дал ответ.
— Не повезло парню...
— Да вроде не страшно, а там хрен его знает, — ответил я. Потом спросил у раненного: — Как ты?
— Печет сильно! Бо-ль-но!
— Так. В общем надо доставать. Ты как, готов терпеть боль?
— А что мне остается?
— Ну например, мужественно как герой истечь кровью… — подъеб…л его я.
— Давайте спирту дадим, может, не так больно будет, — предложил солдат, который спрашивал есть ли среди нас санинструктор.
— А есть?
— Откудова? Спирт только у военфельдшера. — Степенно и как-то рассудительно, как малому дитю ответил он и посмотрел на меня.
— А чего тогда предлагаешь? Уже ищешь чего выпить на поминках?
— Он такой, Никогда своего не упустит… — Раздался смешок из-за чей-то спины.
— Ну чего ты на меня уставился? Ноги в руки и к фельдшеру дуй. Да… И йод возьми заодно! Обязательно!
Антипов — вспомнилась фамилия раненного, он чуток поднялся на локтях, и сказал: — Рана не серьезная — засмеют в роте, охальничать будут.
— Дурной ты Антипов! Попади немецкая пуля точнее, и в роте никто бы не смеялся, и к девкам не с чем было бы бегать. — И с серьезным видом добавил: — правда тут есть один дюже хороший момент!
Раненный Антипов не удержался и спросил: — Это какой же?
— Блудливый зуд тебя бы не донимал!
Все рядом стоявшие разом грохнули. А мне если честно было не до смеха.
— А-а-ах, ух ты! Да не смешите вы, и так больно, а тут еще вы! Вас бы так! — простонал со смехом Антипов.
— Ну где там, черт его возьми этот посыльный?
Немного в стороне стояла группка бойцов, и один из них говорил: — Ну надо же, мы просто в рубашке родились, я думал нам пи...дец всем, а тут все так обошлось, я до сих пор не могу поверить. Только вон Антипову не повезло!
— Да это ерунда, главное, что не смертельно — ответил другой.
Легонько похлопав Антипова по плечу, сказал: — Держись, сейчас спирта стакан хапнешь, и будет все нормально, вытащим тебе этот подарок немецкого пролетариата!
Тут боец принес полкотелка со спиртом и поставил рядом со мной, в другой руке у него был флакон с йодом.
Солнце поднималось, и через часа три-четыре, в полдень начнется настоящая жара. К котелку уже потянулись руки раненного.
— Погоди… Надо сначала инструмент продезинфицировать! — И опустил в спирт инструмент.
— Оставишь пару глотков, все не пей! — И сунул ему в руки котелок. — Давай залпом, и я попробую вынуть тебе из жо... то, что там засело, — сказал я, повернувшись раненному.
Позади меня, кто-то просунул фляжку с водой: — Водица, вот, с ней сподручней!
Он начал пить и сделав несколько глотков, прохрипел: — Дай отдышаться... Ух, крепкая падла! -И опять начал проталкивать в себя спирт.
— Ну готовься, сейчас будем тебя оперировать. Вмазало? — спросил я его.
Честно говоря, я бы сейчас и сам не отказался от стакана спирта. Весь мой медицинский опыт состоял из одного похожего случая, когда в отпуске на рыбалке, мой друг вогнал в ногу ржавый гвоздь, который в ране и обломался. Хорошо еще, что он заканчивал мединститут и говорил что и как надо делать.
Рядом со мной стоял красноармеец который пялился на Антипова. Я посмотрел на него и спросил: — Ну чего уставился, первый раз голую жо...у видишь что ли?
В это время послышался звук мотора.
— Это генерал! — крикнул кто-то из красноармейцев.
Через минуту подъехал уже знакомый бронеавтомобиль. Развернувшись, он остановился рядом с нашим БТРом. Первым из бронеавтомобиля, конечно же показался лейтенант Фомин.
— Как вы там?! — крикнул он и, спрыгнув на землю, мелкой рысью направляясь к нам.
— Да вот, Антипов ваш ранен, а в остальном, вроде пронесло.
— Ну вы даете! — Удивляется лейтенант.
— Мы не бабы что-бы давать Фомин...
— Мужики, а чего это вы такие веселые, на выпивших вроде не похожи? — спросил вдруг он, глядя мне прямо в глаза.
— Время провели весело, вот и веселые, — сказал я, дополнительно смазывая йодом щипцы, а потом обратился к Антипову: — Ну как ты, готов? — Он кивнул. — Тогда на счет «три». Раз… — после чего, резко сдернул, уже успевший присохнуть марлевый тампон.
— Ну, дорогой, терпи, я полез тебе в нутро, — предупредил я.
Двумя пальцами я как можно аккуратнее раздвинул входное отверстие раны и потихоньку, как можно аккуратнее сунул туда щипцы, Антипов застонал от боли.
— Терпи казак, атаманом будешь, — успокаивал я бойца.
Тут щипцы наткнулись на что-то твердое. Зацепив эту штуковину щипцами, я на мгновенье подумал: вытащить потихоньку, или резко выдернуть, и как-то самопроизвольно рванул щипцы. Антипов взвыл от боли и, ругнувшись матом, попытался схватиться рукой за бок.
— Самка собаки, больно ведь, еб..!
— Ничего, все нормально, — спокойно сказал я ему, разглядывая пулю вытащенную из раны.
— Разрешите! Товарищ лейтенант!, — сказал Фомин протягивая руку.
Я подал ему щипцы.
— Антипов, тебе повезло, ты в рубашке родился, — показывая ему окровавленную пулю, сказал Фомин.
— На, бери на память, — сказал лейтенант, протягивая Антипову вынутую мной пулю.
Антипов взял её и, внимательно посмотрев на нее, сказал: — Я же говорил, что у меня что-то торчит в жо..., а вы не верили.
— Ну ладно, мужики, давайте закругляться, — скомандовал Фомин и, посмотрев на Антипова произнес: — Ну, как? В госпитализации нуждаешься?
— Да нет, товарищ лейтенант, со мной все будет нормально, — ответил Антипов.
— Ну, тогда заканчивайте перевязку, и вперед, — махнув рукой, сказал он, и направился к бронеавтомобилю.
В тот момент, когда мы уже Закончили с Антиповым, из-за поворота выехала черная легковая машина, за которой следовал грузовик с солдатами. Из легковушки вышел военный. Его выправка говорила о том, что военную форму этот человек одел не вчера. Весь его внешний вид указывал на то, что это кадровый вояка. Прищурившись от яркого солнца, одним слитным движением, он разгладил складки формы, поправил фуражку, двинулся в сторону группы командиров.
Через некоторое время Фомин снова подошел к нам и сказал: — А Вам лейтенант, приказано явиться к генералу!
Поскольку в этой небольшой группе
