, вроде истории или маггловедения. А защиту должен вести такой бывалый, как Шизоглаз.
В ее словах была доля истины — к сожалению, Люпин во многом проигрывал Хмури. Вспомнив о Люпине, я подумал: чем, интересно, он занимается сейчас? Вряд ли в его ситуации легко можно найти работу.
Луна будто прочла мои мысли.
— Профессор Люпин, наверное, уже превратился, — сказала она, подняв большие глаза к потолку, отражающему звездное небо и полную луну. — В Рождество ему, должно быть, грустно.
— Он же оборотень, — не выдержал Флетчер. — Как ему может быть грустно, когда он в волчьем облике?
— А почему нет? — удивилась Луна. Один из красно-синих осьминогов добрался до кончиков ее волос и пытался переползти на плечо. Флетчер поежился.
— Потому что у животных другое восприятие, — ответил он. — Им бывает грустно, когда они голодные. И вообще, грустный оборотень — звучит как шутка.
— Как шутка? — теперь пришла пора удивляться мне. — Во-первых, оборотни — не совсем животные, а во-вторых, думаешь, животным не бывает грустно?
Флетчер пожал плечами.
— Бывает, наверное, но не оттого, что они в одиночестве встречают Рождество.
— Люпин — не животное, — сказал я холодно. — Это то же самое, что назвать животным анимага.
— Ладно, парни сбавьте обороты, — прервал нас Нотт, видя, что Флетчер тоже начал заводиться. — Вон танцы начинаются, сейчас какие-то панки будут выступать. В следующий раз подеретесь.
Через минуту в зале образовалась сцена и пустое пространство для танцев. Первыми на площадку вышли чемпионы со своими парами. Меня танцы не интересовали, и вместо этого я начал наблюдать за преподавателями и директорами. Те тоже постепенно поднимались и выходили из-за столов. Танцпол медленно заполнялся парами, и Пирс с Полиной, которые, видимо, давно ждали этого момента, покинули нашу теплую компанию. Флетчер не торопился танцевать с Луной, судя по всему, поставив себе целью съесть все хогвартские запасы пломбира. Нотт, откинувшись на спинку стула, лениво рассматривал танцующих.
— Никто не хочет потанцевать? — спросила Луна. Флетчер поскорее запихнул в рот ложку с мороженым. Нотт покачал головой и ответил:
— Спасибо, Луна, я не танцую.
— Пошли, — сказал я девочке и поднялся. — Правда, я не слишком-то умею…
— Я тоже, — улыбнулась она. Осьминоги в ее волосах зашевелились еще активнее. Мы вышли на площадку, и я взял ее за руку, а другую положил на талию.
Все оказалось не так ужасно, как я предполагал. В царящем полумраке было непонятно, кто насколько хорошо танцует, а мантия моей партнерши активно сигнализировала другим парам не слишком к нам приближаться. Когда медленные мелодии заканчивались и начинались быстрые, мы каким-то образом находили собственный ритм и продолжали танцевать медленно, словно под свою, слышимую нам одним мелодию. Сначала мы молчали, а потом немного разговорились.
— Ты бываешь на горке? — спросил я.
— Которую ты сделал с Хагридом? — спросила Луна. — Забиралась пару раз, но меня оттуда столкнули, и я решила больше не подниматься.
— Да, это популярная забава, — пробормотал я, разглядывая ее осьминогов, которые, как оказалось, светились в темноте. — Ты бы тоже могла кого-нибудь столкнуть.
— А если им будет обидно?
— Им не будет, — сказал я. — Они для этого туда и ходят.
Луна не ответила. Мы танцевали почти на одном месте, потому что группа играла что-то зажигательное, и народ бесился вовсю. Постепенно нас вытеснили к столам преподавателей.
— У тебя странный друг, — сказала Луна.
— Друг? — удивился я. — В смысле?
— Тот мальчик в зеленой мантии. Кажется, его зовут Тед…
— Почему странный? — До сих пор я не воспринимал Нотта как "друга", считая, что с нами он общается лишь потому, что хочет оставаться независимым и не ходить под Малфоем, который, по моему мнению, был ему гораздо ближе, чем мы с Пирсом.
— Ну… он так разговаривает…
— Он просто шутит, — сказал я. — У него своеобразное чувство юмора.
Мы снова помолчали. Наши преподаватели не рисковали выходить на быстрые мелодии и в основном вернулись за столы. Дамблдор увлеченно беседовал с Флитвиком и одним из судей. Я заметил, что Хагрид с мадам Максим, как два атомохода, прокладывают сквозь танцующие пары дорогу к выходу. Пожалуй, они правы, подумал я и спросил Луну:
— Не хочешь прогуляться, а то тут такая толпа…
— Давай, — легко согласилась она, и мы начали продираться к дверям. Оказавшись в холле, мы неторопливо прошли мимо украшенных кустов и каких-то зимних декораций, за которыми скрывались парочки. Дойдя до входных дверей, я обернулся к Луне. Та рассеянно оглядывалась по сторонам, а ее осьминоги сгрудились на макушке. "Вот, еще один фрик", подумал я.
— Куда теперь? — спросила она.
— На горку, — сказал я. — Там наверняка никого нет.
— Здорово! — обрадовалась она. — Пошли!
Мы вышли на улицу и зашагали к темнеющей пирамиде. Здесь действительно никого не было — кому охота болтаться по морозу, когда в замке пир, музыка и танцы? Проходя мимо дерева, я подобрал ветку и превратил ее в большой круглый щит для катания.
— Ты слышал о рогатых ползунах? — спросила между тем Луна. Я водрузил щит себе на голову, чтобы было удобнее нести, и ответил:
— Нет, а кто это? Может, Хагрид слышал? Ты ходишь к нему на уроки?
— Хожу, — сказала Луна. — Но его я не спрашивала. Рогатые ползуны — это такие древесные существа с коричневой шерстью, вроде гномов, но худые. С рожками, как ты можешь понять.
— Погоди, я вроде видел таких в Запретном лесу, — вспомнил я свои путешествия, точнее, путешествия моего патронуса. — Они еще на чертей похожи.
