Фризское Чудовище отчужденно задумался. При этом Штубер пытался не замечать, как безоглядно раздирает он давно не стрижеными ногтями ожоговые шрамы и наросты на своем лице и на шее.
— Вообще-то, доктор Мартье, наш главный зомби-творец, утверждает, что существуют разные стадии и методики зомбирования. Из всякого мертвеца ему приходится «лепить» зомби, подобно тому, как Господь лепил из глины Адама.
— Значит, вы даже не пытались имитировать расстрел?
— Не приходило в голову.
— Напрасно.
— Это легко исправить. Особенно если речь идет всего лишь об имитации расстрела.
— Важно знать, как они будут вести себя во время допросов в контрразведке противника, как станут вести себя во время заседания военно-полевого суда, а главное, каковой будет их реакция на сугубо солдатскую казнь — расстрел.
— Если верить доктору Мартье, реакция будет разной, как разной она бывает у обычных людей.
— Это было бы прискорбно. Мне бы хотелось, чтобы зомби обладали своими, особыми качествами характера.
— Понимаю, что для вас как «величайшего психолога войны» здесь открывается необъятное поле деятельности,
— произнес комендант, подчеркивая, что не следует требовать от него и Крайза того, чего требовать от них бессмысленно. — С нашей стороны содействие вам обеспечено.
— И, конечно же, никогда не испытывали их в бою… — пессимистично подытожил Штубер, определяя тем самым задачи уже для самого себя.
— Мне понятен ход ваших мыслей, гауптштурмфюрер, — на сей раз довольно бойко отреагировал комендант «СС-Франконии». — Мало сотворить зомби, нужно еще испытать их всеми ужасами войны, постепенно превращая в настоящих солдат рейха. Мы над этим подумаем. Замечу, однако, что, по слухам, Скорцени уже провел тактические учения взвода зомби, но созданных в секретной лаборатории института Аненербе, расположенной где-то на севере, на тайной базе подводного флота.
— И каковы результаты? — поинтересовался гауптштурмфюрер.
— Пока не известно, они держатся в тайне. Возможно, с вами Скорцени захочет поделиться своими впечатлениями, так что попытайтесь.
— Считаете, что методика сотворения зомби на секретной морской лаборатории «Аненербе» отличается от вашей? — обратился Вилли к начальнику «Лаборатории призраков», предпочитавшему отмалчиваться.
— Многое бы я отдал, чтобы знать, в чем именно эти методики отличаются. Еще больше отдал бы за такую информацию доктор Мартье, поскольку главным зомбистом «аненербийцев» является его давний соперник.
— Но ведь ваша «Лаборатория призраков» тоже находится под патронатом «Аненербе», почему же его руководство утаивает от вас методику подготовки зомби на базе Кригсмарине и не желает ознакамливать вас с результатами своих достижений?
— Хотят, чтобы две лаборатории работали в одном направлении, не зная о методиках и рецептах друг друга. Потом можно будет взять все лучшее, что появилось в достижениях каждой из них, чтобы создать качественно новый тип зомби. В принципе, подход правильный. Иное дело, что придерживаться его в конце войны — слишком расточительно. Это сдерживает поиск обеих лабораторий.
Штубер согласно кивнул и промолчал, давая понять, что эту страницу знакомства с подземным бытием он уже перевернул.
— Только что вам были представлены первые два десятка зомби, произведенных в «Лаборатории призраков СС-Франконии», — не без гордости объявил через несколько минут молчания унтерштурмфюрер Крайз, дав перед этим Штуберу возможность вдоволь насмотреться на работу этих рослых тридцатилетних парней.
Теперь он уложил всю бригаду лицом вниз на пыльный каменный пол выработки, и они лежали там — безмолвные, безропотные и стоически терпеливые.
— Согласен, поведение их впечатляет, — признал Штубер.
— Неутомимые, ничего не помнящие и ни к чему не стремящиеся… — вдохновенно продолжил свой рассказ Фризское Чудовище, — они представляют собой совершенно новую популяцию гомо сапиенс, на плечи которой со временем ляжет основное бремя всех тяжелых физических работ, обслуживание крематориев, а там, кто знает, возможно, и охрана «Регенвурмлагеря».
— Батальон зомби-охраны?
— Под опеку которого, для начала, будет отдан один из районов «СС-Франконии». Под командованием, естественно, обычных офицеров.
Он приказал офицеру охраны поднять бригаду, заставить ее взять только что принесенные из ближайшей выработки камни и отнести обратно.
— Взбунтоваться они не способны? — поинтересовался Штубер.
— Во имя чего? Свобода им не нужна — они попросту не знают, что это такое. Мир воспринимается ими таким, каким они его видят после своего возвращения из загробия.
— А сны?
Рослый широкоплечий парень споткнулся, и камень, выпавший из его рук, чуть не лишил Штубера пальцев ноги. Тут же откуда-то появился охранник и несколькими ударами плети заставил зомби поднять свою ношу и двигаться дальше.
Штуберу понял, что боль от ударов плеткой зомби, несомненно, ощутил, однако покорность, с которой он вновь поднял камень и пошел дальше, превосходила всю мыслимую допустимость. Такие чувства, как обида, гордость, оскорбленное достоинство, тоже, очевидно, были неведомы ему.
— Кажется, вы что-то там сказали по поводу снов, — нарушил молчание Крайз.
— О снах свободы, переносящих зомби в их прошлую жизнь. Не могло же умерщвление избавить их от ночных грез, в которых всегда отражается частица жизни.
— Странно, над этим мы до сих пор не задумывались. Сны! — удивленно смотрел на Штубера Крайз. — Сны… А ведь и в самом деле… Нужно будет изучить. Хотя… сны — всего лишь сны…
— Кажется, вы собирались превратить в зомби этого своего пленного скульптора? — совершенно некстати напомнил ему бригаденфюрер фон Риттер.
— Отшельника? Замысел такого перевоплощения действительно существует. Видите ли, в его лице мы видим одного из самых странных воителей нынешнего столетия.
— Жалко стало отдавать его в руки доктора Мартье? — въедливо ухмыльнулся бригаденфюрер.
— Видите ли, речь в данном случае идет не о пленном солдате. Речь идет о… таланте! — назидательно молвил барон. — Я верно понял, господин Крайз: со временем зомби могут возвращать себе память и хотя бы часть сознания?
— Судя по всему, могут… Если долго не подпаивать их снадобьем доктора Мартье. Но каким образом это способно отразиться на таланте вашего Отшельника — этого я не знаю.
— А доктор Мартье?
— Мартье этим тоже не занимался, — поспешно объявил Крайз.
Штубер задумчиво почесал подбородок. Отдавать Отшельника на растерзание сатанистам из «Лаборатории призраков» ему уже не хотелось. Да и Крайзу, суд я по всему, тоже не хотелось терять талант, благодаря которому он собирался создавать свой «Лувр Распятий».
