— Оно так, но ведь согласитесь, что продажа водки на мельницах – зло!
— Так правило не уничтожает зла, водка ведь на мельницах всё равно есть.
— Однако же…
Такой вот бесконечный разговор. По этому случаю я припоминаю, как наблюдал однажды, как немец показывал публике в Московском зверинце белого медведя.
— Сей есть белый медведь, житель полярный стран, очень любит холодно, его каждый день от двух до трех раз обливают холодной водой, — говорит немец монотонным голосом, указывая палочкой на медведя.
— Сегодня обливали? — спрашивает кто-то из публики.
— Нэт.
— Вчера обливали?
— Нэт.
— Что ж, завтра будут обливать?
— И нэт.
— Да когда же его обливают?
— Его никогда не обливают! Сей есть белый медведь, житель полярный стран, очень любит холодно, его каждый день от двух до трех раз обливают холодной водой, — продолжает немец.
Мы все привыкли к этому, и никто не сомневается, что белого медведя, которого никогда не обливают, ежедневно от двух до трех раз обливают холодной водой. Удивительно, как умеет наше начальство придумывать законы, которые никто никогда не выполняет.
— Так вы считаете, что все новшества исходят от местного начальства, а приписываются крестьянам? — блеснул стёклами пенсне "профессор".
— Конечно. Всегда было начальство, и теперь есть, только теперь оно по-новому начальствует. До "Положения" начальство напрямую все заводило: и больницы, и школы, и суды, а теперь через приговоры сельских сходов то же самое делает. Без начальства, каким же образом узнает народ, что нужно избрать гласных, поправлять дороги, заводить больницы и школы, жертвовать для разных обществ?
Паровоз свистнул и начал в очередной раз притормаживать. Станция Дорогобуж, часовая остановка. Вышли размяться, да и пообедать заодно.
В пассажирском зале ресторация и буфет – водочка разная, закусочка, икорка, рыбка. Зашли в ресторацию, сели за столик. Удивительный контраст! Элегантная станция, роскошный ресторан весь в цветах, мягкие диваны, зеркальные стекла, тонкая столярная отделка, изящные сеточки на чугунных дверных ручках, сервированные хрусталём столы, прислуга во фраках, а только что проезжали – болота, пустота и бесконечные пространства вырубленных лесов, кое-где мелькнет деревушка с серенькими избами, стадо тощих коровёнок на побуревшем лугу…
Настроение, приподнятое с утра, в предвкушении путешествия, пропало окончательно. Даже плотный обед не помог. Петров, выйдя из ресторации, сказал: — Водки хочется.
Иванов завернул в буфет и потребовал три стаканчика. Выпили, занюхали калачиком, услужливо подсунутым буфетчиком. С платформы звякнул колокол, созывающий пассажиров в вагоны.
Иванов положил на прилавок три пятака.
— Мало-с, рубль пожалуйте-с, — скривился буфетчик.
— Сколько? За три-то шкалика – рупь? Да и шкалики-то не форменные, — возмутился Савелий.
— Помолчи, любезный, — цыкнул на него буфетчик, — здесь не кабак, господа посещают-с!
Савелий оторопело помотал головой: — Ну и ну! У нас на рубль толпа укушаться может!
Иванов забрал пятаки и хлопнул по стойке жёлтым кредитным билетом. На платформе второй раз ударил колокол.
В Смоленск приехали, когда уже стемнело. Взяли извозчика и велели везти в лучшую гостиницу. Он и привёз их в "Гранд Отель" на Большой Благовещенской улице: огромный трёхэтажный каменный дом, широкая лестница наверх, внизу общая зала с буфетом, сервированными большими столами, и зеркальными стенами. Взяли два номера. Один из трёх комнат: большая – приемная, с мягкою мебелью, зеркалами, меньшие комнаты – спальни, с кроватями, умывальниками и прочими принадлежностями. Второй номер – с одной спальней. Пришла горничная – барышня, начала Савелию говорить "Вы", он бедный, терялся и безбожно краснел.
— Ужинать пойдём? — спросил Иванов Петрова.
— Завтра, — буркнул тот, и пошёл в свой номер спать.
* * *
Губернский город Смоленск, в который прибыли наши друзья, был славен тем, что во все времена, вороги, ходившие на Москву, для разминки разоряли Смоленск. Но, тем не менее, город отстраивался, развивался и насчитывал в 1884 году порядка 40 тысяч жителей. Смоленск это конечно, не Вязьма: 10 площадей, 140 улиц, 32 храма, 30 учебных заведений, 8 больниц, 40 врачей и три газеты! Но, самое главное, на мой взгляд, это Дума. В Смоленске был представительный орган самоуправления. В уездных городках, таких как Вязьма, были только уездные земские собрания и уездные земские управы, тоже в своём роде "парламент" и "правительство", но их решения могли отменить Губернская Земская Управа.
Император Александр II провёл в своё царствование реформы, которые заслуженно называют великими, однако широко известно только об отмене крепостного права. Но были и другие, не менее, эпохальные.
Судебная реформа. В соответствии с Судебными уставами 20 ноября 1864 г. устанавливались следующие принципы судоустройства и судопроизводства:
— осуществление правосудия только судом;
— независимость судов и судей;
— отделение судебной власти от обвинительной;
— несменяемость судей;
— бессословность суда (равенство всех перед судом);
— гласность судопроизводства;
— состязательность;
— самостоятельность судей;
Именно после этой реформы судья А.Ф. Кони отпустил прямо из зала суда Веру Засулич, стрелявшую в Московского градоначальника Ф.Ф. Трепова.
Военная реформа. В результате военных реформ произошло:
— сокращение численности армии на 40 %;
— создание сети военных и юнкерских училищ, куда принимались представители всех сословий;
— усовершенствование системы военного управления, введение военных округов (1864 год), создание Главного штаба;
— создание гласных и состязательных военных судов, военной прокуратуры;
— отмена телесных наказаний в армии;
— перевооружение армии и флота (принятие нарезных стальных орудий, новых винтовок и т. д.), реконструкция казенных военных заводов;
— введение всеобщей воинской повинности в 1874 году вместо рекрутского набора и сокращение сроков службы. По новому закону, призываются все молодые люди, достигшие 21 года, но правительство каждый год определяет необходимое число новобранцев, и по жребию берет из призывников только это число, хотя обычно на службу призывалось не более 20–25 % призывников. Призыву не подлежали единственный сын у родителей, единственный кормилец в семье, а также если старший брат призывника отбывает или отбыл службу. Взятые на службу числятся в ней: в сухопутных войсках 15 лет – 6 лет в строю и 9 лет в запасе, во флоте – 7 лет действительной службы и 3 года в запасе. Для получивших начальное образование срок действительной службы сокращается до 4-х лет, окончивших городскую школу – до 3-х лет, гимназию – до полутора лет, а имевших высшее образование – до полугода.
